Страница 1 из 6
Дмитрий Красавин
Королевский сад
Королевский сад
У короля был сад. В этом саду росло множество растений со всех уголков мира. Король любил свой сад и с удовольствием отдыхал в нем между делами.
Однажды ему пришла в голову мысль поинтересоваться у растущих там деревьев и цветов – счастливы ли они?
Он подошел к могучему дубу, под сенью которого так приятно было посидеть в знойный полдень, и спросил:
– Ты счастлив?
– С чего бы это мне быть счастливым? – недовольно пробурчал дуб в ответ.
– А почему бы и нет? – искренне удивился король. – Неужели мои королевские садовники так плохо за тобой ухаживают?
– Не то, чтобы плохо. Но вот если б они могли что-нибудь сделать с моими плодами…
– Но я не вижу на твоих великолепных ветвях ни одного поврежденного желудя!
– Это так, но они такие крохотные, невкусные, невзрачные. Мне, сильному и могучему, невыносимо стыдно иметь столь невзрачные плоды! Они унижают мое достоинство! То ли дело плоды у яблони!
Король подошел к яблоне:
– Яблонька, у тебя такие большие красивые плоды и к тому же очень вкусные, ароматные. Ты счастлива?
– Выдумал тоже! – возмутилась яблоня. – Посмотри на мои ветви – они стонут под тяжестью этих плодов. С таким бременем, о каком счастье можно вести речь? Вот вишня, ей определенно повезло – и плоды самое то, и цветет всех красивее в саду!
Король задал свой вопрос вишне.
– Да, мои плоды меня устраивают, – ответила вишня, – но мое цветенье так кратковременно! То ли дело роза – она цветет почти все лето и каждый ее бутон – совершенство!
– Ты что, издеваешься? – обиженно отозвалась роза. – У самой, небось, кора гладкая, а я вся в колючках, как дикобраз.
Так король обошел почти все растения и опечаленный уже намеревался возвращаться во дворец, как вдруг в самом дальнем углу сада его внимание привлек чей-то радостный голосок:
– Динь-динь, динь-тирлинь.
Король раздвинул ветки жасмина и увидел среди высокой травы маленький колокольчик, который восторженно вертел головой во все стороны, оглашая полянку радостным звоном.
– Ты что такой радостный? – удивился король.
– А как же мне не радоваться? – отозвался тот. – Ведь я расту в королевском саду!
– Но условия, в которых ты растешь, несравненно хуже, чем у других растений. Тебе приходится изо всех сил тянуться вверх, чтобы не заглушила трава, мои садовники не удобряют твоих корней, не опрыскивают листья, не разрыхляют почву, не выдергивают вокруг тебя сорняки. О тебе никто не заботится!
– О нет, Ваше Величество, Вы ошибаетесь! Да, садовники меня не балуют вниманием. Ну и что? Это такая мелочь, что я о ней даже никогда и не думал! Ведь обо мне заботится весь мир! По утрам я купаюсь в росе! Ночь дает мне отдых, а в полдень моих лепестков касаются лучики Солнца, согревают их своим теплом! Сегодня рядом со мной остановился король и разговаривает как с равным. Жизнь прекрасна! Я так счастлив!
Король нагнулся ниже, заглянул в искрящиеся радостью синие глаза колокольчика и задумался. Что такое счастье? Зависит ли оно от того, как за нами ухаживают, кто о нас заботится или это нечто неуловимое, зависящее от нас самих?
Потом он осторожно, чтобы ненароком не задеть нежные лепестки колокольчика, отпустил ветви жасмина и выпрямился. Его сердце было наполнено тихой радостью.
Колокольчик ли был тому причиной? И "да", и "нет".
"Нет", потому что эта радость была с ним всегда, никогда не покидала. Каждый из нас создан из вещества, называемого радостью, и никакой колокольчик тут не может ничего ни прибавить, ни убавить.
"Да", потому что, сосредотачиваясь на внешнем мире, с годами мы забываем о том, что радость живет не вовне, а внутри нас. И тогда для напоминания нам нужен колокольчик.
Быть или не быть счастливым – каждый выбирает сам. Не так ли?
Королева осеннего сада
Весь мир был желтый: желтый сад, желтое солнце, желтая стена дома, проглядывающая сквозь пожелтевшую листву. И настроение у меня тоже было желтое, осеннее.
