Страница 1 из 3
========== Часть 1 ==========
Йоль — один из самых значимых праздников Колеса года. В эти ночи все миры сходятся в Мидгарде: боги и богини нисходят на землю, тролли и эльфы беседуют с людьми, мёртвые могут ненадолго вернуться из Нижних Миров; те же из людей, кто часто общается с Миром Иным, на время покидают свои тела и присоединяются к всадникам Дикой Охоты, или же становятся вервольфами. На Йоль Солнце восстаёт из мрака, и мир возрождается.
Свет звёзд. Белое безмолвие. Эльф опустился на одно колено, рассматривая кровавые отпечатки на свежем снегу. След был похож на большую кошачью лапу. Сильдхолан выпрямился, вгляделся в заснеженный лес. Тишина. Ни единого движения или шороха меж скованных морозом деревьев. Эльф поправил тонкую светлую косичку, убрав ее обратно за ухо. Пробежал по следу до чёрной скалы. Внимательно осмотрел камни. Крови больше не было.
— Ты меня ищешь? — вкрадчивый голос заставил поднять взгляд на верхушку сосны, одиноко возвышавшуюся над скалой.
— Тебя, — Сильдхолан скрестил руки на груди, разглядывая огромного кота.
— Ты в порядке?
— Уже да, — сидящий на толстой ветке кот вылизывал глянцевую чёрную шерстку, демонстративно задрав вверх заднюю лапу.
— Кто тебя? Вервольфы?
— Нет, я бродил меж миров… люди с огненными палками не захотели угостить меня, — йольский кот мягко спрыгнул на снег рядом с эльфом.
Сильдхолан осмотрел иссиня-чёрный мех друга. По очереди поднял все четыре лапы. Нигде не было ни царапины.
— Пойдёшь со мной? — кот большими прыжками поскакал по глубокому снегу. Оглянулся.
Эльф засмеялся, выдохнув облачко тёплого воздуха. Кивнул зверьку. Возникшее из горячего дыхания облако вдруг стало расти. Расти. Ещё больше. Оно медленно поплыло от Сильдхолана к коту.
— Мррряу! — кот запрыгнул на спустившееся к его лапам облако. Вдохновенно помял его передними лапами, наблюдая как эльф преодолевает сугробы, чтобы добраться до друга.
Едва ноги Сильдхолана коснулись облака, оно взмыло вверх.
***
Девушка вздрогнула, когда порывом ветра задуло свечу на столе. Сняла белую кружевную шаль со спинки стула. Зябко поёжившись, накинула её на плечи и подошла к окну. Эту шаль бабушка связала незадолго до своей смерти. В доме царил полумрак. Свет луны, заглядывавшей в окна, сверкал на вершинах больших сугробов, что намело вчерашней вьюгой.
Внезапно налетевшая огромная туча закрыла луну, заполняя дом тьмой. Ветер взвыл в трубе, как тысяча диких троллей, что хохоча и кривляясь, несутся по зимнему лесу в поисках заблудившегося путника.
Вики вгляделась в мрачное небо. В отблесках лунного света она заметила бешеных скакунов с горящими красными глазами, их гривы и хвосты порывами ветра закручивались в замысловатые чёрные узоры. Сидящие на них всадники трубили в блестящие рога. А над их шлемами развевались огромные рваные полотнища чёрно-серых знамен.
Девушка зажмурилась, помотала головой и потянулась к огниву, торопясь зажечь погасшую свечу.
… вновь истошно лают в ночных небесах свирепые псы одноглазого Одина, вновь мчит, обгоняя снежную бурю, его восьминогий конь Слейпнир, вновь следует за ним толпа безумных призрачных всадников, что зовётся у смертных Дикой Охотой. В слепой ярости несутся через хмурое зимнее небо сумрачные охотники, загоняя гончими псами свою диковинную добычу…
Вики в первый раз ночевала одна в доме. Обычно когда родители уезжали в гости к друзьям, бабушка с внучкой оставались вдвоём хлопотать по хозяйству, пекли праздничный пирог и весь вечер бабушка рассказывала чудесные сказки. В этом году бабушки не стало. Родители звали Вики с собой, но она отказалась, сославшись на сильную головную боль.
