Страница 5 из 130
Неспешно прибираясь на кухне, Яна думала о превратностях судьбы. Видела бы мать, что ее дочь моет посуду с моющими средствами, да еще и сама, а не в посудомоечной машине. Прочла бы не одну лекцию и о вреде таких процедур для кожи, и об опасности порезать осколками руки, и о том, как портится спина от такой работы в напряжении, а в завершении непременно бы упрекнула Янину за небрежную прическу, не достойную настоящей леди. Прям 18 век, ей богу.
Яна вздохнула. Вспоминать о семье было всегда тяжело. Предстоящая встреча разбередила и без того ноющие душевные раны. Родители ей так и не простили свои разрушенные планы и мечты на будущее их единственной дочери. Ожидалось, что она, как и родители, будет посвящать свою жизнь высокому искусству, пробивая себе лакомое местечко в одном из лучших симфонических оркестров России, а возможно и мира.
Ее, дочь двух известных и довольно-таки успешных музыкантов, готовили к этому с первых дней жизни. Яна даже училась не в обычной школе, а в специализированной гимназии, где с утра до вечера они занимались, занимались, занимались. Культура речи, музыка, танцы, игра на скрипке, игра на фортепиано, и совсем немного предметов из общеобразовательной программы. Поздно вечером водитель привозил девочку домой, где ее часто совершенно никто не ждал, кроме черного одичавшего кота Моцарта и домохозяйки Нины Евгеньевны. Родители днем постоянно были на репетициях, а вечерами, в выходные и в праздники - на выступлениях. В те редкие моменты, когда они все же встречались, родители усиленно воспитывали дочь, выполняя свои обязанности, так сказать, оптом. Практически заваливая ее вопросами, изнуряя правилами поведения и постоянно оценивая, оценивая, оценивая Яну во всем: как сидит, как смотрит, как говорит, отвечает, спрашивает, каков ее тон, наклон головы, положение тела, рук. Эти бесконечные тычки и окрики... Иногда ей казалось, лучше бы они совсем не приходили.
Но постепенно Яна превращалась в идеал, так настойчиво взращиваемый всеми окружающими. Принцесса, нимфа, юная богиня. Её стали вывозить на концерты и благотворительные приемы, отношение родителей стало благоговейным и трепетным, словно она была бриллиантом.
Для них теперь таким бриллиантом Яна наконец-то стала, красивой эксклюзивной куклой, которой можно было хвалиться, словно картиной великого художника. А так же стала своеобразным пропуском в мир большой музыки. Как не крути, у родителей были большие планы на дочь. Но не вышло.
Яна встретила Сашку. И мир словно раскололся на «до» и «после». Потому что с ним она увидела совсем другую жизнь, с ним она впервые почувствовала себя по-настоящему ценной и невероятно счастливой. Свобода, хоть и призрачная, опьянила и открыла для Яны неожиданные новые горизонты.
Тогда в мае сборная группа из их гимназии ездила давать благотворительный концерт в детский дом в соседний районный центр. Их труппа во главе с художественным руководителем, старым учителем из гимназии Вольфом Владимировичем, возвращалась поздно вечером на автобусе в родной город. Ехать оставалось еще пару часов, как автобус неожиданно сломался. Обошлось без аварии и травм. Но оставаться в поле на дороге в ночь казалось немыслимым. Водитель, поискав в навигаторе возможные места остановки, сообщил, что примерно в пяти километрах стоит небольшое село. Добраться туда получится лишь пешком, и то идти придется по накатанной полевой дороге. Зато там можно и переночевать, и продукты в магазине купить. Ну а помощь подоспеет в любом случае не раньше, чем через три-четыре часа, а то и утром.
Янина с отчаянием понимала, что ее сегодня домой никто не заберет. Родители уехали в тур по Европе, у них был долгожданный отпуск. Личный водитель тоже отпущен на месяц, так как Яна решила везде добираться сама на такси.
Посовещавшись девочки решили идти пешком до села, ну а там сориентируются по обстоятельствам. Вольф Владимирович, немного посуетившись и попеняв на свои больные колени, отпустил своих учениц одних, а сам остался помогать водителю автобуса.
Сейчас казалось смешным то, как они, словно стайка напуганных пташек, жались к друг другу, и осторожно ступая по накатанной грунтовой дороге в своих бархатных туфельках, вздрагивали и повизгивали от каждого шороха в кустах реденькой просеки. Спустя километр к звукам привыкли и стали различать выпрыгивающих из травы лягушек. Легкий весенний ветерок стал доносить сладковатый аромат цветущих садов, успокаивая и примиряя девушек с обстоятельствами. На небе постепенно разгорались невероятно большие звезды, а в березовой рощице завели свою неповторимую трель влюбленные соловьи.
Расстояние до села было не особо большим, в пределах города - то и вовсе немного, к примеру, как от площади до набережной. Но тут все казалось иначе. Для каждой из них в этом зарождающемся волшебстве настоящей, неискусственной ночи открывались какие-то новые истины. Шаги постепенно стали размеренными. Девушки перестали держаться стайкой, разговоры умолкли, каждая думала о своем.
Неожиданно тишину разрушил оглушающий рев моторов. Прямо навстречу к ним, по дороге неслись сразу несколько мотоциклов.