Ведьмина яма

– Не думаю я ничего, потому как впервой о таком слышу. А венчание нонче так… Баловство. Венчаются, разводятся, каются, снова венчаются… Времена другие, нет в этом сути той, что раньше была.

– Дядь Лёш, а яма та, где меня пастух нашёл, почему Ведьминой зовётся?

– Так потому, что нет её. Тела-то тогда в овраге захоронили, как и было приказано, а потом это место будто исчезло. Вместо оврага – поляны черничные, и деревья даже по-другому стоят. Просто в один день всё пропало. Мать-то парня того несчастного потом, когда поправилась, уверяла, что всё есть, что она регулярно на могилку к сыну ходит. А как не одна пойдёт – и найти не может. За чокнутую её считали. А позже люди начали замечать, что в лесу что-то изменилось. Спокойный стал лес. Волки ушли, хотя до этого спасу от них не было. Грибов-ягод больше стало. Потом и яму эту видеть начали изредка, да только всем по-разному она показывалась. Вот ты как её видала?

– Сначала крутой склон вроде обрыва, а внизу болото жидкое. А потом болото в землю ушло, и склон не такой крутой стал, и мох мягкий вместо грязи появился… И ноги потом босые, голос… Бр-р-р… Поверить не могу, что всё это на самом деле было.

– А Назарыч по-другому видел. Он пацаном в капкан угодил, до сих пор на одну ногу прихрамывает малёхо. От боли сознания лишился. Придёт в себя, постонет, попьёт водички из ключа, возле которого упал, и снова в беспамятство проваливается. Его в яме возле родника нашли на следующий день. Охотника лисица хромая к тому месту заманила. Охотник ружьё скинул, Руслана из капкана высвободил и из ямы наверх вынес. На пару минут отвернулся, и всё – ни ямы, ни ружья. И призрак Настасьи видали в лесу не раз, потому и сложили всё воедино. Ежели призрак и морочит – значит ведьма. Так и получилась Ведьмина яма.

– А вы её видели?

– И я видал… – Алексей Петрович положил на стол стамеску и вытянул вперёд правую руку, демонстрируя Тоне уродливый шрам. – Во! Если бы не Настасья, я бы сейчас с тобой не разговаривал.

– А вам как она показалась?

– А не скажу! – усмехнулся старик, снова принимаясь за работу. – Я тут болтаю, болтаю… Теперь твоя очередь рассказывать.

– Да нечего мне рассказывать, – пожала плечами Тоня, расчёсывая подсохшие волосы резным деревянным гребнем, который презентовал ей радушный хозяин.

– А ты с самого начала начни. Глядишь, и на кое-какие свои вопросы ответы найдёшь.

– Ну ладно. А чай у вас есть?

– А чего ж ему не быть-то? Сейчас всё будет.

Пока девушка собиралась с мыслями, думая, с чего начать свой рассказ, со стола постепенно исчезали инструменты, уступая место чашкам, сахарнице, вазочке с конфетами и пузатому заварочному чайнику. За окном хрипло завывал Полкан, а из-под лавки в такт ему поскуливала Маська.

– Господи, да что ж он так воет-то душераздирающе? – Тоня закатила глаза и потёрла виски в попытке унять начавшуюся после испуга головную боль.

– Шутиха под ним рванула, когда щенком был, вот и воет теперь всякий раз, когда переполошится. Тут же не каждый день бабы в душе орут, он и разнервничался, бедолага. Сахар сама клади, сколько надо, – Алексей Петрович налил чай в обе чашки и сел обратно на своё место у окна, подперев щёки кулаками. – Ну, рассказывай, какими ветрами тебя в наши края занесло.

– Да уж, занесло так занесло… – тяжело вздохнула Тоня. – Тут недалеко от Гусево дом отдыха есть. Мы с сестрой туда вместе поехать должны были, но так получилось, что я поехала одна, а она на следующий день приехать пообещала. Меня два охранника сопровождали… Убить меня хотели, дядь Лёш. Не знаю, за что, но думаю, что из-за наследства, которое я год назад получила. Я вообще не знала, что у меня отец есть. Думала, что умер он давно. И что сестра есть, тоже не знала. Она очень разозлилась из-за завещания его. Ей-то папа только машину и квартиру однокомнатную оставил, а мне весь бизнес со счетами кругленькими и дом огромный. Виноватым что ли себя передо мной чувствовал за то, что без внимания оставил… Не знаю. Я в её пользу отказ написать хотела, но муж отговорил. У нас ведь и кредит большой был, и работа не особо прибыльная, а тут счастье такое неожиданное… Вера в отцовской компании юристом работает. И тогда работала. Сначала в штыки всё воспринимала, но потом вроде как оттаяла, помогать нам с Женей начала в делах разобраться. Потом поездку эту совместную предложила, подсказала, как правильно на Женьку доверенность оформить, чтобы он в моё отсутствие мог все дела вести. А я, наверное, не нужна стала…

– М-да… А думаешь на кого? На сестру или на мужа?

