Страница 55 из 70
По дороге в больницу я готовилась то расцеловать Павла, за то, что он остался жив, то отругать, за желание скрыть от меня свое ранение. Не была готова я только к одному - встрече с Настей. Но именно ее увидела первой, когда поднялась на нужный мне этаж, предварительно выяснив в какой палате лежит Паша. Настя сидела в коридоре, на стуле, опустив голову и сложив руки между коленей. По сторонам девушка не смотрела, а я, от неожиданности, развернулась и пошла обратно к лестнице.
- Юля, куда же вы? - прозвучало мне в спину, и я остановилась, а потом медленно повернулась к ней. Настя так и сидела, только теперь ее взгляд был обращен ко мне. Но, странное дело, я не увидела в нем ни злобы, ни ненависти, только какая-то бесконечная усталость, а еще тоска. Я смотрела на нее, она на меня и время, как будто, остановилось. - Он ведь вас ждет, не меня, - через долгую минуту продолжила она. - Думает, что вы не приедете, раз узнать не должны, но все равно ждет. Я ведь вижу, как каждый раз он с надеждой смотрит на дверь, когда она открывается, и как потухает его взгляд, когда в нее вхожу я. Такое не скроешь, как ни пытайся. Идите к нему, Юля. А сейчас посижу ещё немного и уйду. А вы передайте там Паше, я зла на него не держу. А еще скажите, у меня все будет хорошо, обязательно будет.
- Простите меня, Настя, - только и смогла сказать я, сглотнув ком в горле, девушка смогла меня растрогать. А еще я видела как ей больно, и это именно боль она пыталась спрятать за показным равнодушием.
- Идите, Юля, - Настя поднялась и пошла прочь, ни разу не оглянувшись. А я постояла немного, глядя ей вслед, и осторожно открыла дверь в палату. Паша лежал с закрытыми глазами и был очень бледен. Вся грудная клетка была перебинтована, но никаких трубочек, которые успело нарисовать мое воображение, из него не торчало. Сначала я подумала, что он спит, но когда скрипнула дверь, он, не открывая глаз, с трудом проговорил:
- Настя, я же просил тебя, иди домой.
- Паш, она ушла, - тихо сказала я, а он тут же открыл глаза. Такого взгляда я не видела у него никогда до этого момента, как будто он только что узнал, что выиграл в лотерею миллион. В его глазах было столько радости и теплоты, что я даже засомневалась услышал ли он то, что я только что ему сказала.
- Юлька, - прошептал он и улыбнулся, а потом его лицо приняло серьезное выражение. - Даже догадываюсь кто проговорился.
- Не ругай его, ладно, - я присела на стул, стоящий возле кровати и взяла в свои руки Пашину ладонь. - Он хотел как лучше.
- Не буду, но только потому, что у него такая защитница - улыбнулся он и добавил. - Я рад, что ты пришла.
- Лежи спокойно, - было видно, Паше еще трудно говорить, каждое слово довалось ему с большим трудом, а дыхание сбилось. - Я останусь тут, никуда не уйду, а ты немного поспи.
- Хорошо, - кивнул он и заснул почти мгновенно. А я сходила и поговорила с его лечащим врачом. Тот заверил меня, что опасность миновала и теперь нужно только время. Но остаться с Пашей в палате и ухаживать за ним категорически не разрешил. Я даже пыталась предложить ему денег, но врач был непреклонен и разозлился на мои попытки его подкупить. Посещения разрешил сколько угодно, а новых жильцов в палате ему не нужно, так он и сказал, когда я ему порядком успела надоесть. Разочарованная, вернулась к Паше и провела там весь день, пока меня не выгнали. Сам он большую часть времени спал, пока его постоянно преследовала слабость. А когда просыпался и порывался что-то сказать, я накрывала его рот ладонью и просила поберечь силы.