Страница 3 из 12
– Почему?
– Что почему?
– Ты сидишь вот тут на лавке, рядом и разговариваешь со мной?
– Хочу и разговариваю, тебе не нравится?
Иван напрягся, щеки его зарделись, прошлый разговор он запомнил хорошо.
– Нравится.
– Ну вот, мы плавно и не принужденно подошли к первому вопросу. Ваня я лично от всего сердца хочу попросить у тебя прощения за тот случай. Вань! Я полная, круглая дура, ну не знаю, что на меня нашло. Я места себе найти не могу, я была просто сволочью! Прости меня, Вань, а!?
У Ивана все поплыло перед глазами. Эти слова девушки словно колокол, в который опустили его голову оглушили его. Она взяла его за руку. И посмотрела на него. Пальма жалобно тихо заскулила. Иван наклонился к собаке.
– А ты то, за что просишь прощения?
– Она тоже за меня, за свою непутевую, хозяйку!
– Я не сержусь, Ксюш, не сержусь…давно.
– Как ты меня назвал? Меня так только мама называет, больше никто. Только Мама и …ты.
Последние слова девушка произнесла каким-то волнующим полушепотом. Иван положил на их рукопожатие вторую руку. Что это? Очередная унизительная шутка? Или он и впрямь ничего не понимает в этой жизни. Оксана освободила руку, оглянулась по сторонам, подсела еще ближе и поцеловала Ивана в щеку.
– Мир!?
– Конечно мир! У меня и был мир. Почему ты вообще заговорила. Ребята ругать тебя будут. Со мной нельзя разговаривать. Я изгой в классе.
– А, мы им не скажем ничего. Правда?
– Теперь, когда я нахулиганю чего-нибудь, я тебя поцелую, а ты меня будешь прощать, всегда, всегда. Правда?
– И часто будешь хулиганить?
– Ну, жизнь длинная, а я такая глупенькая, все время со мной чего-то не так. Все время, Вань. А, ты хороший пообижаешься немножко и простишь.
– Больше тридцати секунд обижаться на тебя не могу, прости.
Иван вдруг вскочил с лавки.
– Да неправильно все это! Не правильно! Так не бывает!
– Что неправильно!?
– Вот это все сейчас не ты должна говорить, про длинную жизнь, про нас. Не ты! Это все должен говорить я тебе!
– Ну, так и говори! Кто тебе мешает? Ты молчишь и молчишь!
– Ксюш! Я хочу, что бы мы дружили, ну….встречались, ну в общем….вместе как бы!
– Да уж. Сказал так сказал! – Оксана засмеялась, – Пальма может ты переведешь?
Собака непонимающе посмотрела на хозяйку, и встала лапами ей на колени. Девушка обняла ее.
– Что? Думаешь надо согласиться на эту вот всю абракадабру, которую произнес этот пылкий юноша? А если он обманет нас? Если он плохой? Ты его съешь? Вань! Я ничего не поняла, чего ты там пробубнил, но я согласна!
Иван оторопел. Он присел перед девушкой и обнял собаку.
– На, что согласна?
– Ну как на что? На все, что ты там пролепетал, как бы дружить, как бы вместе, как бы встречаться. На все! Иван Титов! На все! Но у меня одно условие.
– Какое?
– Пусть это будет наша тайна и никому об этом знать необязательно. Никому. Справишься?
– Я понял, это из-за него? Из-за Сереги?
– Отношения с Сергеем, это мое личное дело и тебя, дорогой вообще не касаются. Хорошо?
– Хорошо! Он твое личное дело, а мое личное дело тогда что?
– Не что, а кто, двоечник! Я твое личное дело. Он мое личное дело, а ты моя личная жизнь, так понятно? Ну со вторым вопросом тоже покончено. Какие мы с тобой Пальмуша молодцы, сколько дел сегодня полезных сделали!
– Вы не молодцы?
– А, кто же мы?
– Вы у меня умнички!
– Наконец-то! Проснулся наш айсберг! Не прошло и полгода!
Теперь они уже засмеялись вместе. Лайма радостно запрыгала вокруг них виляя хвостом. Иван усадил ее рядом на лавку и все пытался рассмотреть, как будто видел впервые, как будто не знал ее десять лет. Она смеясь отводила его лицо. Он держал ее руки и тоже смеялся. Теперь это была его Ксюша. И ему казалось, что вместе они уже целую вечность.
– Я не знаю вообще, как мне быть. Как все это пережить? Блин зачем я тебе? Меня посадят ни сегодня, так завтра!
– А, ты не садись!
– Ну из школы выгонят точно!
– А, ты не выгоняйся! Вань, ну сделай что ни будь!
