Страница 121 из 122
Макалаурэ смолк, опасно покачнулся, и его с двух сторон подхватили брат с отцом:
— Пой! Ради исцеления Арды!
Менестрель согласно кивнул, с улыбкой заметив, что на ветвях исполинов проклюнулись первые почки. Нолдо едва держался на ногах, но душа Кано сияла от восторга, потому что его песне вторили отец с братом.
Мелодию Пробуждения подхватил хор взошедших на холм валмарских жителей, своими сильными голосами не только гармонично дополнивший звучание, но и привнеся в него новые оттенки.
***
Выбравшись из стоков и костеря Марину на чём свет стоит, Моргот заботливо счищал лапками с серой шкуры остатки дерьма, как вдруг на его загривке сомкнулись челюсти рыжего терьера.
— Фу, Турин, что за дрянь ты приволок! — женщина брезгливо отпихнула от себя добытую питомцем крысу, а пёс с радостным лаем принёс к ногам хозяйки ещё один крысиный трупик.
***
В этот раз исход, пусть и амулетом возвращения, из Эндорэ в Аман дался нолдо намного легче. Или Тьелкормо начал привыкать к столь быстрым перемещениям в пространстве. Вполне возможно, что четвероногие майар Оромэ подпитали энергией получившийся портал, давая гномам шанс спастись из смертельной ловушки, напоследок устроенной Морготом. Друзья Карнистира не побоялись прийти ему на выручку, поэтому Светлый всей фэа желал спасти как можно больше бородатых коротышек. О том, что среди наугрим есть девы, ему и в голову не приходило…
Однако на Морьо устроилась пышногрудая наугэ, едва Тьелкормо смог различить вокруг себя стены родной крепости. Сам он оказался на вершине могучей кучки из живых и невредимых детей Аулэ, а вокруг радостно скакали с громким лаем псы Оромэ…
Сражение с самыми настоящими по виду назгулами развернулось на стене библиотеки, как будто на экране кинотеатра, и Морьо казался Летиции огненным смерчем, центром боя, но смотреть на схватку как болельщик на финал “Лиги чемпионов” у девушки не выходило. Ей было страшно, запредельно страшно, и ужасно хотелось, чтобы жених покинул то место немедленно. Когда исход стал очевиден и победа ознаменовалась появлением самого Морифинвэ в библиотеке, она уже не чувствовала стиснутых на груди ладоней…
Он был без доспеха. Без щита. В единственной изодранной рубашке. Весь израненный, да ещё и придавленный гомонящей оравой гномов. Бросившись стаскивать с верха кучи одного из них, девушка мгновенно обессилела и вдруг увидела перед собой воплощение бодрости и изящества.
— Так вот, значит, какие они, “подарки из Валмара”! — голос Летиции заставил Тьелкормо отвлечься от созерцания майар наставника.
Охотник прикусил язык, чтобы не ответить беременной деве какой-нибудь скабрёзной шуткой. Если бы на её месте стояла Ириссэ, было бы гораздо легче, а дерзить невесте брата Турко не стал и молча стерпел колкое замечание Летиции.
— Думать, что ответить, будешь потом! Снимай… этих с Морьо, живо! — обрадованная его молчанием девушка перешла в наступление. Дать подзатыльник? - её рука не дрогнула бы, будь на месте брата Карантира кто-то из людей.
— Заткнись, — взгляд Охотника мельком скользнул по лицу Летиции, когда нолдо начал помогать встать на ноги живым и невредимым наугрим. Его возмущение речами девы вылилось в осанвэ младшим братьям и племяннику, праздно взиравших на прилетевших из далёкого Эндорэ. — Что стоим? Кого ждём?
— Поговори-ка мне, — не унималась осмелевшая Летиция, готовая сейчас самого Моргота взять за грудки, как вдруг заметила расплывающееся пятно крови под затылком жениха. Перед глазами девушки всё поплыло, и она набросилась на Келегорма. — Он жив?!
Тьелкормо не отпихнул беременную, лишь перехватил поднявшуюся на него руку и, взглянув деве прямо в глаза, сквозь зубы процедил:
— Прошу, не мешай.
— Бездельникам помешать нельзя, — дождавшись, пока её перестанет мутить, Летиция вновь склонилась над женихом, которого уже освободили от навалившейся сверху кучи и теперь осторожно поднимали его с пола. Если бы только она могла исцелять песней, или словом, как угодно! — О Эру, ты меня слышишь? — голос девушки сорвался. — Это ты его довёл, — Летиция вновь указала на Тьелкормо.
