Страница 10 из 10
– Зачем детей? Им уже спать пора!
– Сам узнаешь! Наш кормилец и поилец так велел! Никто ведь ещё не ужинал.
…Подобно тому, как у каждого римлянина испокон веков был свой Гений, так у всякой римлянки издревле была персональная юнона, воплощающая собой саму женственность – её не следовало путать, однако, с Юноной-Герой, супругой верховного римского Божества Юпитера-Зевса – эта Богиня была уникальная, единственная и неповторимая. Верховной Богине дары приносились отдельные, особые, специальные, хоть и не уникальные. Однако всегда торжественно – даже в том случае, когда и если приносились в полном одиночестве.
А той юноне, что была одной из многочисленных, как и тысячесотенномиллиардная плеяда Гениев, пожертвование можно было сунуть в лапку, как старой подружке или просто приятельнице, походя, мимоходом, между делом, но обязательно по-доброму: она девчонка своя – не обидится; с ней и поболтать, покалякать можно по-свойски, мол, ля-ля-ля.
Хозяйка дома любила своего благоверного и, в отличие от римлянок, живущих в самом Риме, была верна своей второй половине: душа жены – хранительный талисман для мужа, оберегающий его от нравственной заразы.
Лицом к лицу с отцом
Наши страсти часто являются
порождением других страстей,
прямо им противоположных:
скупость порой ведёт к расточительности,
а расточительность – к скупости;
люди нередко стойки по слабости характера
и отважны из трусости.
Ларошфуко «Максимы»
По ли по традиции, то ли по лености, а скорее по традиции, выросшей из лености, истинные и исконные римляне из богатых и аристократических семей проживать и прожигать свою жизнь любили… в горизонтальном положении, то бишь лёжа: не только спать или делать детей, но и принимать внутрь себя пищу и питие, читать, писать, вести беседы, включая переговоры о сделках. Но это не касалось Деция-старшего, главы семейства и хозяина этого дома. Впрочем, он тоже многое мог себе позволить, но только не лежать, когда читал или писал – это он делал исключительно вертикально, пусть и не стоя, а сидя.
*****
Деций-старший расположился в своём огромном кабинете-таблинуме в курульном кресле, склонившись над столом, облокотившись на него локтем одной руки, а пальцами другой перекладывая с места на место какие-то испещрённые буквицами, цифрами-цифирями и непонятными значками пергаменты. Это были то ли документы, то ли семейные записи-реликвии-tabulae, однако в голове мальчика, как то ли открытие, то ли откровение, мелькнуло неожиданное – «Шифровка!» – хотя он и слова такого прежде не знал. Откуда только мог подцепить, чтобы в глубинах подсознания не только задержалось, но и сохранилось?
«Не пустое! Там тайна! Как пить дать, страшная!»
А это ещё что? Что такое? Это он сам так подумал или на него свыше снизошло?
…Таблинум хозяина дома размещался между атриумом и перистилем. Традиционно такие кабинеты хоть и имели не один вход-выход, однако не имели дверей, отгораживаясь от других помещений занавесками или лёгкими раскладными ширмами (ну, в крайнем случае – гипсовыми или терракотовыми парапетами).
Однако таблинум главы семейства Дециев был изолирован и от атриума, и от перистиля именно деревянными дверьми: тяжелыми, массивными и скрипучими. Дубовыми. Толщиной в несколько пальцев – во всю пятерню. Обитыми толстыми металлическими полосками и листами: стальными, железными и медными. Экзотическое отступление от скреп и наследия предков. Противоестественно, по-варварски, но неспроста!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.