Страница 2 из 12
Да, Глен был магом. Пусть он не мог кидаться сгустками огня или ледяными стрелами, зато видел тонкие слои, которыми был окутан каждый человек и был способен на них воздействовать.
Этот бутон из слоёв в этом мире назывался кокон. Влияя на кокон, маги могли лечить или калечить, могли возбуждать или успокаивать, подчинять или заставить забыть. То есть обладали реальной силой, которая заставляла простое население их опасаться.
Сам Коршень не обладал магическими способностями как Эля, однако знал, что она называла этот кокон иначе – аурой, а слои полями. Но, как она говорила, сути это не меняет.
Она тоже могла видеть слои особым магическим зрением. Глен говорил, что у неё большой потенциал, и ей нужно обязательно учиться, а пока она «плохо структурирована». Собственно, оставить Элю учиться в Магической академии и была одна из целей, для чего они ехали в столицу королевства.
Коршень краем глаза посмотрел на сидящую с ним рядом за столом невысокую миловидную женщину в простом платье.
Несколько месяцев назад, когда он увидел друзей в первый раз, они не блистали красотой и молодостью. Его Эля, тогда ещё матушка Элина, удивительная старушка, которая ещё тогда привлекла его внимание, после перехода портала в Науле сбросила десять лет и превратилась в тридцатилетнюю красивую женщину. После этого перехода она станет совсем юной.
Мужчина усмехнулся, вспомнив, как сначала настаивал, что её надо оставить дома в Коксе, потому что от старости она может не доехать до Алатая. А Эля ведь тогда просто восстанавливалась после их с Гленом предыдущего временного перехода, который вытер из её возраста целых двадцать лет!
Женщина посмотрела на него и улыбнулась, словно почувствовала, о чём он думает.
Коршень улыбнулся в ответ.
Какая удача, что он всё-таки решился объясниться с ней и, о чудо! – она согласилась быть его женой. И даже была свадьба по всем правилам! Правда, это было тысячу лет назад и по правилам прошлого тысячелетия.
– Я женат уже тысячу лет, – ему стало смешно.
Наверное, истлела даже храмовая книга, где были записаны их имена. Бумаг, чтобы подтверждать права мужа, если таковые понадобятся, у него нет.
Друзья звали его Коршень, но это было только прозвище, данное ему когда-то наёмниками из-за его сходством с хищной птицей, за крючковатый нос и неподвижный взгляд чуть выпуклых карих глаз. Эля сказала, что на её родном языке это прозвище звучало бы «Коршун».
Однако его настоящее имя было Санд, а теперь будет и фамилия – Инсет.
– Санд Инсет, – произнёс про себя мужчина, покатав своё новое имя на языке. – Надо потихоньку привыкать. Тем более друзья всё чаще и чаще меня зовут Сандом. Имя, данное мне родителями, которое я и сам почти совсем забыл.
Грубая одежда и обувь прошлого тысячелетия ввели в заблуждение не только торговцев из обоза, но и хозяина трактира. Их принимали как простых селян, согласно легенде, едущих в столицу к родственникам, и почти не обращали на них внимания.
Коршеня очень напрягало, что у окружающих были кинжалы из металла лучшего качества, чем у него. Бывший наёмник чувствовал себя безоружным, несмотря на то, что прекрасно знал какой убойной силы оружие лежит в глубине их повозки. Пара пистолетов, складная снайперская винтовка и автомат, которые нёс Павел из своего времени, давали им преимущество перед любым кинжалом.
Знать-то он это знал, но ничего с собой поделать не мог. Хороший кинжал на поясе его успокоил бы куда сильнее, чем пистолеты, спрятанные в рюкзаке.
– Слушай, Глен, – тихо проговорил Коршень, наклонившись к другу, сидящему рядом с ним у очага, – мы столько осторожничали последнее время, пытаясь спрятать от чужих глаз твой ценный груз, а в этот раз ты хочешь заявиться к своему другу открыто. Ты так уверен, что нет никакой опасности? Думаешь, никто не знает, куда и зачем ты пропал на годы? Ты вообще в своём друге уверен?
