Страница 4 из 5
Вражда, когда-то очень давно возникшая между двумя кланами марсиан, не исчезла вместе с жизнью на их далекой планете. Она проникла на Феолу. Первое время переселенцы просто ссорились между собой. Однако постепенно мелкие стычки переросли в настоящие конфликты и откровенную вражду. В границах города, построенного марсианами, образовалось два враждующих друг с другом лагеря, каждый из которых имел своего правителя. Левый лагерь возглавил Арестион, а правый – красавица Аэла. Когда-то очень давно отец этой девушки был главой военно-космических сил остывшей планеты. Он сумел организовать эвакуацию большей части населения Марса. Свой город они построили в лучших традициях современности. И все это стало возможным благодаря опыту и мудрости старого бойца. Аэла рассчитывала на то, что сможет унаследовать право сильного. Но этого не произошло, потому что власть к своим рукам начал прибирать сын соратника бывшего военачальника по имени Арестион. Вот так и появились два враждебно настроенных по отношению друг к другу лагеря.
Шло время. Правитель левого лагеря становился все более властным и наглым. В конце концов, он стал для Аэлы настоящим врагом. Почему мужчине, имеющему все, чего только могла желать его душа, не жилось спокойно? Зачем он постоянно пытался обидеть правительницу правого лагеря? Он так сильно её ненавидел или…. У Арестиона было все для безбедной и счастливой жизни, но он желал горячей и страстной любви. Но как раскрыть свои чувства перед заносчивой и избалованной девицей? Просто признаться ей в любви? А если дева не согласиться выйти за него замуж? «Аэла в любом случае покажет свой чудовищно скверный характер! – решил Арестион, – Она никогда не согласится с ролью добропорядочной супруги и матери наших будущих детей. Она, скорее, попытается меня сделать домохозяйкой, а сама станет править планетой». Влюбленный мужчина даже предположил то, что Аэла решит истребить коренное население фиолетовой планеты. «Нет. Эту вероломную красавицу необходимо остановить!» Однако и терпеть холодность Аэлы молодой мужчина не собирался.
Стража правительницы правого лагеря была хорошо вооружена и очень бдительна. Для того чтобы избежать ненужных жертв, Арестион решил применить хитрость. Среди молодых горожанок он выбрал ту, которая на время могла бы «подменить» Аэлу. Красавица Кирстер внешне была очень похожа на правительницу правого лагеря. Маленький штрих гримера и швеи, и вот на дворцовой площади правого лагеря появилась всадница. Её скакун ничем не отличался от любимца Аэлы. Дева с вьющимися жёлто-фиолетовыми локонами обычным для неё жестом уведомила свою охрану о предстоящей загородной прогулке. Получилось так, что охранники Аэлы на некоторое время отстали от своей госпожи. Воспользовавшись им же созданной ситуацией, Арестион захватил в плен правительницу правого лагеря.
А в это время конь самозванки мчался в сторону звенящей речки по желто-фиолетовым просторам полей и лугов. Конная охрана во главе с красавцем Аверисом не отставала от воительницы. «Что случилось с нашей госпожой? – удивлялся молодой воин, – Никогда прежде она не проявляла такой неосмотрительности. Кажется, конь Аэлы направляется в лесную чащу. Нужно остановить эту безумную гонку». Аверис пришпорил коня и вскоре догнал прекрасную деву. А она ловко спрыгнула с лошади и подхватила одну из лиан, свисающих с вершин экзотических деревьев Феолы. Еще мгновение, и самозванка, умело раскачивая живые канаты, взлетела над фиолетовым лесом. «Как это понимать? – удивился Аверис, – Наша прекрасная госпожа со мной заигрывает?»
Никто не знал о том, что мужественный и отважный Аверис был безумно влюблен в свою правительницу. В момент своего продолжительного прыжка девушка напоминала птицу, уносящуюся вдаль. Начальник дворцовой охраны невольно представил себе то, что ему представился, возможно, единственный в его жизни шанс овладеть Аэлой. Молодой мужчина боялся потерять свою любимую. Кровь ударила ему в голову. Аверис был хорошим гвардейцем. Он тоже умел неплохо передвигаться в пространстве при помощи лиан. Вскоре гвардеец догнал беглянку и привлек её к себе. «Какой стройный и изящный стан! Какая тонкая талия! А эти трепетные округлости бедер! – совсем потерял голову Аверис, – Будь, что будет!» Сильные руки гвардейца уложили самозваную правительницу на мягкий мох, а его губы лишили её возможности что-либо объяснить.
