Деньги могут все

Мне вообще повезло, так как как рядом с тем местом, которое я отвоевал, стояла стопроцентная одесситка тётя Валя. Эта женщина могла дать отпор любому хаму. Впрочем, слово “хам” у этой дамы было не в ходу.

– Эй ты, жлобина, куда прешься! – кричала она зазевавшемуся покупателю, который случайно толкнул ее столик с товаром.

– Не хочу вас, тетя, расстраивать, но со мной все нормально. А вот у тебя барзометр явно зашкаливает.

– Еще минута такого базара, и ты жлоб с деревянной мордой будешь видеть меня одним глазом, а я тебя увижу в гробу в белых тапках.

– Не делай мне вырванные годы, тетя. С такой жизнью как у меня я расстанусь без вздоха сожаления. А ты готова к встрече со своими дальними предками?

– Мужчина, если ты тупой, как три слоновых зада, обтянутых брезентом, гуляй отсюда. Здесь тебе не тут.

Вот так поговорив пару минут и выпустив пар, они расходились вполне довольные друг другом. Я же таким красноречием и запасом “одесского” языка не обладал и лишь со стороны наблюдал такие перепалки.

Худощавая, проворная, с крючковатым носом и грубым голосом, похожая на ведьму из детской сказки. Закурив крепчайшую сигарету и сделав глоток кофе, она громогласно наставляла подругу:

– Запомни, Цилечка, шо я тебе скажу! Прибить полку можно и соседа попросить. А вот наорать, шо криво прибита – тут, таки, муж нужен!

– Вот и я ему говорю. Послушай, Изя, ты уже взрослый самостоятельный человек! Тебе двадцать пять лет. За тебя уже таки давно все должна решать твоя жена, а не мама! А он как психанет.

– Если твой Изя психует, дай ему просроченный кефир! Пусть он психует в другом месте и по другому поводу....

Тетя Валя торговала костной мукой. Так как собаки растут быстро им нужен кальций. Купив за дешево костную муку, как удобрение для выращивания томатов, на Староконке этот незамысловатый товар превращался в ценную пищевую добавку для элитных щенков.

– Не тратьте трудовые деньги на глицерофосфат и глюконат кальция. В костной муке не только фосфор и кальций, но и вся таблица Менделеева в нужной пропорции и за смешные деньги.

– А попугайчикам можно ее тоже давать?

– Обязательно попробуйте и ваша птица будет разговаривать с вами громко как собака, – убеждала она покупателей.

Я костной мукой не торговал, и мы с ней никак не конкурировали, поэтому у нас был негласный договор о взаимной поддержки и ненападении. Я даже мог, не опасаясь оставить весь свой товар на тетю Валю и сходить прогуляться по рынку.

А также я иногда делился с ней душевными переживаниями. Она была лет на десять, а может быть даже на пятнадцать, старше меня и могла если и не дать хороший совет, то хоть посочувствовать.

Конечно я рассказал тёте Вале и историю, которая у меня приключилось с Мариной.

Она отреагировала чисто одесской фразой:

– Раз так, то тут пора определяться: или ты – мужик, или – девочка Наташа.

– Я вас не пойму.

– Пусть, девица эта, не выпендривается. Мол я, Хайка-хозяйка из трусов пошила – майку. Теперь она жалеть будет, что такого мужика отпугнула, – вынесла вердикт тётя Валя.

– Ладно. Пусть жалеет или не жалеют мне уже всё равно, – сказал я.

Но конечно мне было не всё равно и тётя Валя это понимала. Но ей уже было не до меня. Она в это время обрабатывала уже подошедшего покупателя.

– Я с этой собакой без штанов останусь. У меня нет таких денег на вашу костную муку для этой псины.

– Это не те деньги, которых у вас нет. Берите два кулька, и ваш пес будет целовать вам ноги за такое царское меню.

Покупатель, худющий дядька с печальным лицом, обреченно протягивал тете Вале смятые бумажки и забирал пакеты.

– Мужчина вы такой печальный от того что денег жалко или может у вас глисты. Так я могу вам предложить хорошее глистогонное за умеренную плату.

Мужчина, понимая, что еще пару минут разговоров и его вынудят купить еще одно «верное» средство, спешил ретироваться.