– В Нирусе я уверен, – сразу ответил Глен. А потом помолчал, размышляя, и ответил. – Однако ты прав, опасность никуда не делась. Книги и оружие как были опасным грузом, который, без сомнения, многие хотели бы заполучить и протянуть к нему свои загребущие руки, так и остались. Несколько книг я и так хотел здесь оставить. Но не все! И не кому попало! Опять же, как бы эти заинтересованные в нашем грузе люди и нас самих тут навсегда не оставили.
– Я тоже хотел это обсудить, – тихо пробасил Павел. – Не нравится мне это, объявлять о своём прибытии всех и каждого.
– Что-то я действительно расслабился. Вы правы. Открыто появляться в столице нельзя. Но, слава Богу, Сургур я знаю хорошо, где поселиться на первое время так, чтобы нас не заметили, придумаю. Потом и с Нирусом встречусь. А уж после все вместе будем решать, что делать.
Больше они на эту тему не разговаривали. Всё было решено.
* * *
Сургур, столица королевства, раскинувшаяся в устье реки Сурги на нескольких холмах, после деревень и провинциальных посёлков, гордо именовавших себя городами, впечатлял своими размерами.
Климат столицы был теплее, чем в долине, поэтому здесь уже давно царила весна. Дороги уже высохли после весенней распутицы, всё цвело и зеленело.
Фактически, город делился на три главные зоны, расходившиеся кольцами от королевского дворца.
В центральном кольце, самом чистом и благоустроенном, находился королевский дворец, там жили высокородные и богатые.
Во втором кольце обосновались мастеровые и ремесленники. Здесь находились мастерские, лавки, торговые ряды. Здесь же жили и сами торговцы, работники и хозяева.
В третий круг входили окружающий город холмы, и там селилась беднота. Каждый холм жил по своим правилам и законам, но все они, хоть и нехотя, подчинялись королевской власти.
Кроме того, ближе к побережью, находился большой чистый и богатый квартал, где жили маги, а недалеко от него на самом высоком холме располагалась территория Магической академии, обнесённая высокими каменными стенами. Казалось, словно на вершину холма водружена большая тёмная шапка, из-за которой выглядывают кончики острых башен.
Дорога, к королевскому дворцу пересекала все кольца насквозь. Дома, лавки и постоялые дворы вдоль этой дороги были чище и ухоженнее остальных.
Вот в одном таком пансионе, находящемся далеко от центра, но недалеко от дороги, и поселились друзья.
Глен был лично знаком с хозяйкой этого уютного двухэтажного домика по прежнему посещению Сургура. Он знал, что женщина любит чистоту, хорошо готовит и, что важно, не знает, что Глен маг, поэтому даже не подозревает, что и откуда он может везти. Для неё он был торговцем украшениями, который время от времени появляется в столице, чтобы разузнать все новости, прикупить новую партию товара и развлечься.
Дополнительным плюсом к выбору именно этого места шло, что пансион был небольшим, постояльцев там было наперечёт, жили они подолгу и им было запрещено приводить гостей, так что посторонние там не появлялись.
Сначала планировалось, что с запиской от Глена пойдут только Коршень и Павел. Однако быстро выяснилось, что даже несмотря на подробные объяснения, они легко могут запутаться в хитросплетениях улиц, да и, толком не зная местных правил, случайно попасть в сложное положение. Поэтому они пошли втроём.
Эля осталась в пансионе вместе с книгами, выпросив у Глена разрешение полистать медицинский справочник.
Дом Нируса Инсета находился на краю магического квартала рядом с кольцом ремесленников. Само двухэтажное светлое здание стояло в глубине сада, обнесённого высоким каменным забором. Глен знал, что кроме двух этажей наверху в этом доме есть и два этажа ниже фундамента, где находится лаборатория, библиотека и ещё несколько тайных помещений, о которых никто из посторонних не знал.
Всё прошло по плану. Вышедший на стук охранник сказал, что хозяин дома. Павел, надвинув капюшон плаща на глаза, отдал записку и сразу ушёл. Сделав круг, он вернулся к друзьям, и они вместе стали наблюдать за домом.