Девушка зажгла по очереди три высоких свечи — белую, чёрную и красную. Комната наполнилась неровным светом, дрожащие тени заскользили по стенам деревянного домика.
Ветер не прекращался ни на минуту. Луна то появлялась, то опять ныряла в стремительно несущиеся по небу тучи. Снова выглядывать в окно Вики побоялась, прислушиваясь к биению ветра по крыше. Стук. Ещё громче. Наверно, ветка ясеня стучит по кровле. Снежная буря вновь разыгралась не на шутку. Девушка вставила свечи в канделябр и, освещая себе путь, перешла из ставшей очень неуютной гостиной в свою комнату.
Залезла под тёплый пушистый плед. Прислушалась к вою ветра за стеной дома. Свет луны вновь пропал. Вики невольно посмотрела в окно.
За стеклом корчили рожи три мерзких тролля. В их маленьких глазках отражался свет свечей, когти царапали замёрзшее стекло, оставляя на снежных узорах тонкие длинные полосы. Тролли высовывали длинные языки, растягивая рты в подобии улыбок.
***
Эльф с котом стояли на самом краю крыши небоскреба, глядя вниз и любуясь игрой света ярких огней. Мегаполис был пышно украшен к празднику Рождества.
— Нравится? Спускаемся? — мяукнул кот.
— Нет. Какие-то тут все скучные, с мрачными лицами. В головах - цифры, числа с множеством нулей. Везде сверкают яркие огни, а у людей — тёмные души, — поморщился эльф. — Полетели дальше?
— Согласен с тобой, — важно кивнул в ответ кот.
***
Йольский кот спрыгнул с облака на дерево. За ним — эльф. В заснеженном городском парке дети лепили снеговиков, их звонкий смех привлёк путников среди Миров.
Зверёк несколько раз кувыркнулся через голову, превращаясь в серо-белого щенка хаски. Его спутник надвинул ниже капюшон куртки, скрывая острые кончики ушей, и поспешил за задорно лаявшим щенком к детям. Эльф приступил к строительству снежной крепости, мастерски возводя изящные тонкие арки и высокие острые шпили башен.
Вскоре все дети прекратили лепить снеговиков, с открытыми ртами наблюдая, как растёт чудесная снежная крепость. Хаски скакал вокруг ребятни, лаем приглашая помочь незнакомцу.
— Нравится? — эльф щёлкнул замёрзшими пальцами, заставляя центр снежной постройки вспыхнуть и загореться изнутри волшебными огоньками.
— Да! Да! Вот здорово! — дети, столпившиеся вокруг, подумали, что сооружение осветилось светом фонарей, зажёгшихся в парке с наступлением декабрьских сумерек.
Пока малыши рассматривали сверкающую ледяную крепость, Сильдхолан подхватил на руки щенка и бегом припустил по дорожке парка.
***
Вики с ужасом смотрела на попытки троллей открыть окно. Незваные гости гримасничали, скрежет когтей вызывал дрожь по коже.
— Не бойся, — тёплые мягкие руки легли на плечи девушки. А тихий голос был таким знакомым, таким родным…
— Бабуль? — Вики закрыла глаза. Если это сон, то пусть он не кончается!
— Да, Викулечка, — бабушка обняла внучку, загораживая от троллей. Ласково улыбнулась.
— Но как? Как ты тут появилась? — девушка забыла про жуткие рожи в окне, прижимаясь к такой тёплой, такой домашней бабушке. — Я не верю в чудеса!
— Викулечка, ты совсем забыла, какая сегодня ночь, моя девочка, — бабушка покачала головой.
— Какая?
— Сегодня Йольская ночь, самая длинная в году. На Самайн бог умирает и, открывая дверь между мирами, уходит в залы Арианрод, в чертоги мёртвых…
— Ох, я забыла.
— Ну теперь будешь помнить, — покачала головой бабушка и улыбнулась, рассматривая Вики. — Как я соскучилась по тебе, красавица ты моя.