Сатанинские стихи

Она не поведет его к себе домой. Всегда и только гостиница, со златомедальными молодыми арабами, появляющимися из полуночных коридоров с бутылками контрабандного виски. Он лежал на кровати в ботинках, при воротничке и в ослабленном галстуке, его правая рука падала на глаза; она — в гостиничном белом халате — склонилась над ним и поцеловала его подбородок.

— Я скажу тебе, что случилось с тобой сегодня вечером, — молвила она. — Можно сказать, мы вскрыли твою раковину.

Он сел, сердитый.

— Ладно, вот что у меня внутри, — вспыхнул он. — Индиец, перенесенный в английскую среду. Когда я пытаюсь в эти дни быть индостанцем, люди смотрят вежливо. Вот он я.

Поймавший себя на преображении своей приемной речи, он услышал в индийском Вавилоне{367} зловещее предупреждение: не возвращайся снова. Когда ты ступаешь в Зазеркалье{368} , ты забываешь об опасности. Зеркало может порезать тебя на кусочки.

— Я так гордилась Бхупеном сегодня вечером, — сказала Зини, забираясь в постель. — В скольких странах ты смог бы войти в какой-нибудь бар и начать дебаты вроде этих? Страсть, серьезность, почтение. Вы храните свою цивилизацию, Лизоблюджи{369} ; я люблю это изобилие прекрасного.

— Оставь меня, — попросил он. — Я не люблю людей, ежесекундно и без предупреждения меняющих мнение обо мне, я забыл правила семи плиток и кабадди{370} , я не могу читать свои молитвы, я не знаю о том, что случается на церемонии Никах{371} , и в городе, где я вырос, я потеряюсь, если останусь один. Это не дом. Он вызывает у меня головокружение, потому что кажется домом, но не является таковым. Он заставляет мое сердце дрожать и кружит мне голову.

— Ты глупец! — крикнула она на него. — Глупец. Стань прежним! Проклятый дурак! Конечно же, ты сможешь.

Она была вихрем, сиреной, соблазняющей его вернуться к себе прежнему. Но этобыла мертвая личина, тень, призрак; он не станет фантомом. Обратный билет до Лондона лежал в его бумажнике, и Саладин собирался воспользоваться им.

— Ты никогда не была замужем, — заметил он через несколько бессонных часов в постели.

Зини фыркнула:

— Ты действительно пропадал слишком долго. Разве ты меня не видишь? Я же черная.

Она выгнула спину и откинула простынь, чтобы похвастаться своим богатством. Когда королева разбойников Фулана Деви покинула ущелья, чтобы сдаться, и была сфотографирована, газеты тут же развенчали собственный миф о ее легендарной красоте. Она стала простым, обычным созданием, неаппетитным для тех, кому раньше была приятна на вкус. Темная кожа в северной Индии{372} .

— Я не купился, — сказал Саладин. — Не жди, что я поверю этому.

Она рассмеялась.

— Отлично, ты все-таки не полный идиот. Кому надо вступать в брак? Мне было чем заняться. — И, помедлив, она вернула ему вопрос: — Так, значит. А ты?

— Не только женатый, но и богатый.

— Вот те на. Как вы живете, ты и твоя мэм?

— В пятиэтажном особняке Ноттинг-Хилла{373} .

В последнее время он стал чувствовать себя там небезопасно, поскольку недавние грабители похитили не только обычное видео и стерео, но и сторожевого пса-волкодава. Это невозможно, подумалось ему, жить там, где преступные элементы похищают животных. Памела сказала ему, что это старая местная традиция. В Стародавние Дни, сказала она (история для Памелы делилась на Древнюю Эру, Темные Века, Стародавние Дни, Британскую Империю, Новое Время и Настоящее), зверокрадство было хорошим бизнесом. Бедные похищали собак у богатых, приучали их забыть прежнюю кличку и продавали обратно опечаленным, беспомощным владельцам в магазинах на Портобелло-роуд{374} . Местная история в устах Памелы всегда наделялась уймой деталей и некоторыми неточностями.

— Но, боже мой, — произнесла Зини Вакиль, — ты должен немедленно продать его и переехать. Я знаю этих англичан, все одно подонки и набобы{375} . Ты не можешь бороться с их проклятыми традициями.

— Моя жена, Памела Ловелас, тонкая, как фарфор, изящная, как газель{376} , — вспомнил он. — Я врастаю корнями в женщин, которых люблю.

Банальности измены. Он отбрасывал их и говорил о своей работе.

Когда Зини Вакиль узнала, как Саладин Чамча делает деньги, она позволила воспарить стайке таких воплей, что один из примедаленных арабов постучался в дверь, чтобы удостовериться, все ли в порядке. Он увидел красивую женщину, сидящую в постели с чем-то подобным молоку буйволицы, стекающим по лицу и капающим с мыска ее подбородка, и, извинившись перед Чамчей за вторжение, торопливо удалился: простите, уношу ноги, эй, Вы невероятно везучий парень.

— Ты несчастный картофель{377} , — задохнулась Зини перезвонами смеха. — Эти ублюдки Ангриз. Они действительно поимели тебя!

Так что теперь его работа стала забавной.

— У меня талант к акцентам, — произнес он надменно, — почему я не должен его использовать?

— «Почему я не должен использовать?» — передразнивала она его, пиная воздух ногами. — Господин актер, у вас ус отклеился{378} .

О боже.

Что случилось со мной?

Что за черт?

Помогите!

