Н 8

Он не торопился. До полной темноты оставалось совсем немного, час-полтора. За это время Никита несколько раз обошел место трагедии, пытаясь найти еще какие-нибудь следы, не затертые и не уничтоженные наемниками. Даже спустился вниз к ручью, напился леденящей зубы воды и присел на поваленное дерево. Ему на какое-то мгновение стало плохо. Остатки распавшейся «мертвой» ауры будоражили его энергетические каналы и создавали ощущение ужаса, страха и покорного ожидания смерти. По словам Ромки Елагина именно возле ручья он обнаружил тела убитых братьев девушки и молодого работника.

Вздохнув, Никита усилием воли заблокировал чувствительные точки своей ауры и почувствовал себя гораздо лучше. План дальнейших действий был прост. Сначала необходимо добраться до Яблоничей и выяснить судьбу родственников Сребренки. Возможно, мигание аурных меток — это всего лишь фантом, остаточные явления в эфире; а вот самих братьев и отца девушки в деревне уже давно нет. Тогда придется распутывать клубок до самого конца. Кто знает, вдруг пропавшие находятся уже за границей в качестве рабов? Имеет ли Никита право самостоятельно решать вопрос об их освобождении? Константин Михайлович напрямую предупредил зятя, чтобы не вздумал заниматься отсебятиной. Отголоски спасательной операции русского корпуса до сих пор баламутят политическое общество Далмации. Господарь Властимир очень недоволен, что его не предупредили о готовящейся акции. Из Петербурга тут же подкинули данные о десятках вооруженных групп, бродящих по территории княжества. И задали неудобный вопрос: «может быть, господарь не в силах навести порядок в своем доме? Россия согласна провести уборку.» Властимир благоразумно замолчал.

Великий князь Константин рассказал об этом случае Никите, всего лишь намекая на осторожность. Одно дело — действовать под императорским надежным крылом, иное — самостоятельно героизм проявлять. Во втором случае возникнут очень неприятные коллизии. Одиночку легче наказать.

Никита вздохнул и взглянул на небо. Сегодня, на удивление, была теплая погода. Бархатистый ночной полог усыпало звездами. В горах они так близки; протяни руку — и достанешь до светящейся серебристой точки.

Часы показали полночь. Пора выдвигаться. Никита поднялся по взгорку на тропу и уверенно зашагал, ориентируясь по мерцающим в эфирном пространстве следам. Споткнуться он не боялся. Трудно упасть или налететь на булыжник, когда задействованы все чувствительные рецепторы, подкрепленные магической Силой!

В невероятно густой темноте по горной тропинке легко бежала высокая размытая фигура. Она пружинисто отталкивалась от земли, преодолевала узкие участки без задержек, и вырвавшись на оперативный простор, неслась дальше, не заботясь, что вокруг опасные осыпи, крутые склоны и многочисленные повороты, за которым может притаиться нечто неприятное. Узкий серп луны, выглянувший на мгновение из-за облаков, едва-едва подсветил черную тень и тут же спрятался, словно чего-то испугавшись. Окутанная легкой кисеей белесого тумана бегущую тень легко было принять за демоническую сущность.

Яблоничи показались через четверть часа. Деревня находилась по правую руку от дороги в небольшой уютной долине. Чтобы спуститься вниз, нужно было обогнуть каменистый холм, на котором чернели развалины древней сторожевой башни. В какую-то секунду Никите показалось, что между нагромождениями осыпавшихся камней мелькнула тень, но магическое зрение не уловило живую плоть. Да и эфирное пространство не всколыхнулось настораживающими вибрациями.

Деревня словно вымерла. Никита крался по одной из улиц, внимательно поглядывая по сторонам и принимая сигналы от своих «амеб». Ежесекундно к нему поступала информация, остался ли здесь кто-то в живых. Оказывается, люди были. Но для такого большого поселения с достаточно вместительной торговой площадкой их оказалось не так и много. Никита особо не считал вспыхивающие перед его глазами неяркие точки аур. Около ста человек вместе с животными.

Часть домов зияла разбитыми окнами; где-то жалобно и надсадно скрипели ворота, раскачиваясь на ночном ветру. Выбитые калитки, сломанные палисадники — и запах старых пожарищ, щекочущий ноздри.

