Дурь

– Не на столько, насколько эффективно. – Отвечает Настя.

Конечно, гендиректор ФСБ вряд ли захочет рисковать, ему есть, что терять. Но перед ним стоит не абы кто, а Анастасия Чико – лучшая из лучших, а по совместительству еще и подопечная его старого друга и сослуживца Артура Алиева. И если Артур говорил, что Вадима никогда не подставит, а только лучше сделает, то его обещания Настя успешно выполняет. Федеральная Служба Безопасности никогда не была такой активной и агрессивной в отношении наркобизнеса, а Вадим Нечепуренко рискует выйти на пенсию чуть ли не генералиссимусом со всеми лаврами и почестями, став самым лучшим гендиректором в истории ФСБ. Ему этот сон, наверно, с тех пор каждую ночь снится.

– Хорошо, какой у тебя план? – Спрашивает генерал.

По-моему, он уже спит с открытыми глазами и снова пускает слюну, представляя себя в погонах генералиссимуса на фоне гигантского памятника самому себе на том месте, где должен стоять памятник Жукову на коне. В этом штабе есть хоть кто-нибудь нормальный вообще???

– Мы разведаем склад настолько тихо, насколько это возможно. – Отвечает Настя. – О нашем присутствии там никто даже не узнает. Не волнуйтесь, Вадим Николаевич. Я вас не подводила и не подведу.

– Я знаю. – С улыбкой отвечает генерал. – Поступайте так, как считаете нужным. Если вдруг что случится, звоните мне, попробую уладить. Только заранее поставьте в известность о своих намерениях.

– Хорошо! – Говорит Настя и выходит из его кабинета.

Она возвращается в кабинет ОКОН, где ее напарник активно работает над приготовлением кофе.

– Кофе? – Спокойно предлагает он.

– Не надо. – Сухо отвечает Настя и усаживается на свое кресло, снова закинув ногу на стол.

Она все еще сердится на своего напарника, и он ее напряжение продолжает чувствовать. Надо сменить тему, заинтересовать ее чем-то, чтобы она быстрее забыла тот разговор.

– Какие предложения будут насчет склада? – Спрашивает Михаил, присев рядом за стол и держа в руках чашку кофе с блюдцем, словно аристократ.

– Ты чего делаешь? – Недоуменно спрашивает Настя, разглядывая весь этот аристократический фарс.

– В смысле? – Не понимает напарник. – Я кофе пью.

– Ведешь себя как идиот. – Злобно говорит начальница. – Пей кофе нормально и не раздражай меня!

– Прости. – Отвечает Михаил, осознав свое странное поведение. Он ставит блюдце на стол в сторону от себя и начинает пить кофе, как это делают все русские люди. – Ты ему рассказала про найденное на складе?

– Нет. – Отвечает Настя. – Зачем его настраивать на это дело? У меня к этому складу другой будет подход.

– Например, дядя? – Спрашивает Михаил, догадываясь, какое будет дело. Конечно же, речь об ограблении склада с нарушениями законов и всеми из этого вытекающими.

– Да, дядя. – Отвечает она с таким вздохом, будто других вариантов Михаил от нее и не ожидает. – Но это уже обсудим потом. Завтра ты поедешь один по списку подозреваемых. – Она достает из ящика стола ту папку, которую они получили от помощника криминалиста по делу от 14 сентября, и кидает на стол рядом с напарником. Папка резво проскальзывает по столу, столкнувшись с блюдцем. – Надо найти оставшихся в живых и привезти их в штаб на допросы.

– Хорошо. – Грустным тоном соглашается напарник.

– На сегодня работа окончена. – Говорит Настя, намекая на то, что Михаил может идти домой.

Или даже на все четыре стороны, если судить по тому, что ее недовольное выражение лица продолжает говорить о том, что она все еще злится.

– Насть, я, правда, не хотел тебя обидеть. – Говорит осмелевший Михаил, разглядывая реакцию своей начальницы. – Я хочу как лучше, но, видимо, я просто не умею высказывать это, и получается как всегда хуже.

– Забей уже на это. – Отвечает Настя. – Мне не интересны твои переживания насчет меня. Я тебе уже объяснила: переживай за себя. У меня уже есть дядя, который постоянно за меня печется.

