Страница 44 из 70
Утром, как и обещала, заехала за подругой в гостиницу, а потом повезла в аэропорт. Вопреки опасениям, пробок почти не было, и мы приехали с большим запасом времени. Посидели в кафе, выпили по чашке кофе и отправились в зал ожидания. Жалко было вновь расставаться, но ничего не поделаешь, раз жили мы теперь по разным странам. Дождавшись когда объявят посадку и пассажиров попросят пройти на паспортный контроль, я расцеловала Снежку, пожелала ей счастливого пути и поехала домой.
До вечера работала, сегодня было много желающих попасть ко мне на сеанс, а потом включила телевизор и бездумно смотрела какую-то американскую комедию, не вникая особо в смысл происходящего на экране. Звонок на сотовый раздался почти уже в девять вечера.
- Здравствуй, Юля - сказал Паша, когда я ответила.
- Здравствуй.
- Я приеду? - спросил он, потому что я молчала.
- Приезжай.
- Юль, что-то случилось? - мои односложные ответы его насторожили.
- Нет. Все хорошо.
- Ладно, скоро буду, тогда и поговорим, - произнес он и отключился.
Нужно было пойти и посмотреть есть ли что в холодильнике, но мне было лень, на меня напала какая-то апатия. Он приезжает, трахает меня, а на утро спокойно едет на работу, вполне возможно, забывая о моем существовании. А я, как дура, сижу дома и жду его очередного звонка. Надоело! Я вскочила и, в порыве гнева, разбила первое что попалось мне под руку, это оказалась хрустальная ваза. Стало немного легче и я принялась бить стоящую рядом посуду, тарелку за тарелкой, выпуская пар. После пятой, осмотрела дело своих рук и начала хохотать, у меня началась самая настоящая истерика. Когда Паша вошел, а он уже сам загонял машину на территорию, да и калитка до ночи у меня открыта, увидел картину маслом. Я стояла босиком, среди осколков, и хохотала, размазывая по лицу слезы. Мигом оценив ситуацию, схватил меня, закинул себе на плечо и потащил в ванную. Включил прохладный душ и, прямо в одежде, поставил в душевую, направив в мою сторону струю воды. Она сразу же попала в рот, в нос, а я начала отплевываться, но Паша не прекращал меня мучить. Когда он отвернул лейку душа в другую сторону и стало возможно дышать, не глотая воду, я попросила вполне нормальным голосом:
- Хватит, пожалуйста. Все нормально, я успокоилась.
- Уверена? - с подозрением посмотрел он на меня.
- Да, - не желая больше купаться, ответила я.
Видимо, мой покорный вид успокоил его. Паша выключил воду, повесил душ на место и стал снимать с меня мокрую одежду, кидая ее прямо на пол. Когда осталась в чем мать родила, завернул в полотенце, поднял на руки и понес в спальню. Там он посадил меня на кровать, а сам сел на пол у моих ног, осматривая их. Ступня кровоточила, я умудрилась порезаться, но даже не почувствовала этого. Паша принес вату и йод и стал обрабатывать ранку, дуя на нее, когда я морщилась. Как только с обработкой моих порезов было покончено, я посмотрела на него и виновато сказала:
- Извини, не знаю, что на меня нашло. Честное слово, со мной такое редко бывает.
- Думаешь я впервые вижу бабскую истерику? - улыбнулся Паша. - Тебе просто требовалась разрядка, вот ты ее себе и устроила.
- Ага, только я еще не до конца разрядилась, - слова про бабскую истерику меня добили и спровоцировали повторный приступ. Паша взглянул недоуменно, а я продолжила, уже закусив удила. - Думаешь, приехал, поел, поспал, а тут и баба под боком, не отказывает, значит и потрахаться можно, так, да? А обо мне ты хоть раз подумал за это время? О моих чувствах? О моих желаниях? Нет, тебе на это плевать! Ты же мент, а все менты тупые животные. Инстинкты свои утолил и на работу, можно и забыть о существовании глупой бабы, не писать ей, не звонить, а потом приехать как ни в чем не бывало и все по новой! Поел, поспал…...
- Все, заткнись! - рявкнул Паша и повалил меня на кровать, удерживая за руки и нависая надо мной. Глаза его пылали то ли от ярости, то ли от страсти, я не поняла. Но, и то и другое для меня сейчас было страшно. Когда он заговорил вновь, голос его звучал отрывисто и глухо. - Послушай меня, милая. Если ты хочешь, я сейчас встану и уйду, и, обещаю тебе, мы больше никогда не увидимся. Только предупреждаю сразу, назад пути не будет, я не меняю своих решений. Но если ты хочешь, чтобы я остался, то прекрати устраивать мне сцены. Если я не звоню, значит не могу. А если не сказал каких-то слов, которые вам, бабам, так необходимы, значит еще не готов их сказать. Или ты хочешь чтобы я соврал? Так я могу, только обижайся потом на себя! В общем решение за тобой, Юля.
Паша встал и отошел к окну, повернувшись ко мне спиной. Гнев его прошел также внезапно, как и начался. Я поднялась с кровати, поправила задравшееся полотенце, подошла к нему и молча встала у него за спиной.
- Никогда не подходи ко мне со спины, - не оборачиваясь, сказал Паша, а я обняла его и прижалась к ней щекой.
- Прости, я не хочу, чтобы ты уходил. У меня и так никого не осталось, если я потеряю еще и тебя я…., - договорить он мне не дал. Повернулся ко мне и стал целовать. Полотенце вскоре оказалось на полу, его одежда тоже, а мы упали на кровать и последней здравой мыслью было, что мы впервые занимаемся любовью с Пашей в нашей с Толей спальне.