Готикана (ЛП)

Глаза Корвины горели. Ее нос дернулся, как всегда, когда она была близка к слезам, и она кивнула.

— Спасибо. Я тоже здесь для тебя.

Джейд отстранилась и подошла к своему чемодану, порывшись в нем и достав одежду.

— В любом случае, нужно сменить тему. Парни. Да, давай поговорим о парнях. Тебе нравятся парни, так ведь? Совершенно круто, если нет. Я просто хочу знать, чтобы получить нужную информацию.

Корвина усмехнулась, распаковывая чемодан.

— Мне нравятся парни. Очень сильно. Но на самом деле у меня нет большого опыта общения с ними.

Джейд улыбнулась ей.

— Ох, Веренмор отличное место, чтобы набраться опыта. Только представь, где еще ты найдешь каталог самых плохих, самых задумчивых парней, но с настоящими мозгами? Прямо здесь, вот где. Большинство парней на самом деле хорошие, не все из них, заметь, но большинство. Однако, если ты в поисках сексуального опыта, я бы посоветовала избегать первокурсников. Они больше сосредоточены на обустройстве и собственном удовольствии, чем на удовольствии своего партнера, если понимаешь, что я имею в виду. Подожди, сколько тебе лет?

Корвина была очарована способностью Джейд болтать на одном дыхании.

— Двадцать один. Тебе? — ответила она на ее вопрос, складывая последнюю черную юбку из чемодана.

Ей нравились юбки, нравилось, какой женственной она себя в них чувствовала, ощущение воздуха вокруг ног, все в них. Длинные юбки были ее основным гардеробом.

— Черт, ты поздно зачислилась. Мне девятнадцать. В любом случае, тогда я рекомендую старшекурсников. Обычно им двадцать и больше, и у них больше опыта, — продолжила Джейд, включая свет в комнате. Приглушенное желтое свечение было довольно успокаивающим. — Только не Трой, он мудак. Я встречалась с ним в прошлом году, и он зол, что я сбежала. Но мы все уладим.

Корвина восхищалась ее уверенностью. Она надеялась, что однажды сможет поговорить с парнем, не чувствуя, как вся ее грудь проваливается.

Что-то в углу вновь замерцало, и Корвина почувствовала, как ее взгляд притягивается к этому месту.

— Очисти свое пространство, Виви.

Мужской голос проник в ее сознание.

Она не удивилась, услышав его. Этот голос она слышала на протяжении всей своей жизни. Это голос утешения, чего-то, что оставило сладкий аромат сандалового дерева в ее мыслях. В первый раз, когда она услышала его, она назвала его Мо. Мо всегда был с ней, направлял ее, и она знала, что лучше не игнорировать его советы. В тот единственный раз, когда она проигнорировала его, он попросил ее проверить, как ее мать, и она этого не сделала. На следующее утро она обнаружила, что ее мама смотрит в пространство. Потребовалось несколько дней, чтобы вернуть ее.

Сделав глубокий вдох, она закрыла глаза и задвинула чемодан под кровать, подняв сумку поменьше и вытряхнув содержимое.

— Не возражаешь, если я зажгу в комнате благовония? — спросила Корвина свою соседку по комнате.

Глаза Джейд остановились на вещах на ее кровати, в них появился возбужденный блеск, когда она посмотрела на карты.

— Подружка, ты читаешь таро?

Корвина поколебалась, потом мягко кивнула.

— Да.

— Это так круто! — воскликнула Джейд. Обычно была не та реакция, когда она рассказывала людям. — Ты когда-нибудь почитаешь мне?

Корвина неуверенно улыбнулась.

— Конечно. У меня хорошо получается.

— Я в этом не сомневаюсь. У тебя такой образ, —прокомментировала Джейд, обводя рукой комнату. — Ты это ты. Делай все, что тебе удобно. Я в порядке.

Вселенная оказала ей неоценимую услугу с этой девушкой. Улыбаясь, она достала ароматические палочки, которые сделала перед путешествием из измельченных цветов, листьев шалфея и базилика. Запах напомнил ей о доме, о прекрасных, теплых воспоминаниях о любви и привязанности, прежде чем это исчезло. Вдохнув, она зажгла две свечи и поставила их в деревянный держатель. Поставив их в угол, где дважды мерцал свет, она достала две другие самодельные свечи без запаха. Зажгла их, поставила рядом с подставкой для ароматических палочек и закрыла глаза.

