Страница 14 из 17
Много времени занимало воспитание пятнадцатилетней супруги Аолиянь. Девушка уже знала сотню бытовых слов. Знала имена Ленин, Сталин. Знала термины коммунизм, партия, комсомол. Она, правда, думала, что все это относится к религии могущественных пришельцев. Сорокавосьмилетний Валдис Леонардович уделял ей по два – три часа в день. Даже не ожидал от себя такой прыти. Нежная, ароматная, гладкая кожа. Острые упругие грудки. Круглая крепкая попка. И неожиданное умение, и взрывной темперамент. Невинной девушкой она отнюдь не была. В племени на эти вещи смотрели просто. Супруга Круминьша в двадцатом веке, соратница по партии Надежда Канделаки, не знала и десятой доли приемов, которыми виртуозно владела эта молоденькая чертовка. Валдис Леонардович занимался гимнастикой с ней в постели по два часа кряду каждый день. Такой выносливости он не проявлял даже в молодые годы. Вставал, с трудом, выжатый как лимон.
Погиб еще один человек из экипажа. Зазевавшегося краснофлотца придавило падающим деревом. Похороны тоже были торжественными. Круминьш созвал по этому поводу партийное собрание. Зачитал сводки по выполненному отрядами объему работ. Оказывается, он через Ягодина обязал бойцов – конвойников, охранявших отряды, ежедневно давать сводки по выполненным работам. Круминьш ругал отстающих, взывал к сознательности коммунистов, грозился партийными взысканиями. Ругал командиров отрядов за плохую организацию и нарушения техники безопасности. Хвалил передовиков, ставил в пример, объявлял благодарности. Мещерский помалкивал. Он то, в отличии от Круминьша, каждый день с утра до вечера проводил в гуще событий, а потому знал, что отряды, показавшие меньшую выработку, просто напросто, попали на заболоченные участки местности. А так, отряды работали не щадя сил, все краснофлотцы и командиры понимали, что испанцы могут нагрянуть в любой момент.
Кровавая схватка с экипажем когга показала, что битва будет жестокой. А вот то, что конвойники вместо бдительного наблюдения за джунглями считали спиленные деревья, капитану очень не понравилась. Хорошо еще, что с племенем Петекотля мир – дружба. Если что, индейцы предупредят. Спорить на собрании не стал. Гражданскому Круминьшу, все равно, ничего не объяснишь. А вот с Ягодиным после собрания поговорил жестко. Учет и контроль – это прекрасно. Но вот безопасностью работ жертвовать ради них абсолютно не допустимо. Ягодин вроде бы согласился.
6. Крепость Сталинград.
На 32-й день частокол замкнули. Оставили в ограде только одни ворота, выходящие на берег. По этому поводу провели торжественное построение экипажа с музыкой и подъемом флагов. В строю стояли дочерна загорелые краснофлотцы и красноармейцы в бескозырках и пилотках, тельняшках и коротких бриджах. От полной формы одежды давно отказались. Во влажной духоте тропиков носить ее было невозможно. На высоких флагштоках подняли красный флаг СССР и бело-голубой флаг РККФ. Перед этим на партсобрании выбирали название крепости. Большинством голосов крепость назвали «Сталинград». Как обычно, не обошлось без речи Круминьша. Призывал высоко нести знамя Ленина – Сталина, не посрамить чести большевиков, и внести свет учения Маркса – Энгельса во тьму средневековья. Завершили митинг пением Интернационала.
Все отряды перебросили с вырубки на строительство. Достраивали оборонительные башни по периметру. Кроме угловых, воздвигли еще 14 промежуточных стрелковых башен. Построили три бревенчатых жилых барака размером 6 на 60 метров, стоящих буквой П. В каждом бараке по 20 комнат, отделенных перегородками. Каждая комната размером 3 на 5 метров имела отдельный выход на общий двор. Баня, прачечная, умывальники, душевые, уборные – чуть в стороне. Крыши покрыли смолеными досками внахлест, а поверх досок уложили пальмовые ветви для защиты от солнца. По центру территории крепости воздвигли наблюдательную вышку высотой 15 метров. Одну из двух пилорам разобрали и отправили на корабль. Весь лес внутри ограды вырубили.
