Плохие решения (ЛП)

Джина выключила кран. Она посмотрела на него, не поворачивая головы, затем фыркнула и закатила глаза.

- Что? - спросил Скут, прислонившись спиной к стойке.

- Почему ты все время лжешь, Скут?

- Что?! - повторил Скут с недоверчивой улыбкой.

- Пожалуйста, не веди себя глупо. Раньше мне было больно, но теперь мне просто стыдно. За тебя, Скут, а не за себя. Ты больше не можешь причинить мне боль. Это... То, что мы сейчас делаем, это только для детей. Я говорила тебе снова и снова: мы соблюдаем приличия. Это все. Итак, давай попробуем еще раз и на этот раз попробуем правду. Что случилось?

Скут сжал челюсти. Жена дала ему возможность вылезти из своей норы. Он всерьез подумывал сказать ей правду, но не мог предугадать ее реакцию. Будет ли она по-прежнему "соблюдать приличия", если узнает, чем я занимался? - спросил он себя. Он покачал головой, не в силах удержаться от рытья собственной могилы.

Он сказал:

- Я сказал тебе правду, Джина.

- Серьезно, Скут? Ты серьезно собираешься скормить мне эту чушь?

- Это правда.

- Хорошо, тогда покажи мне квитанцию. Покажи мне наличные. Покажи мне что-нибудь.

- Он... Он расплатился кредитной картой через приложение. Он ехал не с сотнями долларов в кармане, чтобы оплатить такую поездку.

- О, да, конечно, - саркастически сказала Джина. - Итак, покажи мне квитанцию в вашем приложении. Я знаю, что они там. Ты уже показывал их мне раньше. И не говори мне, что ты просто взял его без звонка. Ты бы не стал забирать кого-то и вывозить из штата без какой-либо гарантии. Ты мудак, но не дурак, Скут.

- Хочешь посмотреть квитанцию? Ладно, я тебе покажу.

Скут достал из кармана сотовый телефон. Он открыл свое приложение для такси и открыл меню настроек. Он провел большим пальцем по экрану и прищурился, изображая замешательство, делая вид, что ищет несуществующую квитанцию.

Глядя на свой телефон, он сказал:

- Она еще не появилась. Какое-то время уходит на обработку данных. Ладно? Я покажу тебе, когда она появится, и на этом все закончится.

- Это еще не конец. Знаешь почему? Потому что этот цикл никогда не заканчивается. Ты делаешь что-то не так, лжешь об этом, говоришь, что собираешься "доказать свою невиновность", никогда этого не делаешь, а потом все начинается сначала. Ты всегда лжешь, всегда пытаешься что-то скрыть.

- Джина, я говорю тебе чертову правду.

- Нет, это не так! Ты...

Она втянула губы и сделала глубокий вдох через нос. Она была в ярости, но не позволила Скуту вывести ее из себя. Она не хотела, чтобы ее дети слышали, как они спорят. Она знала, что Марисса понимает их семейные проблемы, но Блейк все еще был впечатлителен. Она не хотела изображать себя монстром в их отношениях. Она не хотела, чтобы Блейк обвинял ее в том, что она разрушила их семью.

Она сказала:

- Вот, что я сделаю прямо сейчас. Ты можешь спать внизу или пойти в другую "ночную смену", но ты не будешь спать в моей комнате.

Скут нахмурился, крепче сжимая чашку. Еще немного давления, и она разлетелась бы вдребезги в его руке. Он знал, что его гнев был незаслуженным. Он изменял своей жене и лгал своей семье. Быть вынужденным спать на диване было все равно что в детстве стоять в углу - ничего страшного. Но он устал от отношения Джины.

- Кем ты себя возомнила? - спросил он.

- Прошу прощения?

- Это и мой дом тоже. Я имею право спать в своей постели.

- Ты не имеешь права ни на что в этом доме, - сердито прошипела Джина, стараясь говорить тише. – Ни на что, Скут. Не после всего, через что ты заставил нас пройти. Итак, ты провел ночь, занимаясь бог знает чем. Это было твое решение. А теперь я решила, что ты будешь спать внизу. Ты хочешь поспорить? Хм? Ты хочешь, чтобы это стало дискуссией? Конечно, давай так и сделаем. Давай обратимся в суд. Давай сорвем пластырь и покончим с этим. Конечно, я буду для Блейка плохой, но он поймет, когда станет старше. Он поймет, что ты все это время был монстром. И, по крайней мере, мы уже избавимся от тебя и сможем вернуться к нормальной жизни. Как тебе это, ублюдок?