И где, спрашивается, в этот момент была голова Авериса? Сколько времени длился страстный поцелуй влюбленного мужчины и вражеской лазутчицы? К слову сказать, Кирстер была очень привлекательной и трепетной особой. Она очень нравилась мужчинам, любой из которых счел бы за великое счастье вот такое нежное общение на природе, вдали от назойливых глаз. Кирстер не должна была вступать с интимную связь с гвардейцами Аэлы. Но Аверис был так хорош собой! Его возбудившийся орган уткнулся в нижнюю часть женского животика.
«Этот красавчик думает, что занимается любовью со своей госпожой, – рассуждала девушка, – Ну и пусть! Я хочу немедленно ощутить в себе его мощное орудие!» Кирстер освободила от ставшей ненужной ткани свои не очень большие, но упругие и притягательные для мужчин груди. Горячие губы начальника дворцовой охраны с упоением прильнули к алым бутонам любви. Затем Аверис приступил к изучению бёдер и круглой попки Кирстер. Тело девушки откликнулось на ласки Авериса. Она тихо застонала и принялась нетерпеливо раздевать своего любовника. Мужчина был счастлив. Сильное возбуждение и желание как можно быстрее проникнуть в нежное тело сексуальной девы помешали Аверису раскрыть обман. Когда он все же осознал свою ошибку, дело было сделано. На какое-то время мужчина утратил дар речи. Постепенно приходя в обычное для него состояние, Аверис начал обдумывать стратегию выхода из создавшегося положения. «Кто ты и как тебя зовут?» – строго спросил начальник дворцовой охраны. Девушка то краснела, то бледнела, прижимая к себе костюм для верховой езды. Однако она плохо прикрыла свою спелую грудь, чем спровоцировала новый, еще более сильный всплеск желания со стороны политического противника. Аверис вырвал из рук самозванки её одежду и вновь привлек девушку к себе. Его левая рука придерживала Кирстер за талию, а правая – начала движение по нежным девичьим округлостям. Девушка хотела Авериса, но его поведение сочла для себя оскорбительным. Неожиданно для Кирстер рука любовника оказалась между её бедрами. Но на этом гвардеец Аэлы останавливаться не собирался. В поисках канала близкой связи он нажал на самую важную кнопочку и…
Сильный удар по физиономии заставил Авериса отказаться от его агрессивного плана. Вследствие вероломных действий вражеской лазутчицы, начальник дворцовой охраны на несколько секунд выпал из реальности. Этого времени вполне хватило для того, чтобы коварная самозванка покинула место встречи с воздыхателем Аэлы. Вот такие безумные страсти кипели в марсианском Флаенде!
Об этом инциденте Аверис не смог рассказать никому. Да и какое это имело значение? Вернувшись во дворец, гвардейцы обнаружили исчезновение своей правительницы. «Найти госпожу и вернуть её во дворец! Это единственный выход из создавшейся ситуации!» – заявил начальник дворцовой охраны. И это действительно было так. Подумать только! Бдительных гвардейцев Аэлы противник обвел вокруг пальца, используя самый примитивный прием! За свободу своей любимой Аверис был готов на все! Мужчина быстро понял, кто стоит за этим дерзким похищением.
«Такое злодеяние мог совершить только Арестион. Больше некому. Установить бы только конечную цель противника. Что нужно Арестиону? Похищенная женщина или безграничная власть?» – рассуждал начальник дворцовой охраны. Аверис опасался того, что правитель левого лагеря имеет намерение подчинить себе Аэлу не только, как политическую фигуру. «Вдруг Арестион желает обладать нашей красавицей? – сходил с ума ревнивый Аверис, – Возможно прямо сейчас он покрывает горячими поцелуями ей нежное тело. А что делает она? Сопротивляется? Боюсь, что нет». Начальник дворцовой охраны не верил в целомудрие Аэлы. Он слышал немало рассказов о похождениях властительницы своего сердца, но не хотел верить сплетням. Однако сейчас Аверис негодовал. Он представлял себе страстную любовную сцену между Арестионом и Аэлой. О, как близок он был к истине!