Страница 11 из 15
Все – равны перед законом!
При этом же, каждый – при своем и в своем. В своем разделе и слое. Классе! И, все равно, как-то и кто-то – равнее остальных…
Сеанс не лечебного иглоукалывания заканчивается, когда брюнетка касается синей, тонкой и узкой, пластиковой ручки. Средней длины. Синей пластиковой жалюзи. И, прокрутив ее, открывает их – на левой, одной трети, части окна.
Этот кирпично-бетонный, металлостеклянный, серый город – никогда не станет ей родным. Никогда не станет и любимым! Данные функции – не предусмотрены в его инструкции по эксплуатации. Как и в инструкции по применению и использованию, пользованию им! Он так и останется местом жительства. Временным местом жительства, к тому же! Даже и не местом прописки. Без добавлений и без красивых эпитетов. И вообще – без комментариев!
А жаль! Ведь он, вполне, мог, как и все остальные, сойти за что-то большее. Удобоваримое и удовлетворительное! Занять место – куда больше и глубже. Куда дальше и дольше. Где-нибудь… Не знаю. В сердце?! Но так вышло, что он – уже давно глубже и больше. Как и дальше и дольше, чем в сердце. В печенках! Этот город находится – именно там! Ненавистный городишко! И чего уж там греха таить – столица нашей родины. Как там…?
London is the capital…
Прр… Куда пошла? Точнее – встала. Где стоишь?!
Moscow is the capital of the Russian Federation!
Вот!
Столицей Российской Федерации является город Москва. Статус столицы устанавливается федеральным законом. Местом постоянного пребывания отдельных федеральных органов государственной власти может быть другой город, определенный федеральным конституционным законом.
Хотя…
Сказать, что стало лучше? Соврать! Но и сказать, что хуже – тоже соврать. Дважды! Не лучше и не хуже.
Золотая ч… середина!
И как стало еще давно, а кому – сейчас и здесь, уже известно и понятно – опор на первое слово. Второе – не так важно. И как мы еще (уже) выяснили – не значится. Нет же разделения! Нет и классовости. А золото – есть! Не у всех, правда. Но кому это, нафиг, надо и интересно? Кому это, нафиг, и сдалось?! Держимся же! И слава… Слава! Сла… Будильник? А! Показалось… Так о чем это я? Городишко! Да.
С кучей баров и пабов, клубов. Караоке и кальянов. Магазинов и ТЦ. Кафе и ресторанов!
На которых висят эти гребаные таблички, с яркими неоновыми названиями! И почему-то все они светят, мигают и бликуют, именно в это окно!
В окно, напротив которого и стоит девушка, в серой ночнушке. Недостающей белых, голых и острых, коленей. Длиной – чуть ниже середины худого, даже худощавого и худосочного, бедра.
По сути – как раз для этого и были куплены сами жалюзи. Иначе избавиться от дневного света, ночью, нельзя никак.
Невозможно! В принципе – нереально.
Но город, да… Без забот! Что правда, то правда… Но так ли нужна она и так ли не нужна ложь? Где дьявол, когда он так нужен? Подумать только, взять на себя все грехи и лишь ложь оставить… Кому-то. Нам же! Забавно! Да не будет помянут он не в суе и не в уме, отозвавшись на языке. Нечисть же – слышит мысли, а чисть… Слова! Хотя, по итогу, все – все слышат. И все – все видят.
И у стен – есть глаза и уши!
И даже без двух средних портретов, в тонкой синей деревянной рамке, под стеклом, на противоположной, от кресла, стене. Аки неразлучная парочка, в сокращении – ВВП ДАМ.
Одно и то же лицо не может занимать должность Президента Российской Федерации более двух сроков. Положение Конституции Российской Федерации, ограничивающее число сроков, в течение которых одно и то же лицо может занимать должность Президента Российской Федерации, применяется к лицу, занимавшему и (или) занимающему должность Президента Российской Федерации, без учета числа сроков, в течение которых оно занимало и (или) занимает эту должность на момент вступления в силу поправки к Конституции Российской Федерации, вносящей соответствующее ограничение, и не исключает для него возможность занимать должность Президента Российской Федерации в течение сроков, допустимых указанным положением.
Двух гербов-ковров, флага-комнаты и гимна-потолка…
Промолчать бы. Хочется… Должно же и надо, правильно и красиво. Почти что обязательно и требуемо. Безопасно и, как бы ни антоним, а это он и есть, драгоценно. Да не выходит! Все же – цвет в цвет. Жаль, не фотообои еще – по стенам. Вместо фото и рамок. И строчки – не повсеместно. А только – на потолке! Как красиво и модно, запуская проектором и цветным, подсвечиваемым и разномастным, разноперым текстом. По всем поверхностям. По всем субъектам и объектам. По всем стенам, полу и потолку. Вдруг, кто-то не спит на спине. И пусть же тебя и всех – вылечат. Как могила и гроб – всех исправит. Но – потом же, не сейчас. Надеюсь…
А так ведь и засыпаешь с ними. И просыпаешься с ними. Со строчками. На устах и в глазах. Сначала – на передней части глаза. После – на задней и под веками, засыпая. Прочитывая, зачитывая и запоминая повторно. Пропевая, вслед. Можно же и без будильника, в принципе. И так же – слова знаешь. К чему дополнительная какофония голосов? Минус – и пошла шпарить. Даже – не смотря на потолок. Можно же? Можно. Как засыпать – медленно, а после враз и сразу. Только – не влюбляясь и не любя. Дети же укачивают себя, что-то болтая и напевая, неразборчиво, под нос. Вот и мы! Сами же – себе и с собой ведя беседу. Можно и без молитвы! Уже, а не еще. Давным-давно…
Нечто высокое покинуло эту золоченную клетку. Начали покидать ее и люди. Не грусти, если чувствуешь себя неуютно. Это – не ты. Это – они.
И, конечно, да, этого высокого – там тоже нет. И вопрос уже не в том: почему? Там – все ясно и прозрачно, призрачно и прозаично. Потому что! А вот: было ли? Вопрос! А если с молитвой. То ее альтернативой. Законодательной!
Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство.
И лучше всяких «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся, благодатная Марие». Надо же было и на сигнал будильника гимн поставить! Вот, где красота-то настала. Помирать, так с… Кхм. Жить, так с музыкой! С песней! О главном. О гимне! Вот, где просыпаться-то сразу захотелось. А уж, действительно, жить – вообще молчу. Главное – нервный тик и инфаркт не схватить, крышей не поехать и импульсивно компульсивное расстройство не хватануть, на радостях. Где будет: три раза погладить портреты. Целовать, не целовать и прочие извращения, а возможно и надругательства – каждый решит сам и в своей степени испорченности. Как и выгосударственности. Но приложиться к ликам – обязательно. Три раза пройтись по коврам. Как и трижды пропеть:
Россия – великая…
Не подглядывая! Смотря на потолок – только в качестве заметки: надо сделать!
Притягивает алкоголиков и курильщиков, наркоманов.
Кутил, готовых душу продать, за очередной хлеб и за очередное зрелище! И поджарить, зажарить собственное тело – дотла. Подлетев, мотыльками, слишком близко к солнцу. Клуб Икаров! Про который, как водится, нельзя говорить. Но и чем не падший ангел на, какой-никакой, а манер.
Ярко-лиловый свет врывается в темноту комнаты. С примесью желчно-желтого, кислотно-зеленого, ядовито-розового, режуще-голубого и, вырви глаз, красного. Пробегает по всему помещению. И останавливается на потолке, зависая на некоторое время, и тут же исчезая.