Скут затих, его руки дрожали, как будто он боролся с желанием ударить ее. Жгучая боль в тазу способствовала его дрожи так же сильно, как и печаль в его сердце. Ему хотелось всхлипнуть и признаться. Он тоже злился, но не хотел терять Джину и детей. Он поддавался своим порокам, погружаясь в глубины своего внутреннего отклонения, но цеплялся за свою семью, чтобы вернуть себе чувство нормальности.

Он поставил чашку на стойку и сказал:

- Я возьму еще одну ночную смену. Это даст нам время остыть.

- Мне не нужно время, чтобы остыть. Мне нужно, чтобы ты держался подальше от меня и детей.

Скут ушел. Подойдя к входной двери, он почувствовал на себе взгляд. Он увидел Блейка, сидящего на верхней ступеньке лестницы. Выражение его лица было нейтральным. Мальчик все слышал, но не знал, как реагировать. Это был не первый раз, когда он подслушивал спор своих родителей.

Скут помахал ему рукой и, прихрамывая, вышел из дома. Он застонал, садясь в такси на подъездной дорожке. Их дом был окружен унылым лесом, между каждым домом по-соседству росли деревья. Он поехал в сторону большого города, надеясь, что работа отвлечет его от мыслей.

ГЛАВА 9. Ночная смена

- Спасибо, приятель, - сказал молодой человек в бейсболке и темных очках.

Было почти девять часов вечера.

Брюнетка, сидевшая рядом с ним, явно пьяная и от природы раздражающая, завизжала:

- Спа-а-а-асибки!

Она вышла из такси вслед за своим парнем. Она покачивалась позади него, ноги готовы были подогнуться, как у новорожденного теленка. Он не потрудился помочь ей сохранить равновесие. Громкий и несносный, сияя от уха до уха и раскинув руки, словно ища медвежьих объятий, он подошел к группе молодых мужчин и женщин перед баром - заведением под названием "Грязь".

Скут сидел на водительском сиденье своего такси, раздраженно ухмыляясь. Двери и окна были закрыты, но он все еще слышал их пронзительные голоса и кудахчущий смех. Атмосфера там была веселой, что резко контрастировало с тихим, мрачным настроением в его такси. Их счастье раздражало его - частично из-за его ноющего тела, частично из-за ненависти к самому себе.

Он проглотил три таблетки аспирина, а затем выпил целую бутылку воды. Он поправил подушку под задницей, которую купил в "Уолмарте" перед началом смены, прежде чем уехать.

Он кружил по улицам, надеясь, что кто-нибудь помашет ему рукой или ему позвонят в его приложение для вызова такси. Пешеходы толпились на тротуарах, ища рестораны и бары, ожидая друзей и рассматривая витрины. Ночные совы только начинали.

Он припарковался перед другим баром. Этот назывался "Дохлая Kрыса". Он наблюдал, как парочка, болтая и хихикая, обняв друг друга за талию, пошатываясь, направилась к его такси. Он улыбнулся и помахал им рукой. Как только он потянулся к ручке своей двери, чтобы помочь им сесть в машину, пара, пошатываясь, прошла мимо него. Они сели в роскошный седан, припаркованный посреди улицы позади него - Убер.

- Черт, - пробормотал он.

Он прислонился к двери, потер глаза и вздохнул. Конкуренция. С опухшими от сна глазами он наблюдал за баром и ждал очередного клиента. Его тело болело, голова болела. Но, eму некуда было идти, и ему нужно было работать как можно больше, чтобы пополнить свой банковский счет. Он должен был замести следы, ведущие к его тайнам.

Его внимание привлекла латиноамериканка с вьющимися черными волосами, стоявшая перед "Дохлой Kрысой". Ее обтягивающее черное мини-платье дополняло ее изгибы. Он оглядел ее широкие бедра. Даже издалека он заметил ее ухоженные ноги на высоких каблуках. Она провела рукой по своим длинным вьющимся черным волосам, болтая с друзьями. Она не выглядела пьяной.

Его влекло к ней, но она также заставляла его волноваться. Он почувствовал, как у него сжалось горло и скрутило внутренности. Она напомнила ему Кристал и предыдущую ночь в борделе. Он твердил себе, что скоро все вспомнит, но ничего не приходило ему в голову. Он помнил секс - по крайней мере, часть его, - но остальная часть ночи оставалась загадкой.