Все первоочередные работы закончили на 37-й день. Просеку довели до ширины 600 метров. Все тщательно обдумав, на обороне крепости решили не экономить. Значение её для экспедиции было слишком велико. На дальних угловых башнях, как и намечалось, установили две трехдюймовки. Пушки простреливали все пространство вокруг крепости, кроме береговой полосы за частоколом. Благодаря постепенно повышавшейся к Смоляному озеру местности, орудия простреливали и всю прилегающую к крепости акваторию. На ближних к берегу угловых башнях, сверх первоначального плана, установили по одному прикрытому бронещитами станковому пулемету на тумбовых установках. Приказом определили состав гарнизона. В него вошли 18 краснофлотцев пулеметных и артиллерийских расчетов, 18 красноармейцев с автоматическими винтовками и двумя ручными пулеметами, и 13 краснофлотцев, работающих на нефтедобыче, на электростанциях и на строительстве.
По боевому расписанию, составленному Сокольским и Ягодиным, в случае нападения, на каждой башне оборонялись два бойца с автоматической винтовкой и двадцатью гранатами. С башен перекрестным огнем накрывалась вся окружающая местность. Все ямы в округе, могущие стать укрытиями для атакующего противника, были засыпаны. Мертвые зоны под стенами башен накрывалась гранатами. Расчеты двух ручных пулеметов составили мобильный резерв. Все бойцы гарнизона получили личное холодное оружие в виде трофейной сабли и ножа. Двум краснофлотцам, призванным из бывшей области Войска Донского и умеющим обращаться с саблей, поручили обучение гарнизона владению холодным оружием. На четырех угловых и двух промежуточных башнях длинной стороны крепости установили постоянные парные сторожевые караулы. Смена караульных – через четыре часа. В ста метрах перед частоколом через каждые 50 метров установили трехметровые столбы с керосиновыми фонарями, зажигаемыми в ночное время. Внутреннюю территорию крепости ночью тоже освещали фонарями.
Командовать конвойниками оставили лейтенанта НКВД Спиридонова, артпульвзводом – лейтенанта Гумрака, рабочую команду поручили лейтенанту электромеханической БЧ Врубелю. Командиром крепости назначили начальника службы химзащиты старлея Прокошина. Химического нападения в этом мире ожидать не приходилось, поэтому служба оказалась лишней. Замполитом утвердили заведующего Красным кубриком мамлея Курочкина. Всего в крепости оставалось 54 человека. Отбор в гарнизон был очень жестким. Остаться очень хотели все. По распоряжению командования, каждому остающемуся в крепости выделялась жена – туземка. Чтобы не было конфликтов, девушек распределяли по жребию. Браки зарегистрировали в вахтенном журнале корабля за подписью командира. Каждой молодой семье выделили отдельную комнату. В комнате были: двуспальная кровать, шкаф, стол, и два стула. Руководство экспедиции озаботилось пополнением будущей коммунистической республики кадрами. Опять же, с женами под боком служба бойцам и морякам будет в охотку.
Одну свободную комнату выделили под штаб крепости. Другую – под Красный кубрик. Третью – под небольшую библиотеку художественной литературы. Четвертую под радиорубку и радиоузел. Гарнизону оставили стопку пластинок и патефон. По указанию Мещерского, радисты разобрали все радиовещательные приемники на корабле и собрали из полученных радиодеталей коротковолновую радиостанцию для крепости. Антенну вывели на наблюдательную вышку. По расчетам, связь с островом Бекия должна быть надежной. Собрали и усилитель низкой частоты для трансляции по лагерю музыки и объявлений.
Помимо нефтеперегонки, рабочая команда получила задания:
1) Накрыть навесами боевые площадки всех башен.
2) Построить плотину и водяную электростанцию на близлежащем ручье.
3) Построить амбары для хранения закупаемых у туземцев продуктов.
4) Освоить выжигание древесного угля и создать его запас.
5) С помощью аборигенов наладить добычу болотного железа.
Впрочем, поскольку в караулы назначались все без исключения, к работам тоже привлекались поочередно все, в том числе и конвойники, и артиллеристы. Так что, различие между краснофлотцами и бойцами НКВД становилось условным. Всех краснофлотцев обучили пользоваться автоматическими винтовками. Несмотря на дефицит патронов, провели боевые стрельбы.