— Даже собаки не лают, — пробормотал Никита, продвигаясь вдоль заборов. — Надо же так запугать животных.

Он почувствовал, что наступил на что-то округлое. Наклонившись, поднял предмет и внимательно рассмотрел его. Гильза от патрона к автоматическому карабину, еще не побитая ржавчиной. Да и сколько времени-то прошло? Не больше двух-трех недель. Острый запах пороха, правда, уже выветрился. Так, остатки для особо чувствительных.

Выбросив гильзу, Никита продолжил двигаться на слабый сигнал аур, и ожидаемо пришел на торговую площадь, окруженную каменными лабазами и деревянными сараями, куда, по-видимому, свозили товар на продажу, а потом выставляли на прилавки. В одном из лабазов и держали пленников.

— Дуарх! — прошептал волхв.

Плотная волна холодного воздуха ударила в лицо, осыпала мелким мусором.

— Ты, как всегда, неаккуратен, — укоризненно сказал Никита высокой фигуре, материализовавшейся в десяти шагах от него. — И не светись, пожалуйста.

— Извини, Хозяин, — наклонил голову демон. — Не рассчитал, где лучше появиться. Торопился.

— Откуда или куда? — пошутил Никита.

— Ходок волнуется, — вдруг ответил Дуарх. — Ты же знаешь, что я чувствую все эмоции твоего младшего сына и жены.

Он по-человечески поскреб щеку.

— Какая-то неприятность случилась. Суетятся все. Беспокоят Ходока. Перенести тебя домой? Жаль, я так хочу поохотиться на мелких тварей!

Если бы произошло что-то очень страшное, Дуарх так бы не шутил. За все время их сотрудничества Никита хорошо успел разобраться в душевных реакциях демона (вряд ли у него осталось что-то от человеческой психики и характера!), и поэтому не стал дергаться и немедленно прерывать начатую операцию. В «Гнезде» остались верные и опытные люди, которые смогут взять на себя руководство обороной или решить неприятность без лидера. Шубин, Ильяс, Донской, Тагир, Арсений, Яна… Есть на кого положиться впервые за столько лет ощущения пустоты за своей спиной!

— Что решаешь, Хозяин?

— Продолжаем искать, — твердо ответил Никита, но в уме уже поменял планы. Оставалось понять, куда пропали Станко с сыновьями.

Чтобы не торчать на улице, Никита присел на корточки возле стены лабаза и прикрыл глаза, пытаясь «погрузиться» в астральное пространство. Мельтешение разнообразных следов мешало поиску сигналов, но молодой волхв уверенно лавировал между ними подобно опытному гонщику на трассе.

Через несколько минут он с облегчением открыл глаза и некоторое время сохранял неподвижность, возмещая потерянную энергию. Благо, природный аккумулятор был постоянно подключен к Космосу. Удивительный Дар, который преподнесла ему мама, встав однажды перед алтарем Перуна, продолжал помогать.

Главное, что ему удалось узнать — два брата Сребренки и отец были живы. Только вот находились они где-то далеко на юге. Вот это обстоятельство и не нравилось Никите. Нет у него времени догонять наемников. Они, скорее всего, уже за пределами Далмации.

Послышался шорох. Кто-то крался вдоль разрушенных прилавков и сараев. Молниеносно выхватив нож, Никита затаил дыхание. Низкорослая фигура, что-то бормоча, поравнялась с ним. Выглянувшая некстати луна осветила лезвие топора. Человек застыл, увидев качнувшуюся к нему тень. Топор полетел на землю, а холодное лезвие коснулось его шеи.

— Тихо! — прошептал Никита.

— Nemoj me ubiti, molim tе! (Не убивай, пожалуйста! — хор) — задрожал голос деревенского добытчика.

— Заткнись, — прошипел Никита. — Где заложники? Таоци?

— О, рус! — оживился незнакомец.

С помощью магического зрения Никита разглядел, что перед ним пожилой селянин с неопрятной щетиной и густыми посеребренными усами. Да и само лицо казалось одутловатым, словно человек долгое время прятался где-то в подвале, и нехватка воздуха плохо сказалась на его самочувствии. Да и спиртным от него не пахло.