Я сидел на краешке мокрой скамейки и смотрел на проходивших мимо людей. Пестрота мелькавших перед глазами лиц и нарядов действовала угнетающе. Извечный диссонанс между природой и человеком казался в тот день особенно ужасным. Конечно, настроение не всегда можно менять в тон времени года. Но хоть какой-то отблеск осени должен же быть на лицах и в одежде людей? Вот, к примеру, идет парочка влюбленных – хохочут, обнимаются, толкают друг друга. А одеты как? Сплошное безвкусие: на нем синие джинсовые шорты (это осенью-то!), на ней распахнутая до неприличия ослепительно-голубая блузка и розовые брюки.
Эх, люди, люди!
Я долго с грустью смотрел вслед шумной компании подростков, гнавших перед собой пустую банку из-под пепси. А когда все они слились в одно большое, беспрерывно пульсирующее аляповатое пятно, повернул голову в другую сторону и увидел, что на соседней скамейке сидит… Королева осеннего сада!
Да-да, именно Королева, потому что и ее тонкие с опущенными вниз уголками губы, и легкий желтый плащик, и бледнопалевые сапожки – все-все было необычайно осеннее. Ниспадающие волнами на плечи рыжие волосы были ей удивительно к лицу и беспредельно гармонировали с красноватыми листьями клена, стоящего чуть поодаль. Ее большие грустные глаза были полны печали осени. Следом за Королевой к скамейке подбежала небольшая премиленькая собачонка бежевого цвета с продолговатым серым пятнышком на боку. Улегшись у ног своей хозяйки, она почти слилась с землей.
Поэтичность облика девушки, оттененная грустной лирикой увядающего сада, пробудила в душе прилив нежности. В осеннем воздухе уже прорисовывались строчки стихов, готовые вот-вот тронуть мои губы, как вдруг громкий лай какого-то пса вторгся в этот зыбкий, только-только зарождающийся мир гармонии.
Большой, неуклюжий, он несся вдоль аллеи прямо на нас. Комья грязи, вылетая из-под громадных лап, шлепались на листья, на одежду зазевавшихся прохожих… Судя по скорости и злобному лаю, намерения у пса явно не отличались благородством.
В памяти моментально ожили светлые образы мушкетеров, романтических рыцарей средневековья с их мужеством и бескомпромиссностью в поступках, когда дело касалось защиты прекрасных дам. Я, мельком взглянув на прижавшуюся к ногам моей Королевы собачку, бросился наперерез псу, споткнулся о край бордюра и… распугав флотилию пожелтевших листьев, растянулся в громадной луже.
Пес, сделав фантастический пируэт, вихрем перелетел через меня, пронесся мимо Королевы с ее напуганной собачонкой и резко затормозил возле деревянного забора, защищавшего сад от набегов детворы.
На заборе сидел большой рыжий кот, лениво посматривающий одним глазом на истошно лаявшего пса. Кот был в безопасности. Девушке с собачкой тоже ничего не угрожало.
Все было обыденно и просто. Волосы у девушки были крашеные, желтый плащ как-то неестественно ярок. И вообще, ей было еще очень далеко до Королевы осеннего сада, иначе бы ее грязно-серая собачонка не лаяла на меня, а девушка не смеялась бы так громко в эту грустную осеннюю пору.
Чудесный мост
Игумен со своим келейником возвращались в монастырь, но заплутали и вынуждены были заночевать на обрывистом берегу неведомой таежной речки. Проснувшись поутру, игумен увидел на другой стороне стадо коров и разбудил келейника:
– Илюша, переберись на тот берег, найди пастуха, спроси дорогу и умоли дать нам хлеба с молочком, а то что-то я совсем изголодался.
Илюша упал игумену в ноги, попросил благословения и, получив его, радостный скатился вниз к реке. Вода была чистая, прозрачная до самого дна, а ее поверхность переливалась мириадами бликов восходящего солнца, как церковь в Пасху переливается огоньками горящих свечей. Оглядевшись, юноша понял, что брода рядом найти не удастся. Плавать он не умел, но желание игумена для келейника закон, а главное – почитал он своего хозяина на равных с Богом. Осенив себя и речку крестным знамением, Илюша заговорил с ней: