Вита

 Одинокая заправка вскоре скрылась из вида. За окном мелькали пожухшие от заморозков поля, полуголые лесочки. Навстречу проносились огромные тяжеловесные фуры, похожие на глазастых  китайских драконов с непомерно длинным хвостом. Ева не представляла, где они.

Ехали уже второй день. Сначала вдоль дороги мелькали сине-белые вывески со знакомыми и не очень знакомыми  названиями. Знакомых названий становилось всё меньше.

– Мы в Новосиб едем?

– Нет.

 И снова долгая тишина.

– А куда?

– Я не могу тебе сказать.

Чернова обиженно поджала губы и отвернулась снова в окно.

– Когда ты не знаешь, это проще скрыть от тех, кто хочет знать, где ты сейчас, – помолчав, соизволил пояснить Эрих.

–  А кто-то хочет знать? – хмыкнула она.

– Да. Я тебя от них… как бы спрятал… Чем меньше ты знаешь, тем это легче сделать. Это требует определённых усилий, а дорога у нас ещё дальняя. Поэтому давай, вопросы ты будешь потом задавать. Когда мы окажемся в безопасности.

– А мы в опасности?

– Я – нет, – многозначительно и лаконично бросил надменный «викинг».

– Если нам так срочно надо куда-то там попасть, почему мы на самолёте не полетели? – не унималась Чернова, здраво рассудив, что у человека, который гоняет на такой тачке, на пару билетов в эконом-класс деньги бы точно нашлись.

– Я попросил не задавать вопросов, – холодно напомни её спутник. – Объясняю. Я не очень дружу с воздухом. Там тебя прикрывать мне было бы намного сложнее. У большинства из нас своя стихия. Я не про гороскопы сейчас. У мужчин – это, как правило, воздух или огонь, у женщин – вода и земля. Но бывают исключения. Я земной. И в воздухе я слаб, как обычные люди. Поэтому я не рискнул лететь самолётом. С духами воздуха я могу и не совладать, а ты ведь не желаешь, чтобы из-за одной тебя расхерачился об землю какой-нибудь Боинг с тремя сотнями пассажиров на борту.

– Что и такое может быть?

– Запросто. По моей статистике 95% авиакатастроф так и происходят. Кому-то надо убрать кого-то… как бы случайно. Людям и в голову не приходит, что можно подстроить катастрофу ради того, чтобы убрать одного единственного человека.

– Да ну! Не верю. Разве не проще его лично грохнуть? Кому надо так заморачиваться?

– Иногда не проще. Я бы посмотрел на того, кто меня на земле грохнуть попробует. А вот  вместе с самолётом…

– Самолёт ведь всё равно об землю разбивается, а не об воздух! Пока ты в небе, ничего тебе не грозит… – неуверенно возразила Ева, помолчав, не удержалась: – А другие пять?

– Что?

– Ну, ты говоришь: 95%, чтобы избавиться от человека, а остальные?

– Да просто от баловства… – он равнодушно махнул рукой. – Нечисти скучно, она и пакостит. Нет, ну, есть ещё механика и человеческая халатность… Но это единичные случаи. Без вмешательства такие вещи никогда не обходятся.

– Ты хочешь сказать, что какие-то долбанные скучающие эльфы способны за один присест угробить триста пассажиров? – ужаснулась Ева. – Но как?

 – Жизнь не стоит на месте, милое дитя, – назидательно пояснил блондин. – Мир меняется. И не только мир физический, мир материальный... ОНИ тоже меняются, приспосабливаются, эволюционируют. Появляются новые формы: гремлины, урбанусы, крысятники, лифтовые, балконники…

Ева фыркнула.

– Ничего забавного! – строго сказал Эрих.

– Лифтовые и балконники! Это звучит  как лифтёры и срочно удирающие от мужа любовники… А гремлины – это те милахи, которых нельзя кормить после полуночи?

– Что тебя так смешит? Люди всегда называли нечисть, либо исходя из того, где она живёт, либо как вредит. И никого это не удивляло. Гремлины – это те милахи, по вине которых как раз и падают самолёты. А ещё сходят с рельс поезда, случаются аварии на дорогах, взрывы бытового газа и короткие замыкания. Они приспособились жить в любой механике, электронике и прочей рукотворной технике. По сути, они теперь наши самые близкие соседи. И повезёт ещё, если твой сосед окажется просто проказником. Ну, завяжет в узелок провода от наушников, или сотрёт в компе пару ценных файлов. А если  попадётся по-настоящему озлобленный – не миновать беды.

Эрих ловко обогнал идущую впереди фуру и невозмутимо продолжил:

– Что касается лифтовых и балконников… Меньшая пакость из возможных – застопорить лифт. А как насчёт травм, падений в шахту, приступов клаустрофобии? Про балконников отдельная история – 80% самоубийств, на самом деле убийства… Только убийц этих полиция никогда не найдёт.

– Как ты статистику любишь… – хмыкнула Ева, нервно передёрнув плечами. – А…

–  Хватит вопросов! Узнаешь, когда придёт время, – оборвал резко Эрих. – Не отвлекай меня. В мотеле поговорим, если хочешь. Там хоть про дорогу думать не надо.

Значит, они снова будут ночевать в какой-нибудь придорожной гостинице. Это всё ещё напрягало. Хотя повода вроде бы не было.

Вчера, когда  Эрих припарковался у какого-то «Оазиса» и заявил, что устал, и пора спать, Ева аж в лице сменилась. С одной стороны, он вроде сразу заявил, что она ему интересна лишь как экзотическая зверушка, с другой стороны, мужчины очень быстро забывают о том, что говорили, когда находятся с тобой   в одной комнате ночью тет-а-тет. Блондин, конечно, не урод, но к домогательствам с его стороны Ева совершенно не готова, не тянет её к этому «арийцу». Узнав, что номер у них один на двоих, Ева занервничала всерьёз. Но оказалось – напрасно…