– Что!? Что сделать то!?
Оксана положила голову ему на плечо. Взяла его руку.
– Я знаю, что! Не нужно мне ничего. Ванечка, просто сделай так, чтобы я тобой гордилась. Больше мне ничего не нужно.
У Ивана дыхание перехватило. Вот они главные слова. Главные и правильные слова! В них и есть весь смысл. Жить надо так, чтобы близкие гордились тобой. Можно сколько угодно падать и подниматься, ошибаться и исправляться, беспощадно колотить себе шишки, но жить нужно именно для них своих близких и любимых людей. Всегда! И никогда для себя. Как просто все! Как просто!
– Я все сделаю как надо, можешь не сомневаться.
– Уверен?
– Конечно уверен. Все! Прозрел, мне кажется окончательно!
Они сидели на лавочке. Эта аллея укрывала их солнечным светом, душевным теплом. Слабое шуршание листвы пело им песни из их сердца, которые слышали только они вдвоем.
– Вот ведьма милицейская! Как же это все у нее получается?
– Кто?
– Елена! Инспектор мой. Она сегодня мне приказала пойти и сказать тебе, что я жить без тебя не могу. А, я упирался как сумасшедший.
Оксана удивленно посмотрела на него. И отстранилась.
– Я правильно поняла? Ты обсуждал наши отношения до нашего разговора? До того, как мы встретились? Да еще в милиции? И, что это еще за Елена, такая?
– Ничего себе такая Елена, красивая аж жуть берет.
Оксана отодвинулась от него и скрестила руки на груди. Притворно нахмурилась и отвернулась от него. Иван обнял ее за плечи.
– Да, нормальная она! Елена Петровна Варфоломеева, капитан милиции. Красивая очень врать не буду, но она только втором месте все равно!
– После кого?
– После Пальмы конечно!
– Ах…ты! Я тебе вот устрою сейчас!
Они громко засмеялись. И долго шутливо хлопали друг друга ладонями. Успокоившись Оксана обняла его.
– Хочу с ней познакомиться. Раз уж ты такой болтун и все ей растрепал. Сама решу кто на каком месте. А ты значит негодный мальчишка упирался там и не хотел ко мне? Это правда?
– Нет, не правда. Я сказал ей, что ты мне откажешь и вообще не станешь со мной говорить, и потому я боюсь тебя.
– Вот значит, как! Ты не только негодный мальчишка, ты еще и глупый, еще и трусливый.
– Да уж вот такой я.
– Вань! Мне так хорошо с тобой.
Иван обнял ее и прижал к себе.
Кто-то из мудрых сказал, что от «любви до ненависти один шаг», но, если бы он сейчас подслушал этих молодых людей, кто знает он бы понял, сколько шагов нужно сделать в обратном направлении. А, может юные сердца еще не знали других дорог и шли своей, когда любимых девочек нужно непременно дергать за косички и толкать, а любимых мальчиков изводить невниманием и бить портфелем. Все советы тут и хороши, и излишни одновременно. По крайней мере сейчас ни Иван и Оксана в них точно не нуждались. Почему? Потому, что весь огромный прекрасный мир сжался сейчас до их двоих, все хорошего, что есть на земле принадлежало только им, и никому кроме них.
*****
Мы идем. Идем уже более трех часов. Как странно все это, но приказ есть приказ и выбирать нам не приходится. Мы получили приказ оборонять переправу до последнего подразделения отступающего корпуса. Но теперь мы тут не командуем. Командуют эти! вон они впереди рядом с телегой в синих фуражках. Почему вместо того что бы идти на восток к своим отступающим войскам мы идем на юг, да еще и по правому берегу. Как много почему. Спросил у ротного, тот просто отмахнулся и показал на этих! Теперь они тут командуют. Они нам передали приказ, и мы бросили переправу. Это безумие, там за рекой было еще много наших в форме, и огромное количество гражданских. Но пришел приказ, и мы их бросили. Всем рассказывают про какой-то обходной маневр. Вот сейчас обойдем и как ударим по фашистам. Ротный смеялся до слез, когда узнал, а потом ругался и сказал, что, если не заткнемся он сам ударит и всех по тупой голове. И теперь мы смеялись. У на хороший ротный, смелый и заботливый. Смотрю как он чутко прислушивается к канонаде и смотрит в мою сторону. Да он слушает войну, и я слушаю, и он понимает, что я слышу и понимаю, тоже, что и он. Сначала канонада грохотала справа от нас, потом сзади, потом затихло все и теперь она слышится далеко слева. И это означает только одно, мы уже три часа идем в тылу у наступающих фашистов.