– На обоих, дядь Лёш. Хочу разобраться, кто затеял это всё, но страшно. Знаете… Когда Гоша, один из охраны моей, решил через лес путь срезать, я ведь даже не почувствовала, что что-то не так. И когда остановились посреди лесной дороги, тоже. Подышать вышла. А потом вдруг неожиданно такой страх накатил… Попятилась от машины, а они за мной. И глаза у обоих злые такие сделались… Я и рванула через лес, не разбирая дороги. Упала в яму эту. А они решили, что я в болоте захлебнулась, и ушли. А потом пастух, который меня нашёл, сказал, что они разбились. С моста в реку слетели на камни. А меня ищут теперь. Ну вот как-то так.

– Слыхал, да, – кивнул Алексей Петрович. – В деревне болтают, что один в коме вроде как в больнице лежит, а вниз по реке от Ольховского моста спасатели работают. Я сразу смекнул, кого ищут-то. Любаня мне ещё вчерась про тебя сказала, просила приютить, пока ты сама не решишь, что дальше со своей судьбой делать. Я бы на твоём месте в город обратно не совался. Ежели тело не найдут, то по суду мёртвой признают. А если вспомнить о наследстве твоём, то думаю, что тянуть с этим сильно не будут.

– Мерзко это всё, дядь Лёш. Страшно, обидно, больно… Я же никому ничего плохого не делала. И мужа любила всегда, и сестре доверяла, хотя она обманывала меня, скрывая, что знает о нашем родстве.

– М-да…

– Не знаю, что теперь со всем этим делать… – Тоня тяжело вздохнула, отхлебнув из чашки ароматный чай. – М-м-м… Что вы туда добавили?

– Лист земляничный. Весьма полезно для здоровья. А делать тебе не надо ничего. Сиди тут, не дёргайся и жди. Посмотришь, как дальше душегубы твои действовать будут, а там уж по обстоятельствам и решишь.

– А как же я отсюда узнаю, чего они там делают? – грустно усмехнулась девушка.

– Сплетни, Сергевна, ещё никто не отменял. Шумиха-то вокруг тебя немалая. Я в деревню частенько наведываюсь, буду любопытствовать. Любка в город мотается, а Саня из Ольховки новости принесёт, не сомневайся. Ну а тут тебя Настасья убережёт, так что…

– Да уж, убережёт, ага… – Тоня скептически хмыкнула, вспомнив о призраке в душевой кабине. – Если я раньше с ума не спячу от всей этой мистики и нервотрёпки. А вдруг этот ваш Руслан Назарович с семьёй приедут, а тут я? Тоже нехорошо.

– Нехорошо девок молодых по лесам убивать, а защиты от таких людей искать нормально. Не боись, в обиду тебя не дадим и не выгоним. Сколько надо, столько и живи. Сегодня у меня переночуешь, а завтра я тебя в гостевой домик определю. Будешь мне по хозяйству помогать. Вдвоём-то веселее…

С улицы снова донёсся утихший было протяжный вой, а из-под лавки послышалось жалобное поскуливание.

– Вчетвером, – грустно усмехнулась Тоня. – Если ваш волкодав после сегодняшнего представления меня с утра не сожрёт на завтрак.

Глава 5

– Чёрт! – бокал врезался в стену и с жалобным звоном разлетелся на сверкающие осколки. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! Вера! Ты… Ведь ты же скрупулёзно вычитала текст этой чёртовой доверенности до последней запятой. Как можно было пропустить такую нелепую опечатку?!

– Успокойся, Жень, – Вера вытащила из шкафа новый бокал и плеснула в него янтарную жидкость. – Выпей и угомонись.

– Да не могу я угомониться! Из-за одной треклятой цифры два месяца работы коту под хвост!

– Ничего не под хвост, – девушка уселась на диванчик и с невозмутимым видом водрузила ноги на стеклянный журнальный столик. – Просто теперь нам придётся немного подсуетиться и ускорить признание моей сестры умершей.