Страница 4 из 17
Отец будущего премьер-министра, Альфред Робертс, не был уроженцем городка. Он «понаехал» из соседнего Нортхемптоншира, где четыре поколения его семьи были деревенскими сапожниками. Робертс родился в 1892 году. Он был книжным мальчиком и мечтал стать учителем, но был вынужден оставить школу в двенадцать лет, чтобы помогать семье. Тяга к знаниям и стремление наверстать упущенное образование остались с ним на всю жизнь.
Альфред не хотел продолжать семейное дело и вскоре покинул дом. Его дальнейшая биография словно сошла со страниц популярной книги по самосовершенствованию. Сменив несколько мест работы, в 1913 году он приехал в Грантем и устроился помощником управляющего в одном из крупных бакалейных магазинов города. Когда на следующий год разразилась Первая мировая война, Альфред отправился на призывной пункт, но в армию его не взяли – он был очень близорук (на всех фотографиях первое, что бросается в глаза, – большие очки с очень толстыми стеклами). Возможно, этот физический недостаток спас его от участи сотен тысяч молодых людей, воевавших везде, от полей Фландрии до пустынь Месопотамии и просторов Южной Атлантики, и сложивших головы на фронтах Великой войны, как тогда ее назвали.
Высокий (метр восемьдесят пять – на то время этот рост считался значительно выше среднего), стройный, очень светлый блондин с симпатичными чертами, Альфред Робертс вскоре познакомился с Беатрис Этель Стивенсон, дочерью местного железнодорожника. В 1917 году они поженились. Беатрис (Бити) была старше мужа на четыре года, у нее уже было собственное швейное дело. Через два года молодые супруги накопили достаточно денег, чтобы открыть собственный бакалейный магазин на северной окраине Грантема на развилке важных дорог по адресу 1 North Parade. Еще через два года в семье Альфреда и Беатрис родился первенец, дочь Мюриэль, а в 1925 году – вторая дочь, Маргарет Хильда. Родители любили девочек. В мемуарах, говоря о детстве, Маргарет Тэтчер писала: «Наши наиболее ранние воспоминания обычно представляются нам одним сплошным туманом. Мой туман был счастливым, в нем всегда светило солнце, пробиваясь сквозь листья лаймового дерева в нашей зале, и кто-то – моя мама, сестра, а может быть, кто-то из работниц магазина – всегда был рядом, чтобы обнять меня, или успокоить, угостив конфетой».
К моменту рождения Маргарет у Альфреда было уже два магазина – дела его шли хорошо. И несомненно, Альберт видел в собственном успехе руку Божественного Провидения. Для него, как и для супруги, основой жизни была вера. Семья Робертсов (как можно легко судить по фамилии) происходила из Уэльса, где весьма сильно христианство методистского толка. Альфред был не только методистом, но и проповедником и в местной приходской церкви, и в окрестных селах.
Методизм, не слишком известное в наших краях течение христианства, возник благодаря Джону Уэсли, чья жизнь практически совпала с XVIII веком – он умер в 1791 году в возрасте 88 лет. За эти годы Уэсли произнес сорок тысяч проповедей, проехал верхом и прошел пешком 225 тысяч миль (360 тысяч километров), то есть в девять раз больше длины экватора. Он проповедовал не только под кровом церквей и соборов, но и под открытым небом, причем нередко собраниям до двадцати тысяч слушателей. Уэсли был священником англиканской церкви и до самой смерти считал себя одним из ее верных прихожан – несмотря на то, что расхождения с мнением англиканских епископов становились все серьезнее, и неприязнь со стороны англиканской церкви все сильнее. Неудивительно, что после его смерти последователи Уэсли (которых к 1791 году насчитывалось семьдесят тысяч в Британии и Ирландии, и еще почти столько же в Новом Свете) основали собственную церковную организацию, которая сегодня насчитывает по всему миру около пятидесяти миллионов человек.
Надо сказать, когда Маргарет Тэтчер в середине жизни решила сменить конфессию, перейдя из методистской церкви в англиканскую, то отвечала своим критикам так: «Джон Уэсли считал себя членом Церкви Англии до самой своей смерти. Я не почувствовала, что преодолела какой-то огромный богословский барьер».