Она пробормотала короткую молитву, как делала это каждую ночь с тех пор, как себя помнила, сложив руки вместе и склонив голову. Она чувствовала, как любовь наполняет сердце, как это всегда бывало, когда она совершала свой маленький ритуал, как якорь в новом месте, как способ почувствовать себя ближе к маме.

— Ты веришь в духов? — спросила ее соседка по комнате через несколько минут, когда она закончила.

Корвина пожала плечами.

— А что?

— Просто любопытно.

— Я больше верю в энергию, — ответила ей Корвина.

— Да, я могу это понять. Мой приемный отец...

Корвина позволила Джейд рассказать о своей приемной семье, когда вернулась к кровати, чтобы убрать вещи, но внезапно остановилась. Одна единственная карта из ее колоды была перевернута на простынях, карта, которую она не помнила, как вытащила, карта, к которой она даже не помнила, как прикоснулась.

Карта Смерти.

***

Замок стонал по ночам. Это было жутко.

Несмотря на то, что Корвина очень сильно устала после ужина, она не могла заснуть, а ей очень, очень хотелось. Она не знала, было ли это из-за того, что она лежала в новой кровати или делила с кем-то свою комнату, или просто из-за звуков ветра, свистящего за окном, и оседания башни, но это просто не давало ей уснуть.

Джейд рухнула в постель почти сразу после их возвращения с ужина. Она захрапела, а Корвина уставилась на деревянные балки на потолке, на тени, танцующие по ним в болезненно красивом виде.

Она смотрела, как играют тени, и внезапно к звукам ветра и замка присоединилось что-то еще.

Навязчивая мелодия.

Корвина моргнула, оглядывая незнакомую спальню, на мгновение осознав, насколько она отличается от ее старого домика, вглядываясь в темноту вокруг. Включив лампу на прикроватной тумбочке, ее взгляд скользнул к своей соседке по комнате, крепко спящей, свернувшейся калачиком в одеяле, которое им предоставил Университет. Часы рядом с ней показывали, что уже два часа ночи.

Мелодия продолжалась. Преследуя. Зловещая. Эфирная.

Корвина выключила свет, решив попытаться уснуть. К тому времени, как они закончили ужинать в огромном обеденном зале, она так устала, что едва успела переодеться в пижаму, прежде чем лечь в кровать.

Но что-то не давало ей уснуть. Она не знала, что это было, но это тянуло ее сердце, тянуло ее к музыке, тянуло так остро, что у нее перехватило дыхание. Было ли это то, что ощущали моряки в прошлые века, когда звонили сирены?

Стиснув зубы, она легла, прежде чем тут же снова встала. Она должна была послушать эту мелодию. Для этого имелась причина. В последний раз она чувствовала это бездыханное притяжение прямо перед тем, как ее маму забрали, и тоска глубоко укоренилась в ее сердце. По какой-то причине это достаточно важно, и она не могла игнорировать это.

Мелодия продолжала доноситься до нее, когда она скользнула в обувь у кровати. Без фонарика она подошла к комоду, который делила с Джейд, и вставила свечу в канделябр, который держала там. Она подула на спичку и направилась к двери.

Джейд сказала, что ночью нет никаких ограничений, но обычно никто не покидал своих комнат. Она сделала смешное лицо, сообщив ей об этом, но Корвина была слишком измучена для дальнейшего разговора. Она бы тоже не вышла из своей комнаты, если бы не эта мелодия. Не потому, что она боялась темноты или чего-то, что таилось в ней; просто потому, что она устала.

Приоткрыв дверь, она выглянула в темноту коридора. Ее комната находилась на втором этаже башни, вместе с восемью другими комнатами, все из которых были тихими. Одна одинокая лампа висела сбоку рядом с лестницей, оставляя остальную часть коридора в темноте.

Корвина посмотрела на свою белую ночнушку с короткими рукавами и подумала, не стоит ли ей переодеться. Она всегда спала в платьях по ночам, а днём ходила в юбках и платьях. Свободные брюки стали новым дополнением к ее гардеробу только для путешествий.