Действительно, если учесть все то, чему ее научили люди Артура, Михаил может предположить, что ее дядя и правда перестарался. Настя превосходно умеет стрелять, ей даже тратить время на прицеливание не нужно. Кроме этого, она резвая, молниеносно реагирует на критические ситуации, особенно, если дело доходит до боя. К этому пирогу боевых навыков еще добавлено искусное владение ножами: как быстро и эффективно убить человека, чтобы он еще не успел моргнуть при этом. Дядя явно готовил ее к войне, а не жизни в Москве. И все ради того, чтобы Настя могла защитить сама себя. И еще вряд ли дядя ее оставил в покое после этого. Повсюду его шпионы и агенты, которые постоянно за ней следят и докладывают, чем она занимается, с кем общается и тому подобное.

На взгляд Михаила это действительно чрезмерная опека, но это опека родителя. А Михаил – он другой. Он не родитель и не хочет быть родителем для нее. Он хочет быть для нее кем-то больше, но жаль, что он не может связать слова правильно, чтобы объяснить это Насте. Да и смелости у него пока на это не хватает.

Глава 3

9 утра следующего дня, а Михаил уже в кабинете отдела. Он не опоздал, впрочем, он никогда и не опаздывает. Исключениями бывают только действительно вынужденные случаи как плохое самочувствие, например. Кабинет сейчас выглядит пустым. Возможно, потому что в нем нет его начальницы. Без нее все выглядит пустым. Кромешная тьма и гробовая тишина не дают нормально расслабиться. Михаил раздвигает жалюзи, чтобы в комнату проник свет. Хоть этого Настя и не любит, но ее сегодня нет и вряд ли будет, а вечером уже можно закрыть. После этого он решает, что работать надо начинать только после утреннего кофе. У него есть такая же привычка, как и у многих, завтракать не дома перед работой, а на самой работе, хоть это и завтраком сложно назвать.

На столе все также лежит папка со списком подозреваемых, которых сегодня придется объехать. Кататься по всей Москве с одного угла в другой по этим чертовым пробкам. И какого хрена их угораздило расселиться на такие расстояния? Почему все преступники не могут жить в одном районе, чтобы не катать километры от одного к другому? На такие тяжелые вопросы, пожалуй, попробует ответить зомби-ящик, закрепленный на стене у стола начальницы. В новостях по телевизору сообщают об имеющихся пробках по Москве, и никуда от них не деться. К тому же Михаил замечает, что своим выпиванием кофе и перещелкиванием каналов телевизора, он уже час сидит в кабинете. Надо ехать.

У Михаила тоже есть машина. Это тоже дорогой с заряженным двигателем внедорожник, как и у начальницы, только немецкий и не бронированный. У обычного федерала на такую машину зарплаты никогда не хватит, а у Михаила есть Настя с ее дядей и «встречами одноклассников», которые регулярно приносят большие деньги. Иногда возникают вопросы, почему никто не интересуется их сторонними источниками дохода, но генерал Нечепуренко как-то на это сказал: мы живем в демократической стране, где у каждого есть право на собственный бизнес. Это был какой-то намек на то, что гендиректору ФСБ все равно, откуда у Михаила машина стоимостью несколько миллионов. Чем же тогда занимается гендиректор, имея такую философию?

Поставить номера ФСБ и проблесковый маячок на нее все же разрешили. Так что Михаилу, как и Насте, не нужно пересаживаться со своей дорогой машины на дешевую служебную. Комфорт на работе важен, сколько бы не отрицали в обратном.

Итак, следующим по списку подозреваемых является странный тип русской национальности. Михаил всегда предполагал, что такую черную работу сваливают на нелегальных приезжих, которые за копейку готовы сделать почти все, что вздумается. Однако, в списке уже второй русский. Это и стало причиной ехать к нему в первую очередь.

На Смоленской набережной плотная текучка машин, преимущественно дорогих классов. Оно и понятно, куда приехал Михаил. Непонятно только то, что подозреваемый проживает в дорогостоящем доме на Смоленской набережной. Михаил заводит свой вездеход во дворы в надежде там найти место, чтобы встать и никому не мешать. Честно говоря, в центре Москвы, в таком районе, да и на большой машине это будет немного сложно. Через полчаса кручений вокруг дома федерал, наконец, находит удобное место поставить машину, после чего направляется в дом. Дверь в квартиру подозреваемого открыта, а сама квартира пуста.