Вита

Ева замерла на пороге балкона, остекленевшими глазами глядя в беспросветную ночь.

Эрих, Алекс и Инари  всё это время сопровождали её словно безмолвные тени. Боялись остановить или задать вопрос, но были рядом.

Ева шагнула на балкон, подняла глаза к небу.

– Прости меня, Господи! Я исчезну из её жизни, исчезну, как она и хотела… Не хочу так жить! Не могу так! Больше не могу…

Вита метнулась вперёд стремительно и легко, как юркая, маленькая, чёрная ласточка. И поняла, что сделала, лишь когда правая нога уже в пустоту соскользнула…

Сильные мужские руки дёрнули назад, впились так, что не вырваться, хоть она и забилась всем телом, ускользая из ненавистных объятий. Впереди была свобода, впереди был покой! Всё, чего так хотелось измученной душе.

Но он тащил обратно в ненавистную жизнь, в раздирающую душу боль. Зачем?

Она завыла от ярости. Понимала, что это не её желание. Она отчаянно хотела жить, но сопротивляться зову пустоты и смерти не могла.

– Ева! Ева!

Чернова замерла. Всё ещё тихо поскуливая, подняла глаза,  не понимая, почему Эрих её так прижимает к себе, почему светлые глаза так тревожно блестят. Прежде он всегда держал дистанцию. А сейчас его лицо так близко, пальцы впились в её плечи.

Она дёрнулась, но уже совсем иначе.

– Пусти! Чего ты вцепился?

Эрих выдохнул шумно. А Вита, растерянно оглядевшись по сторонам, едва не запрыгнула блондину на руки.

До растрескавшегося края балкона оставалось сантиметров  двадцать, не больше. А перила здесь, разумеется, отсутствовали.