— Не надо поминать бабушку. Да и что будет с бессмертным нолдо? Живее всех живых, — Охотник бесцеремонно вырвал фляжку с мирувором у одного из целителей, тем временем успевших заполонить библиотеку, попробовал на вкус, и только потом поднёс к губам брата. — Пей, помидорка. Я знаю, мой бесценный томатик, тебе это пойдёт на пользу…
Летиция ощущала себя сделанной из битого стекла. Расцеловать утешителя всё ещё не хотелось.
— Захлебнётся! — её руки дрожали так, что девушка чуть не выбила флягу из рук Келегорма. — Дай я…
Тут посиневшие веки Морьо дрогнули, и жгучая чернота милых сердцу Летиции зрачков зорко нацелилась на болтуна. Глаза Карантир тут же закрыл, но его рука дёрнулась придержать сосуд с драгоценным лекарством.
— Всенепременно расскажу ему про томатик… — девушка не смогла скрыть улыбки облегчения.
— Уйди, женщина, не мешай, — Тьелкормо ужасно хотелось вручить невесту Морьо матери или кому-то из спасённых наугрим, но нолдо лишь заслонил младшего от наседавших целителей и рывком поднял на руки, собираясь отнести раненого в его покои, а ещё удивляясь отсутствию в библиотеке старших братьев и отца.
— Да у него ни кости целой! - Летиция пыталась поддержать хоть голову, вновь пронзая Светлого взглядом. - И не жди, теперь я не уйду. Я… Мне надо сторожить Морьо… От тебя в первую очередь!
— Что за чушь! — Тьелкормо оттер плечом от брата его невесту, сквозь зубы наградив назойливую деву парой эпитетов на квенья, и понёс младшего. Кости у Карнистира точно были на месте, потому что правая рука Тёмного сжалась в кулак, едва он услышал вкрадчивый шепот на ухо: — Не надейся, торон, что Намо нальёт тебе чашу меда.
— Осторожней! Если он прибудет в покои хуже, чем был, его увечья станут твоими, — несмотря на мешающий живот, задыхавшаяся от быстрого шага Летиция ни на шаг не отставала от Келегорма.
— Хочешь помочь? — Охотник резко обернулся к назойливой деве, остановившись у дверей спальни Морьо. Одно движение - и младший очутился на руках у невесты.
— Хочу… — и тут же рвущая руки к полу тяжесть, не выпрямиться. Дева прерывисто выдохнула, когда падение остановилось. И к черту наглый изучающий взгляд - в голове Летиции билось: “При переломе рёбер необходимо обеспечить неподвижность грудной клетки…” Только бы не выплеснуть это море гнева, только не сейчас. И так, не убирая рук, стараясь не кривиться от непосильной ноши, она донесла - со своей стороны - возлюбленного до кровати.
— Скоро он будет твоим. Весь. Обещаю, — обманный жест Охотника заставил девушку заткнуться, и Тьелкормо уже без помех продолжил движение, убедительно создав видимость, что Летиция в одиночку тащит раненого, и отчаянно взывая осанвэ к Кано.
***
Девушка улыбалась, принимая поздравления. Её золотистое платье переливалось оттенками алого, позади струился невесомый шлейф из красного шифона, а расшитая золотыми узорами лента, завязанная под грудью, помогала скрыть за пышными складками юбки сильно выпирающий живот. Финвэ, зная о её положении, попросил гостей сократить речи до пары поздравительных фраз. Нолдоран любил детей и с большим нетерпением ждал дня, когда сможет взять на руки ещё одного правнука. Смущённый всеобщим вниманием к своей скромной персоне Карнистир крепко сжимал в руке ладонь невесты. Белая шёлковая камиза лорда была богато украшена узорами золотого шитья, поверх которой надета тёмно-бордовая котта с вышитыми по плечах звёздами, а довершали наряд расшитая золотом белоснежная накидка, отороченная тёмным мехом, и медальон Первого Дома на шее.
После того, как к молодым по очереди подошли лорды Первого Дома, наступил черед Второго. Финвэ по осанвэ продолжал поторапливать гостей, поэтому всё в конечном счете свелось к вручению даров, и молодые супруги горячо поблагодарили приехавших на торжество королей.