Царство Греха

– Мы будем говорить с полицией, ба?

– Если они подберутся слишком близко и узнают, кто мы на самом деле, как думаешь, будет ли твоя участь лучше той, что постигла твою сестру?

Я покачала головой, не желая спорить. Мне тоже было непонятно, как рассказать полиции о том, что виновны могут быть охотники на ведьм.

Хотелось кричать от беспомощности. Мою сестру убили. Никто из тех, кто ее знал, никогда не причинил бы ей вреда, а значит, это был незнакомец или кто-то, кто узнал правду о нас. Если верить бабушке, две другие жертвы тоже были ведьмами, вряд ли это простое совпадение. Это связь. Многим женщина, обладающая хоть каплей сверхъестественных сил, кажется чудовищем. Я сжала кулаки, концентрируясь на боли, которую причиняли мне мои ногти, впивающиеся в кожу. Кто-то убил Витторию, и я хочу знать кто и почему.

Чем была занята моя сестра в последние часы своей жизни? Она редко посещала в монастырь, но в последние дни я встречала ее там дважды.

Возможно, она встречалась там с темноволосым незнакомцем, непонятно только с какой целью. Возможно, у них были отношения. Или убийца притащил ее туда против воли. Возможно, Виттория вообще не знала его и он перехватил ее на пути куда-то еще.

Не помню точно, в котором часу она ушла из нашего ресторана в тот вечер. День начался как обычно, мы проснулись, оделись, позавтракали вместе и отправились на работу всей семьей, чтобы успеть подготовиться к празднику и приему множества гостей.

Я даже не спросила ее тогда, куда она направлялась. Ведь и предположить не могла, что сестра никогда не вернется.

На глаза навернулись слезы, но я сдержала их. Если бы можно было повернуть время вспять, столько всего я бы сделала по-другому. Я прижала ладони к глазам и заставила себя собраться.

– Нам всем сейчас непросто, Эмилия, – сказала бабушка. – Это понятно. Пусть Богиня совершит правосудие. Первая Ведьма не оставит нас без внимания. Поверь мне, она знает, что делать с Мальваги. Сосредоточься на защитных заклинаниях. Ты нужна своей семье.

– Я не могу просто сидеть и ждать, пока тот, кто убил мою сестру, на свободе! И не проси меня поверить в ведьму, которой я никогда не видела, или богиню, которой может вообще не существует! Виттория заслуживает справедливости!

Бабушка взяла мое лицо в ладони и произнесла со слезами на глазах:

– Ради семьи забудь об этом. В некоторые двери лучше не стучать, пусть они остаются закрытыми. Найди в своем сердце принятие и прощение или темнота войдет в него и уничтожит тебя.

Я вернулась наверх, чтобы остаться наедине со своими мыслями. И бросилась на кровать, поглощенная воспоминаниями о проклятой комнате, в которой я нашла Витторию.

Снова и снова я воскрешала в памяти кошмарные подробности, силясь понять, что привело туда мою сестру. Вдруг от меня ускользнуло что-то важное, что могло бы помочь мне найти убийцу.

Закрыв глаза, я изо всех сил сконцентрировалась и представила, что снова стою там рядом с телом. Снова и снова мне приходилось гадать, почему сестра была так одета. Понятия не имею, где она взяла то белое платье. Когда мы встретились последний раз, она была одета по-другому. Значит снова встает вопрос, чем она была занята в тот вечер. Может собиралась втайне выйти замуж за Доминика или планировала что-то еще.

Также оставалось загадкой, куда делся ее амулет. Бабушка велела нам никогда их не снимать, и кроме того единственного раза, когда нам было восемь, мы этого не делали. Или по крайней мере, я этого не делала. Может, сестра и сняла свой, но я понятия не имею зачем. Чтобы бояться сил Зла, не нужно было сталкиваться с ними воочию или даже по-настоящему в них верить. Бабушкины истории и так были достаточно пугающими. Виттория конечно подшучивала над ее предрассудками, но все же ходила за кладбищенской землей и святой водой и читала заклинания над амулетами в свете полной луны каждый месяц вместе со мной.

Я перевернулась на бок, ломая голову над самым сложным вопросом из всех. Если сестра не сняла амулет сама, то кто это сделал и где он теперь?

