Страница 3 из 4
– Просыпайся, Рита! Завтракать пора!
– Как? Уже? – я сонно потянулась.
Вика была уже одета и причёсана.
– Ты уже встала?
– Уже и на утреннюю зарядку успела.
Что делать? Пришлось быстро вставать, умываться, заправлять постель.
– Я вчера даже не слышала, как ты пришла. На дискач ходила?
– Да нет, – ответила Вика. – Мы после фильма ещё на палубе постояли, поболтали. Кстати, очень интересный парень!
– Надеюсь, не Сашуля номер два?
– Да ну! Сашуля ему и в подмётки не годится!
Сашуля – Викина первая любовь, рок-музыкант. Мать, помню, как увидела его фотку – пришла в ужас, ну и я вместе с ней. Но моя сестра оказалась твёрже, чем я в своё время, и даже слыша с обеих сторон о своём вопиющем бессердечии, не перестала с ним встречаться. Правда, в конце концов, она его всё-таки послала. Под шикарным образом, как оказалось, скрывался пустой халявщик, да к тому же ещё и любитель выпить.
За завтраком мы рассаживались свободно, но когда наши вчерашние знакомые зашли, осматриваясь, Вика махнула им рукой. Степан и Анатолий Петрович приблизились, и вскоре мы уже сидели все вместе.
А молодой казак, по всей видимости, к моей сестре неравнодушен! Ишь ты, как засияли его глаза, когда он увидел её! И как прилила к щекам казачья кровь, когда Вика на него взглянула!
После завтрака мы стали обсуждать, чем заняться. До остановки в Усовке оставалось ещё много времени.
– Я хочу танцевать, – сказала Вика.
– А я – петь.
Песни у меня всегда получались лучше, чем у сестры. Однако осмеливалась петь я только в семейном кругу. При чужих людях как-то стеснялась. Теперь же, когда моя репутация и так испорчена, переживать, что сделаю что-то не так, вряд ли имеет смысл.
В музыкальном салоне собрались в основном женщины среднего возраста. Собственно, салон этот представлял собой комнату на носу корабля. Впереди слева стояло пианино, справа – телевизор, который мы вчера смотрели. По обеим сторонам – кресла и скамьи в четыре ряда. Справа и слева проплывали за окнами песчаные обрывистые берега с растущими на склонах редкими деревьями.
Руководили хором две женщины. Лариса Григорьевна – дама с прямыми белыми волосами, с аккордеоном в руках, играла вчера, когда мы садились на корабль. Другая – полненькая, с тёмно-русыми волнами волос – пела для нас вчера на верхней палубе, когда теплоход отплывал. Елена Прохорова – так её представили.
Поскольку сегодня на теплоходе объявили День русской культуры, то и песни мы пели русские народные. «Ах, Самара-гордок», «По Дону гуляет»… Когда же запели «Позарастали стёжки-дорожки», я, не удержавшись, заплакала.
– Какая грустная песня! – к счастью, Елена истолковала мои слёзы по-своему. Давайте-ка споём более весёлую!..
«Валенки-валенки
Прячет моя маменька.
Всё равно я их найду –
Не свидание пойду!»
«Умная девушка! – подумала я. – Не то что некоторые!»
В то утро прозвучало ещё много песен: весёлых и грустных, но все они были уже не про меня. Одна девица «верила, верила, верит» своему любимому и никогда не поверит, что он её разлюбит; другая за свою веру поплатилась – милый нарушил клятву, данную ей на Муромской дорожке и «воротился с красавицей-женой»; третью так и вовсе угораздило полюбить женатого. Но ни в одной песне не встречалась такая дура, которая бросила любимого, потому что маменька велела.
И вот первая остановка – Усовка. Наш теплоход причалил вторым бортом. Наскоро похватав купальники, мы с Викой вышли на песчаный пляж. Степан с отцом вышли вслед за нами. Августовское солнце светило жарко, и блестевшая в его лучах водная гладь так и манила поскорее окунуться. Впрочем, зря терять время мы не стали. Более того, я сразу устремилась туда, где поглубже, чтобы вездесущие водоросли не досаждали. С детства их не люблю! Вика – другое дело. Когда она ещё носила длинные волосы, то любила делать причёски с водяными растениями, чтобы походить на русалку. Чего-чего, а этого добра в нашей Волге хватает!
– Эх, сюда бы удочки! – мечтательно произнёс Анатолий Петрович. – Славно бы порыбачили!
И всё-таки «порыбачить» нам удалось. Прямо перед теплоход, отделявшем наш от берега, на песке расположились палатки. Кроме арбузов, дынь и других фруктов, там продавалось множество рыбы: копчёной, солёной, варёной, вяленой. Мы с Викой взяли копчёного судака – с таким расчётом, чтобы довезти до Самары. При трёхразовом питании на корабле есть его будет некогда.
После Усовки теплоход остановился в Саратове, но нас попросили не покидать борта. Да и стоянка, собственно, была недолгой – за пятнадцать минут не нагуляешься.
Между этими двумя стоянками нас приглашали в рулевую рубку. Капитан, немолодой мужчина, рассказывал про корабль, про команду (за штурвалом стояли две молодые девушки и мужчина – сверстник капитана). Вика ещё задавала вопросы, как будто хотела научиться основам судовождения.
Остаток дня мы стояли на палубе, глядя на проплывающие мимо леса. Вика и Стёпа отлучались на концерт джазовой музыки. Но после ужина мы вчетвером пошли на вечернее шоу. Развлекал нас артист Антон, танцовщица Маша и Виталина (последняя также выполняла обязанности администратора) и певица Елена. В перерывах между выступлениями мы, туристы, вспоминали рекламу и кино лихих девяностых, пробовали по песням поставить диагноз лирическим героям (с чем Вика, кстати, справлялась вполне успешно). Одним словом, нескучно провели время. На танцы, которые объявили после завершения шоу, мы уже не оставались.
На следующий день нас разбудили в полседьмого. Часов в десять мы уже должны быть в городе-герое Волгограде – он же Сталинград, он же Царицын. Лично мне нынешнее название нравится больше всех. Но перед остановкой после завтрака оставался ещё час, чтобы зайти в музыкальный салон и попеть с Еленой и Ларисой Григорьевной. На этот раз Вика составила мне компанию.
Поскольку подплывали мы к городу, мужественно державшему оборону в Великую Отечественную, песни подобрали соответствующие. Многие из них мы с Викой знали наизусть. В детстве на Девятое мая мама часто ездила с нами в гости к дедушке Володе, что приходился ей двоюродным дядей. Старый ветеран, он прошёл на танке до самого Берлина и всегда был растроган до слёз, когда в День Победы мы пели песни военных лет. Давно уже нет в живых дедушки Володи, но ни строчки из этих песен не забыто. И теперь мы с Викой снова пели вместе, как в то далёкое время:
«Помнит Вена, помнят Альпы и Дунай
Тот цветущий и поющий яркий май.
Вихри венцев в русском вальсе сквозь года,
Помнит сердце, не забудет никогда!».