Страница 4 из 17
Итак, нашему юному Телу повезло, его юность пришлась на время расцвета многонационального искусства в Советском тогда Союзе, и это обстоятельство сделало жизнь Тела действительно счастливой, ибо окончив философский факультет (высшее и среднее образование было тоже бесплатным), став учителем эстетики, наше Тело могло почти каждый вечер быть в театре или в кино. Эти университеты были еще важнее, чем лекции великих профессоров в МГУ. Они заводили пружину творческого горения и учили понимать современность во всех её направлениях.
Именно культура большого города в историческом отрезке времени в разных проявлениях оказалась заразительной для нашего юного Тела, и в нём вырастала новая личность со своим пониманием и времени и языка. Тело в силу жизненных неурядиц попало в домашнюю тюрьму, и это вынужденное одиночество, подтолкнуло его выражать свои чувства и мысли на бумаге. Появились стихи и рассказы, которые никто тогда не печатал. Но, чтобы не случалось с Телом, в его тогдашней личной жизни, именно высокий накал культуры помог ему преодолеть самые трудные годы неудачного брака.
Уметь думать и анализировать, было не просто, но именно благодаря этой способности, Тело не утонуло в своём горе, а сумело выскочить на поверхность жизни, как хорошо надутый шар выскакивает из любой глубины, из любого подполья, из самых невероятных испытаний всё такой же подвижный и легкий и готовый к новому полёту…
Итак, наше Тело было воспитано в большей мере отцом, чем мамой. Она была слишком часто занята ежедневной бытовой жизнью и работой с клиентками, которым она шила уникальные наряды, в которых они гордо выступали на медицинских и прочих симпозиумах. Но мир Тела Матери был ограничен – в нём умещался именно женский мир. Оно порой завоёвывало некоторое пространство, и было известно в кругу советских ученых дам, которые радовались тому, что могут выглядеть вполне презентативно в странах Варшавского договора…
Отец Тела был беспартийным, и его заграницу не пускали. Директор проектного института гордо представлял проекты моего отца в Польше и в Венгрии, и никто не знал, кто же автор этих замечательных разработок. В искусстве и в науке и технике индивидуальный подход был не принят. Научное открытие или оригинальное новшество на производстве подписывал самый главный директор, а исполнитель порой оставался, никому не известен.
При социализме были свои оригинально-негативные стороны. Роль личности как бы подменялась ролью коллектива, который порой не имел никакого отношения к тому или иному открытию или изобретению. Чтобы хорошо жить, получать высокую зарплату и ездить за рубеж, надо было занять высокое кресло директора, начальника или иметь звание «академик»… К счастью, Тело отца не очень сильно переживало по этому поводу, для него важен был процесс создания проекта, слава его не интересовала, ведь ему выдавали премию, которая, увы, была совсем несоразмерна его усилиям и таланту. Но это он понял, когда вышел на пенсию, до этого момента у него не было времени вникать в эти тонкости производственного процесса. Увы, везде и всегда администратор был выше автора или создателя проекта. Может быть, именно поэтому он так увлёкся воспитанием дочери, надеясь, что она наверстает то, что не удалось его Телу в его нелегкой жизни.