Если ее убил охотник на ведьм, он возможно присвоил украшение в качестве трофея. Вероятно, этот человек заподозрил, что амулет был необычным и имел настоящую магическую силу. Мои мысли вернулись к темноволосому незнакомцу. Он был слишком хорошо одет для члена братства, да и не выглядел как тот, кто мог бы посвятить свою жизнь богу. Слишком дерзкий. Не знаю, походил ли он на охотника за ведьмами, раньше я их не встречала. Но, возможно, незнакомец был вором. Во всяком случае, он очень уверенно чувствовал себя в тени.

Я проклинала себя за то, что не последовала за ним, когда была такая возможность. Он ускользнул и забрал с собой все ответы. Хотя не все так безнадежно. С колотящимся сердцем я вскочила и рывком выдвинула ящик прикроватной тумбочки. На дне его сверкнул металл. Незнакомец допустил одну огромную ошибку – уронил свой нож. Однажды кто-нибудь обязательно узнает такой необычный клинок.

Мои мысли пришли в относительный порядок. Это то, что было нужно. Теперь можно перестать воскрешать в памяти эту ужасную ночь и занять себя чем-нибудь другим.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы отогнать очередную волну подступающих слез, я пообещала себе отыскать незнакомца и узнать, кто он, чем занимается и откуда знал мою сестру.

Если это он забрал у меня Витторию, я заставлю его заплатить собственной жизнью.

Семь

Как я ни старалась замедлить время, со дня похорон сестры пролетели уже три недели. Три недели я пролежала на ее кровати в нашей комнате, рыдая в простыни, уже почти утратившие запах лаванды и белого шалфея – ее запах.

В некоторые дни я спускалась на первый этаж и садилась перед камином на кухне, смотрела на пламя и представляла, как сгораю в нем. Но не так, как наши предки. Ярость и жажда отмщения медленно пожирали меня, превращая в пепел ту, кем я когда-то являлась.

Временами только гнев и напоминал мне о том, что я еще жива. Сегодня вечером после ужина бабушка раз за разом бросала на меня встревоженный взгляд и, перелистывая семейный гримуар, нашептывала заговоры на здоровье и благополучие. Ей была непонятна поглотившая меня ненависть.

Жажда мести стала частью меня, такой же жизненно важной и незаменимой, как сердце или легкие. В течение дня я была примерной дочерью, но как только наступал вечер, отправлялась бродить по улицам в поисках способа исправить чудовищную несправедливость. Никто не знал таинственного незнакомца и не видел прежде его смертоносного кинжала. Впрочем, возможно, люди не хотели говорить о нем из страха. День за днем гнев лишь усиливался.

Темноволосый знал ответы на мои вопросы. И я уже почти потеряла терпение. Начала молиться богине смерти и жестокости, обещая ей все что угодно взамен на помощь в его поисках.

Но богиня не отвечала.

– Добрый вечер, бабушка. – Я положила комплект кухонных ножей на стол и присела. Родители настаивали, чтобы я каждый день проводила пару часов в ресторане. Как бы ни скорбели по Виттории, мы не могли позволить себе закрыть ресторан больше, чем на неделю. А дальше, хотели мы или нет, жизнь продолжалась. Мама по-прежнему, так же как и я, плакала без конца, и папа справлялся с горем не намного лучше, но они притворялись сильными ради меня. А я ради них приходила в ресторан и резала овощи, прежде чем снова погрузиться в печаль.

– Эмилия, передай мне, пожалуйста, воск и засушенные лепестки.

Немного воска и крошечная баночка с лепестками обнаружились в боковом ящике. Бабушка снова делала заговоренные свечи и, судя по цветам (белый, золотой и бледно-лиловый) заклинаний было несколько: на ясновидение, на удачу и для покоя.

Но в этом месяце покоя не знал никто из нас. Полиция связала убийство моей сестры с двумя другими жертвами. Оказалось, что их сердца так же были вырезаны, но подозреваемых и зацепок по-прежнему не было. Офицеры клялись, что занимаются этим делом со всем возможным рвением. Но пришли к нам для выяснения обстоятельств лишь однажды, в самом начале, и с тех пор не появлялись больше ни дома, ни в ресторане и вопросов не задавали. Девушки умерли, жизнь продолжалась. Так устроен мир. Или так просто принято считать.