Двойная игра

Ник Колин

Двойная игра

Пролог

В одно мгновение все перевернулось. Радужные мечты о веселых вечеринках на побережье теплого моря улетучились, их из головы с корнями вырвали инстинкты, продиктованные борьбой за выживание.

«Это фиаско, братан!» – вот так бы охарактеризовали эту ситуацию в кругах продвинутой молодежи. То, к чему так долго стремился, и то, что, казалось, шло само к тебе в руки, разлетелось на тысячу осколков. Нужно только выжить, и тогда все еще возможно…

Последние пара месяцев прошли фантастически. Постоянные тусовки, алкоголь и легкие наркотики. Наконец он попал, по его собственному мнению, в струю настоящей жизни и мог позволить себе все, о чем раньше только грезил. И делать для этого особенно ничего не нужно было, деньги текли неиссякаемым потоком.

«Почему же все изменилось именно сегодня? И эта странная улыбка!» – крутилось постоянно в голове. Сейчас нет времени отматывать ситуацию назад и вспоминать, где же он сделал ошибку и когда не разглядел демона под маской ангела. Все в жизни ошибаются, а некоторые даже делают плохие вещи, которые очень четко прописаны в уголовном кодексе, но забрать чужую жизнь – это слишком!

Гортань и легкие горели от жадно захватываемого холодного воздуха. При каждом вдохе редкие мелкие снежинки залетали в широко раскрытый рот, похожий на пасть загнанной собаки. В разодранном свитере и джинсах, парень стоял на четвереньках на промерзшей земле и пытался отдышаться. Лицо и тело его кололи жесткие ветки кустарников, а над ним в ночной мгле возвышались безжизненные стволы деревьев. Еще чуть-чуть, где-то совсем близко слышен плеск воды, но ледяной и иссиня-черной. Он загнан в тупик: впереди непреодолимая река, за которой вдалеке видны огни Ростова, а сзади зловещий хруст веток под ногами преследователей и дыхание смерти.

Левый берег Дона, такой опьяняющий своим весельем и огнями, многочисленными барами и ресторанами, выплюнул его в мрачную бездну, туда, где под лунным светом произойти может все что угодно.

Парень судорожно оглядывался, стараясь рассмотреть в темноте путь к спасению. Отсюда до ближайших ресторанов несколько километров вниз по реке, а перед ним вдоль берега черной скалой возвышались непреодолимые заросли камыша.

Однако при всей безвыходности в нем жила надежда на спасение. Обмороженными руками он судорожно шарил по земле, разбрасывая в стороны землю и подмерзшую полуразложившуюся листву. Рефлекторно пальцы намертво сжали попавшуюся палку. С каждым выдохом силы оставляли его, а колючий мороз проникал в самые отдаленные уголки его тела. Голова кружилась, и в ушах начали появляться звуки, реальность которых была под большим вопросом.

– Стой! Иди сюда, тебе все равно некуда бежать! – где-то сзади раздался грубый мужской голос, а единственный лучик света от фонаря преследователей рыскал сквозь заросли камыша и кустарников. – Тебе ничего не будет!

Виски гудели, давление зашкаливало так, что глаза вылезали из орбит. Дыхание не успокаивалось и вот-вот грозило превратиться в свистящий хрип.

С самого раннего детства он и физическая активность были по разные стороны баррикад, об этом стоило сейчас пожалеть, но спринтерский бег на морозе по пересеченной местности заставлял лишь думать о предстоящем, а не анализировать прошлое.

Можно, конечно, сдаться им и уповать на их милость. Хотя какая, к черту, милость после сегодняшнего вечера. Если бы не его предусмотрительность, не было бы этого забега и этой ночной охоты, все бы кончилось гораздо раньше и менее эпично.

У него сейчас было небольшое преимущество, он успел слегка оторваться от своих преследователей. Он слышал, как они пробирались сквозь плотные дебри веток и видел бегающую полоску света над своей головой. А вот окрик о том, что ему некуда бежать, вполне соответствовал обстановке, но ему казалось – его спасение в реке. Нужно только добраться до воды, а течение само снесет вниз по реке ближе к городу и поможет добраться до людей. Мысли о минусовой температуре воды в январскую ночь его совсем не волновали.