А Тело дочери было «заведено» на радость, на движение и даже на красоту. Отец добавил к этим понятиям еще и Познание. Он читал вслух статьи из научных журналов и обожал дискутировать с юным Телом на самые серьезные темы. Так в пять лет Тело узнало, что такое Теория Относительности и могло вполне сносно объяснить, в чём его суть. Отец Тела радовался чуду появления Сознания в маленьком женском Теле и совершенно не думал о том, куда заведет этот безумный педагогический эксперимент…
Было бы не честно не вспомнить об еще одном важном человеке, который сыграл важную роль в воспитании Тела – это бабушка Екатерина. Она была женщина красивая, спокойная и очень рассудительная. Иногда в семье происходили эмоциональные столкновения между Телом матери и Телом бабушки. Тело матери при всех своих талантах было, как мы уже заметили, легкомысленно. Вполне прилично зарабатывая шитьём и получая зарплату мужа – он был примерным семьянином, и ничего не утаивал от семьи, Клавдии никогда не хватало денег на ведение домашнего хозяйства. За неделю, а то и две – купить что-либо на завтрак и обед было не на что…
Самый простой способ выйти из положения – это попросить взаймы денег у бабушки. Она жила с дедушкой Сашей в соседней комнате, и у неё почему-то всегда были деньги. «Она не бросала их на ветер» – это было её выражение в разговоре с Клавдией. Тело мамы «бросала деньги не на ветер», а тратила их в парикмахерской, куда ходила регулярно, или покупала ткани для своих будущих клиенток и гонялась за «всякими побрякушками». «Побрякушки» – это тоже было выражение бабушки, – дешевая бижутерия, яркие и ожерелья, кольца, серьги… Если Клавдии попадалось что-то яркое, она не могла пройти мимо, это было чистое наказание для бюджета семьи…
Маленькое Тело часто слушала споры мамы и бабушки, и почему-то всегда хотело быть на стороне именно бабушки, а не мамы. В своей взрослой жизни, она научилась быть настолько практичной, что могла выплачивать долги мужа и кормить семью на очень скромные средства, при этом, нисколько от этого не страдая. Парикмахерскую Тело исключило из своей жизни навсегда, поскольку мама слишком часто брала маленькое Тело в эти заведения с собой, чем окончательно научила их ненавидеть.
Когда-то давно бабушке удалось быть барыней в Петербурге. Её полюбил банковский служащий, который приехал к своим родственникам в маленький городок рядом с северной столицей. Он увидел Катерину и влюбился в неё. Счастье длилось пять лет, муж был в командировке в Одессе и заболел там холерой. Вместо мужа, Катерина получила по почте сообщение о его смерти, обручальное кольцо и золотые часы… На руках у неё была маленькая дочь – Клавдия.
В страшные дни революции, когда в Петербурге начались разбой и грабежи, бабушка успела нанять экипаж и уехала с дочерью и прислугой в свой летний домик где-то под Стрельной, где они пережили самые страшные месяцы хаоса и беспорядка… Эта простая женщина не растерялась, она спасла свою жизнь и жизнь дочери. Маленькое Тело понимало, что бабушка Екатерина спасла и её…
В бабушкиной комнате была этажерка, на которой стояли книги в старинных переплётах. Еще до революции она выписывала журнал огромного формата «Нива», а в приложении к нему издавались книги русских писателей, и, конечно, Александр Пушкин. Чтение поэм «Руслана и Людмила». «Кавказский пленник», «Медный всадник», «Граф Нулин» были увлекательны и стали первой магией Слова. Сама книга была огромной ценностью, издание Ф.Павленкова в С.-Петербурге 1899г. полное собрание в одном томе, со статьёй А.Скабичевского, оформлено 160 прекрасными гравюрами, которые сделал В.Матэ. Пятое издание.
Конечно, начинали знакомство с Пушкиным не с поэм, а со сказок. «У лукоморья дуб зеленый…» Бабушка любила читать вслух – у неё был красивый голос, она сидела под оранжевым абажуром в старинном кресле, каким-то невероятным образом у неё были очки-пенсне, из очень старого дореволюционного времени. И на всю жизнь из детства Тела осталась жажда к книгам, они заменяли умного собеседника без возраста и пола, единственного бескорыстного мудреца, с которым не надо расплачиваться Телом за радость узнавания нового, за раскрытие тайны, что убегает от тебя как горизонт…
Но страсть к книгам вовсе не делало Тело замкнутым и неподвижным, и, конечно генетика постаралась передать ему в наследство от приматов или пришельцев энергию и постоянное желание двигаться. И здесь далекий Программист поработал на славу – откуда была эта жажда бежать без оглядки неизвестно от кого и куда. Ведь за Телом никто не гнался, его бережно охраняли большие и добрые Тела, его крепко держит за руку Тело бабушки, и подземных переходов в те времена не было, а Садовое кольцо в Москве перейти было не легко: грузовики останавливались лишь на пару минут, они спешили и с трудом различали маленькие фигурки людей…