Методизм был частью широкого религиозного возрождения XVIII века (мы обычно считаем его веком Просвещения, энциклопедистов и антиклерикализма – и это вполне соответствует действительности, но не исчерпывает ее). С богословской точки зрения методизм не отличается от англиканской ветви христианства, особенно ее евангелистского крыла. Но в момент создания он все же разнился с застывшим и закостеневшим в формализме и консерватизме англиканством, декларируя необходимость личного обращения к Богу и спасения верой в искупительную жертву Христа. Проповеди Уэсли – который считал своим личным призванием спасение душ тех, кому он проповедовал – часто сопровождались сценами религиозного экстаза среди слушателей (к чему сам Уэсли относился неодобрительно, порицая чрезмерный энтузиазм).
Деятельность Джона Уэсли и его соратников и учеников принесла учение Христа в широкие народные массы, до того отстраненные от религии отношением к ним со стороны государственной англиканской церкви. Методизм распространялся как среди батраков-крестьян и горняков в отдаленных английских графствах, так и среди зарождающегося класса городского пролетариата в крупных метрополисах страны. Не исключено, что евангелизация рабочего класса Англии, осуществленная через методизм, была одной из причин того, что Британия, в отличие от практически всех других европейских стран, избежала революций в XIX веке. Правящие круги Британии, поначалу с опаской относившиеся к методизму как к потенциальной опасности, в итоге пришли к выводу, что он, наоборот, способствует стабильности.
Методизм оставил след и на англиканской церкви. Брат Джона Уэсли, Чарльз, написал около шести с половиной тысяч религиозных гимнов, которые стали частью и англиканской традиции, до того сторонившейся церковных песнопений. Но в отличие от мейнстрима англиканства, методизм всегда оставался религией прихожан, а не священников. Многие прихожане сами проповедовали на церковных службах и весьма активно участвовали в жизни приходов. Церкви методистов становились центрами общественной жизни окрестных кварталов, организовывали систему социальной поддержки нуждающимся, сеть знакомств и развлечений для прихожан всех возрастов.
Постепенно методизм приобрел респектабельность – в большой степени оттого, что его последователи приобщались к трезвой, размеренной, исполненной труда и бережливости жизни. Поэтому многие достигали вполне-таки материального успеха, и уже к середине XIX столетия в методистских приходах на севере Англии тон задавали владельцы заводов, шахт и прочих предприятий. Встречается мнение, что методизм помогал владельцам компаний, приучая их наемных рабочих к дисциплине, а также внедрял в сознание последователей пессимизм и чувство вины. Но вместе с тем методизм, подталкивая своих адептов к самоусовершенствованию, тем самым в немалой степени способствовал формированию руководства английского рабочего движения. Во многом благотворное влияние методизма на рабочих выражалось в крайне неодобрительном отношении к алкоголю и к пьянству вообще – бичу бедноты и весьма существенной статье расходов в бюджете семей рабочего класса. Поэтому трезвая жизнь существенно повышала его благосостояние. В политическом спектре Англии методизм традиционно находился на левом фланге, имея исторические связи как с Либеральной, так и с Лейбористской партией.
Нередко можно встретить высказывания о двух основных течениях методизма – респектабельном уэслианстве с одной стороны и примитивном методизме с другой. Именно последний часто называли «религией шахтеров». Примитивный методизм широко распространился в промышленных городах севера Англии и поддерживал тесные связи с Лейбористской партией. Вскоре после рождения Маргарет, в 1932 году, адепты обоих течений сделали попытку объединиться, создав на конференции в Лондоне единую Методистскую Церковь, соединившую уэслианцев, примитивных, а также единых методистов (преимущественно ремесленников и квалифицированных рабочих). Это событие было частью более широкого движения религиозного возрождения Британии в межвоенное время. Но полностью устранить разногласия между разными течениями в методизме не удалось. Это, кстати, демонстрирует и семья Робертсов. Несмотря на то что по соседству с их домом и магазином были две методистские церкви примитивного направления, семья во главе с Альфредом Робертсом предпочитала посещать другую церковь за несколько кварталов от дома, в центре Грантема (впрочем, надо сказать, что методистские общины города продолжали держаться обособленно и не признавали объединенную Методистскую Церковь вплоть до 1944 года).