Поскольку Саладин и впрямь обладал этим даром, он был Человеком Тысячи и Одного Голоса. Если вы хотите узнать, как должна говорить ваша бутылка из-под кетчупа, выступая по коммерческому телевидению; если вы сомневаетесь насчет идеального голоса для вашей пачки приправленных чесноком чипсов, — этот человек придется вам весьма кстати. Он заставлял ковры говорить в рекламе оптовых магазинов, он озвучивал знаменитостей, печеные бобы, мороженый горошек{379} . Он мог убедить радиослушателей в том, что он русский, китаец, сицилиец, Президент Соединенных Штатов. Однажды в радиоспектакле на тридцать семь голосов он сыграл все роли под множеством псевдонимов, и никто никогда не заметил этого. Со своим женским эквивалентом, Мими Мамульян{380} , он владычествовал над радиоэфиром Британии. Они обладали столь грандиозным ассортиментом закадровых голосов, что, как сказала Мими, «пусть в нашем присутствии не поминают Антимонопольную Комиссию, даже в шутку». Ее диапазон был удивителен: она могла пародировать любой возраст, любую часть света, любую ноту на вокальном регистре, от ангельской Джульетты{381} до дьявольской{382} Мэй Уэст{383} . «Мы должны жениться когда-нибудь, когда ты будешь свободен, — однажды предложила ему Мими. — Ты и я, мы можем стать Организацией Объединенных Наций». — «Ты еврейка, — напомнил он. — Я был воспитан в предубеждении насчет евреев». — «Что с того, что я еврейка, — передернула она плечами. — Ты тоже обрезан{384} . Никто не совершенен».

367

Согласно Библии (Бытие 11:1-9), Бог предотвращает завершение работы по строительству Вавилонской башни путем умножения языков строителей, чтобы они могли не смогли друг с другом договориться. В Индии существует несколько десятков языков, что было были причиной многих волнений, часто — кровавых.

368

Еще одна аллюзия к сказкам Льюиса Кэрролла.

369

Прежде Зини называла Саладина Мистером Лизоблюдом (в оригинале — Toady), сейчас иронически добавляет к нему индийский уважительный суффикс «-джи» (в оригинале — Toadji). Я попыталась передать эту игру слов.

Использование слова «лизоблюд» для перевода слова «toady» (а не, например, «льстец» или «подхалим») мотивируется (кроме удобства передачи этой игры слов) еще и тем, что английские комментаторы связывают это прозвище с ролью подносящего еду ко рту слуги, «чамчи», при дворе Великих Моголов, поскольку легко допустить, что он мог еще и облизывать эту ложку после своего повелителя.

370

Семь плиток и каббади — уличные игры. В семи плитках одна команда должна забить семь камушков в центр небольшого круга, а другая — помешать им при помощи резинового мяча. Каббади — игра на меткость, в которой принимают участие две команды по девять человек.

371

Никах — мусульманская церемония бракосочетания.

372

Темнокожие дравиды считаются низшей расой белым, арийским населением Северной Индии.

373

Ноттинг-Хилл — район в западной части Лондона. В 1950-х годах этот район был одним из самых нищих районов Лондона. Сюда стекались карибцы с африканскими корнями, которые были приглашены в Англию на работу в общественной сфере. Они здесь так и осели, и хотя за последние 20 лет в районе стала покупать частную собственность молодежь с деньгами, большинство население остается африканского происхождения, особенно в его северной части. Основные достопримечательности — рынок Портобелло и карнавал Ноттинг-Хилл, уступающий по размаху только карнавалу в Рио-де-Жанейро.

374

Портобелло-роуд — улица в Ноттинг-Хилле, на которой находится самый известный «блошиный рынок» Лондона.

375

Набоб — титул правителей некоторых провинций Восточной Индии в империи Великих Моголов. После падения этой империи титул набоба сохранили те правители, которые подчинились британскому владычеству, в качестве вассалов. Позже его стали давать богатым и знатным индусам, как почетное звание. В настоящее время воспринимается обычно с оттенком негатива: «богатеи», «буржуи». Следует отметить, что в романе использована индийская форма слова — «nawab».

376

Газель — здесь, конечно же, имеется в виду не стихотворная форма, упомянутая в начале романа, а животное из семейства полорогих, относящееся к подсемейству настоящих антилоп, распространенное в саваннах Африки, а также в Азии.

377

Очередной обыгрыш имени «Саладин».

378

В переводе использована прямая цитата из советской комедии «Бриллиантовая рука», но это — почти дословный перевод фразы «Mister actor, your moustache just slipped again», да и контекст позволяет прочитать ее именно так. Я не исключаю, что Салман Рушди, хорошо знакомый с российской культурой (в седьмой главе он цитирует Набокова, а структура романа сильно напоминает «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова), смотрел этот фильм.

379

Здесь, по-видимому, автор снова иронизирует по поводу «салатного» прозвища Чамчи.

380

С ударением на последний слог, поскольку фамилия армянская (правильнее — Мамулян, но эта форма оставлена для созвучия с Максимильяном, см. далее).

381

Имеется в виду Джульетта — наивная, но страстная тринадцатилетняя героиня трагедии Шекспира.

382

В оригинале использовано слово «fiendish», которое может быть понято также «жестокую», но, для противопоставления с предыдущим образом, я перевела это слово как «дьявольская».

383

Мэй Уэст (1893-1980 года) — американская актриса, драматург, сценарист и секс-символ. Одна из самых противоречивых звезд ее времени, Уэст сталкивалась с многочисленными проблемами, включая цензуру. Пожалуй, самый классический ее фильм носит символическое в данном контексте название «Я не ангел» (1933).

384

Обряд обрезания характерен и для евреев, и для мусульман.