Тетя Валя наконец поворачивалась ко мне:

– Ну шо там у тебя нового с Мариной?

– Ничего, – отвечал я и это была правда.

Через месяц-полтора, после того как как мы расстались с Мариной, я, как обычно, пошёл прогуляться по рынку, да заодно купить разную мелочь. Такие прогулки доставляли мне массу удовольствия, ведь рынок – это целый мир со своими страстями и горестями, радостями и находками. А ко всему здесь можно порой за бесценок купить какую-то интересную вещь, старинную книжку, странные инструменты, а иногда и поглядеть интересные сцену или послушать колоритный одесский спор. Говорят, что знаменитое окаменевшее яйцо динозавра, выставленное в университетском музее, родом тоже со Староконного рынка. Это произошло еще до революции, и профессор увидевший доисторический артефакт расплатился с продавцом, отдав новенький пиджак, потому как денег он с собой не взял.

Я не повторял ошибок профессора – деньги всегда были со мной, чтобы без проблем купить кожу, заклепки и пряжки, чтобы потом дома из всего этого делать ошейники, поводки, собачьи и кошачьи шлейки.

И вот возвращаюсь я назад, к своему месту, нагруженный удачно по случаю купленными полосками кожи и что же я вижу? Возле тёти Вали стоит и ведет с ней непринужденную светскую беседу Марина. Непонятно как она нас нашла, а главное для чего?

Я подошёл, демонстративно не обращая на Марину внимание, и начал складывать все купленное в сумку. Марина тоже делает вид, что ей до меня нет никакого дела и даже не смотрит в мою сторону. Через полчаса, ещё поболтав с тётей Валей, она развернулась и ушла.

– Я имела ее послушать, таки образованная девушка, – сказала тётя Валя.

– Может быть и образованная, и хорошая, но как в том анекдоте.

– Это в каком?

– Роза Марковна, и как Вам невестка? – И шо я Вам могу сказать… Высшее образование, умеет готовить, хорошая работа, очень аккуратная, шьет, вяжет… В общем, гадюка гадюкой!

– Что-то не поняла. Почему хорошая девушка – гадюка?

– Потому как в ответ на ласку – жалит. Так что с ней я встречаться не буду.

– Ой не делай себе в свои молодые годы еще и беременную голову такими громкими заявлениями.

– Я не мальчик и за свои слова отвечаю

– Чтобы мне было не стыдно ходить с тобой по одной Одессе, подумай – лучшие годы твоей жизни уже закончились или еще, таки, не начинались?

– Не знаю.

– А ты посоветуйся сам с собой и узнай, кого же ты от жизни хочешь. Женщину можно и не любить, но чтобы жить с ней ее надо хотеть.

В ответ я промолчал. Об Анастасии я тёте Вале ничего не рассказывал. Но кого же из этих двух женщин я действительно хочу?

На следующее воскресенье Марина снова пришла на Староконку. К этому времени осень сменилось на зиму, было ветрено и холодно. Шел небольшой снежок. Пахло приближающейся зимой.

Точно также, как и в прошлый раз Марина целый час беседовала тётей Валей, не обращая на меня внимания. Когда настало время собираться домой, а она всё не уходила, я собрал свои вещи повез тачку в камеру хранения. Потом я, с оставшимися двумя сумками пошёл в сторону вокзала. Погода все ухудшалась, и я старался быстрее очутиться дома.

Пройдя метров двести замечаю, что Марина идет следом за мной. Я поворачиваю направо, и она поворачивает направо. Я поворачиваю налево, и она за мной. “Сколько она собирается плестись за мной”, – со злостью подумал я и остановился.

– Что ты хочешь?

– Поговорить с тобой.

– Так говори.

– Почему ты не приходишь?

– Потому что ты ударила меня.

– Ты заслужил.

– Я думаю иначе, а ты можешь думать как хочешь.

– Ишь ты какой нежный.

– Уж какой есть. Я тебе все сказал. Ты сделала свой выбор. А я свой и теперь встречаюсь с другой.

– С какой это другой?

– Не одна же ты мне написала. Сорок писем – целый список.

– И на каком же месте я в этом списке?

– Теперь на последнем, – сказал я, развернулся и потопал к вокзалу.