Может?..

Анна похлопала по стене ладонью, а та перехватила её за запястье. Надо же, — она рассмеялась, — у стен, оказывается, не только уши, но и руки есть. И вроде как сказала это вслух. Стена что-то недовольно пробурчала и попыталась отодвинуться. Ну уж нет! Анна должна проверить что ещё там есть. Судя по всему, стене это не очень понравилось, так как она оттолкнула её в другую сторону, заставила прижаться к противоположной стене — в этот раз ещё твёрже и гораздо более холодной.

Она попыталась сфокусировать взгляд, встряхнула головой. Перед глазами мелькнуло смутно знакомое и очень недовольное лицо. Анна двинулась вперёд, ухватилась пальцами за что-то мягкое и кожаное, её жутко мутило. Хотела что-то сказать…

— Чёртовы пьяные студенты, — услышала чужой голос, подняла голову, встретилась взглядом с серыми глазами.

Она хотела что-то ответить, но вместо этого… Тошнота накрыла внезапно. И последнее, что Анна запомнила — чёрные лакированные ботинки, которым она «излила душу» до последней капли.

***

Утро оказалось совсем не добрым. Ощущения были, будто она заснула прямо во время урагана, иначе как ещё можно объяснить шум ливня и лёгкий свист в ушах. Нехотя, Анна всё же разлепила глаза, уставившись в белый потолок. Не на улице, и то хорошо.

Попытка подняться была с треском провалена, и она глухо застонала. В последний раз она так напивалась… Да нет, она никогда так не напивалась. Ливень отчего-то резко прекратился и со стороны донёсся шум открываемой двери. Сил хватило ровно на столько, чтобы перевернуться на нужный бок.

В комнату вошёл Оливер, вытирающий волосы полотенцем. Заметил проснувшуюся подругу, нахмурился недовольно, открыл было рот, но тут же прикрыл, тяжело вздыхая. Он приблизился, аккуратно присаживаясь рядом на кровать.

— Ты хоть что-то помнишь? — в ответ невнятно промычали. — И отлично.

Оливер поднялся и вышел из комнаты, оставляя её страдать в одиночестве, хорошо хоть ненадолго. Уже через пару минут Анна в полной мере могла ощутить смысл фразы «живительная влага» и «спасительная таблетка». Она допила воду и откинулась обратно на подушку, дожидаясь, когда комната перестанет вращаться.

— И что же вчера было? — сумела выдавить через силу.

— Может, не надо? — Дэнни странно себя вёл: отводил глаза, нервно потирал пальцы.

— Может надо, — буркнула в ответ.

— Напилась, — Анна слегка кивнула, — отожгла на танцполе, — снова кивок, — спровоцировала драку, — вместо кивка — вздох, — полезла к Хейлу… — стон.

— То есть, полезла?

— Села к нему за столик, растолкала мужчин рядом, заявила, что у тебя на него масштабные планы…

В этот момент Анне показалось, что хуже уже быть не может. Или может?

— По-моему он знатно обалдел, когда ты потащила его на улицу.

— Как я мог его потащить? — возразила она. — Ты его габариты видел?

— Да по-моему он обалдел от происходящего не меньше, чем я, — ответа Оливер не дождался. — Вытащила его в переулок, облапала, а потом тебя вырвало.

— На него? — если бы она могла, то непременно захныкала бы от бессилия и своей безрасудности.

— А на кого же ещё, — фыркнув.

— Почему ты меня не остановил? — внутри поднималась злость на друга.

— Попробуй тебя останови, — Оливер скривился, — ты когда пьянная — совсем неуправляемая.

— А тут я как оказалась? — задала она последний интересующий вопрос.

— Я успел ровно в тот момент, когда ты в любви его ботинкам признавалась.

Анна скривилась. Весь чудесный план полетел в тартарары, равно как и её решение оставить это дело и не вмешиваться в чужую жизнь.

— Одно я знаю точно, — видимо Оливер решил вбить последний гвоздь в крышку гроба, — ты оставила неизгладимое впечатление о себе.

Может, не надо было и пытаться?