– Не будь дураком. Иди сюда! – угрожающе раздалось уже где-то совсем рядом.

От испуга он нервно дернул рукой, в которой все еще была зажата палка. Шелест и хруст веток выдали в ночной тишине логово затаившейся жертвы. Резкий звук выстрела разорвал ночную тишину.

– Вот он… – луч фонарика забегал по кустам, изредка попадая ему на спину.

Из последних сил он вскочил на ноги и бросился бежать, разгребая руками ветки на своем пути. Вот он, камыш, а за ним река, всего метров тридцать… Вдруг под ногой исчезла земля, где она? Мгновение в невесомости и сильный удар в стопу. Какой-то хруст, только не от сломанной под ногой палки, а хруст внутренний, звонко разлетевшийся по всему телу.

Его глаза нервно забегали, никакой боли он не ощущал: холод давно отключил нервные окончания, только вот одна странность – почему-то камыш впереди рос строго вверх, а теперь быстро наклонялся к земле или …

Глухой удар в левый бок, плечо и голову.

После падения он лежал на земле и не мог пошевелиться. Силы в одно мгновение оставили его, он больше не мог управлять своим телом, оно ему не принадлежало. Через закрывающиеся веки он успел разглядеть свою ногу, стопа которой была неестественно выгнута.

На секунду промелькнула мысль: «Как это? Все хорошо, встань и беги!», но что-то невидимое прижимало его к земле и затягивало в свои объятия.

В груди как-то резко потеплело, дышать стало легче, напряжения в замершем теле больше не чувствовалось, только еле слышны расплывчатые раздосадованные голоса где-то совсем рядом:

– Сука!..

1

Томный взгляд Егора Васильевича Гирина, начальника уголовного розыска, не обещал ничего хорошего. За последние несколько месяцев в городе объявились молодчики, вскрывающие банкоматы и терминалы оплаты. Их уловы от пары сотен тысяч до нескольких миллионов рублей постоянно будоражили умы молодежи, показывая дурной пример мгновенного обогащения.

Зацепок в деле банковских грабителей двадцать первого века практически не было, а начальство требовало результат уже сейчас. Прошедшей ночью вскрыли очередной банкомат, и воры унесли больше восьми миллионов рублей. Как назло, банкомат накануне под завязку наполнили купюрами, строго за день до начисления заработной платы работникам одного из предприятий города.

В высоких кабинетах руководство поразмыслило и, не видя перспектив, в отдел полиции, где под руководством Гирина трудился оперуполномоченный Морозов, направило внеплановую проверку. Ничего хорошего для Егора Васильевича и его подчиненных это не сулило. За годы службы выводы любой проверки были одинаковы независимо от проверяемого и проверяющего: слабая организация работы, многочисленные нарушения при оформлении служебных документов, низкая дисциплина и полное отсутствие контроля со стороны прямых начальников, в данном случае со стороны Гирина. Как итог проверки – «братская могила» в виде объемного приказа об объявлении замечаний и выговоров простым операм и руководству отдела.

Егор Васильевич готов был прямо сейчас подписаться под своим дисциплинарным взысканием, лишь бы его оградили от этих нескольких дней глупого времяпрепровождения. Пустой перенос с места на место толстых томов о делах давно минувших дней и их утомительное изучение. Поиск какой-нибудь мелкой справчонки, о существовании которой в ежедневной беготне мало кто помнил. И все это на общем фоне натянутых улыбок и пресмыкания перед проверяющим.

Гирин, сидя в своем кресле, поежился. После последней такой проверки ему объявили выговор с занесением в личное дело. И снять досрочно это взыскание получилось благодаря поимке убийцы предпринимателя Пирогова. С Гирина в качестве поощрения сняли взыскание, а операм дали по очередной почетной грамоте. Этот случай еще больше укрепил в Гирине веру, что Платову не надо мешать и на него можно положиться, даже если против этого протестует разум и служебные инструкции.