Страница 9 из 32
Совсем не удивившись его быстрому восстановлению, а определенно его предложением, она окинула его лукавым взглядом.
— Вот так? — схватив его медленно укрепляющийся член, Эйли наклонилась и, поднеся его ко рту, прижалась к нему губами. Она видела, как это делалось в видео, и во всех случаях у мужчин практически мгновенно вставал. Он не исключение.
— Это не поцелуй. При настоящем поцелуе используется язык, — поддразнивал он.
«Я сделала очень даже неплохой выбор. Несмотря на то, что он мой пленник, он все равно считает, что может мне приказывать, и не проявляет страха».
Ее тихое хихиканье обдало жаром головку его ствола, и тот резко дернулся, напрягшись еще сильнее. Высунув кончик своего языка, она провела им по всей крупной головке. Он ни слова не промолвил, но она слышала его прерывистое дыхание и подула на влажную кожу, прежде чем принять в рот самый кончик, чтобы пососать его, желая сделать то, что видела в учебных видеофильмах. Ее вкусовые рецепторы поразил сладко-соленый вкус, и она, нахмурившись, слегка отшатнулась назад. «Неужели он уже отдает мне свое семя?»
Она отметила, что струей ничего не извергается, как до этого, а его член оставался стоять по стойке «смирно», по-прежнему готовый к проникновению в нее. Забравшись на постель, расставив ноги, она оседлала его и подтолкнула головку его члена к своей расселине.
— Куда ж ты так быстро? А я-то подумал, что тебе захочется, чтобы я отблагодарил тебя тем же…
Когда он глядел на нее, от сильного желания и чувственной благодарности у него глаза аж горели, а его губы изогнулись в озорную ухмылочку. В ответ тело Эйли затрепетало, и как только она задумалась, каково было бы ощущать его губы на своей киске, ласкающие ее аналогично тому, как она ласкала его, жар в ее киске тут же накалился. Точно так же, как на тех видео, которые она смотрела. Девушка для себя отметила, что все, кто допускали подобного типа интимность, по всей видимости, наслаждались, крича во весь голос.
«Но от этого я не забеременею». Она мотнула головой, развевая волосы. Нет, не важно, насколько это интригующе, она знала, что для выполнения своей миссии она должна была принять его в свое тело. Прежде чем он успел снова для нее смягчиться — или сама передумать относительно его соблазнительного предложения — она резко опустилась на его длину.
И завизжала, удивившись неожиданно резкой боли.
***
Девственница! Из всего того, что преподнес этот чудной день — в том числе одну гуманоидную женщину, замыслившую принудительное обольщение — он никак не ожидал напороться на преграду, через которую проложил себе путь, когда она без надлежащей предварительной подготовки насадила себя на его член.
Ее вопль, похоже, был вызван не болью, а скорее удивлением. Это навеяло на нее какой-то таинственностью, а ее усилия делало более содержательными, глубокими, но не настолько глубокими, как его член, уютно расположившийся внутри нее. Проклятие, какое же это наслаждение! Влажные стенки ее канала крепко сжимали его, и, хотя он уже кончил до этого, он уже чувствовал, что снова достигает те немыслимые высоты наслаждения.
И совсем скоро он достигнет этого пика, сам по себе, если она не перестанет ерзать, при этом выражение ее лица излучает скорее сосредоточенность, нежели блаженство.
— Эй, ты что делаешь? — спросил он сквозь стиснутые зубы.
Он знал, что его ждет; он извергнет свою сущность глубоко внутри нее, так как едва соображал. Она застала его врасплох, сделав его совершенно беспомощным, стремительно насаживаясь с помощью давления. «То, что мне следовало сделать первым, но ее дьявольские обнаженные груди отвлекли меня».
Пробуждение от ее прикосновений к нему оказалось больше, чем мог вытерпеть его член, отсюда и его предложение его поцеловать. Казалось полнейшей глупостью воспрепятствовать удовольствию, которое она, по всей видимости, была полна решимости доставить ему. И все же, доведенный до оргазма или нет, обрел ли он блаженный рай в ее киске или нет, он все равно накажет ее восхитительную задницу, как только освободится.
Сразу же после того, как он останется в живых после жесткого сжимания ее канала вокруг его члена.
Ее нижняя губка втянулась между зубов, так как она заволновалась.
— Я бы сказала, что совершенно очевидно, что я делаю. Я трахаю тебя.
Ее невинность лишь заставила его стать еще тверже.
— Нет, ты ерзаешь.
Как будто чтобы доказать свою точку зрения, она снова пошевелилась.
— Хочешь сказать, я все делаю неправильно? Твой жезл внутри меня, разве нет? И ты твердый. Теперь мне просто нужно подождать, пока твой член не выплеснет семя, и сможем с этим покончить.
Он уставился на нее, разинув рот.
— Ты что, и правда такая тупица в сексе?
Даже непорочные девы знали больше, чем, судя по всему, знала эта женщина.
— Я знаю все, что требуется, — процедила она властной интонацией, очевидно противоречащей тону ее щек, внезапно запылавшим румянцем.
— Нет, не знаешь, — ответил он сухо.
— Но те видео…
У него вырвался лающий смешок и, качнув бедрами вверх, в нее, он наблюдал, как расширяются ее глаза.
— Ну, я бы сказал, что тебе не хватает обучения. Развяжи меня, и я исправлю это.
— Ха-ха! Думаешь, я такая доверчивая?
— Ну и ладно, усложняй все, но могу сразу тебе сказать, что, если в твоих планах только сидеть на мне, ты не получишь то, что хочешь, — вообще-то… это не совсем так, но, как это ни извращенно, он не хотел кончать, пока и она не получит удовольствие. Каким-то образом ее точка зрения со всеми пробелами относительно этого бросала ему вызов. Кроме того, чем раньше он даст ей то, чего она так сильно хотела — его семя, даже если в ней нет жизнеспособного материала — тем скорее прекратится этот балаган с похищением, и он сможет поменяться с ней ролями. — Так тебе нужна помощь или нет?
В ее глаза закралась подозрительность.
— С чего вдруг тебе так не терпится мне помочь?
Он пожал плечами.
— Чем раньше ты получишь то, чего хочешь, тем быстрее я смогу выбраться из этой постели. И вообще, только глупец откажется от возможности получить удовольствие.
Ей понадобилось пару мгновений, чтобы спросить его, поскольку любопытство вело войну с ее гордостью.
— И что же мне вместо этого делать?
Когда прозвучали чарующие слова, они оказались полным отстоем, но по какой-то причине сама их невинность разжигала его.
— Ты когда-нибудь скакала верхом на звере, без седла или в седле?
— Конечно.
— И ты только и делала… что неподвижно сидела, или плавно двигалась заодно со зверем. Приподнималась и опускалась в то время, как он скакал?
Она пыталась уяснить для себя его аналогию, но пульсация его члена внутри нее оказалась весьма отвлекающей, или он судил по ее расширяющимся зрачкам и ускоренному сердцебиению.
— Но ты же не двигаешься.
— Пока еще. Но даже если я и неподвижен, ты должна обеспечить трение, следовательно, нужно скакать на мне.
И тут ее накрыло озарение.
— Значит, я должна двигаться так?
Она приподнялась и внезапно толкнулась вниз, а затем снова вверх.
С его губ сорвался низкий стон в ответ на это влажное, засасывающее движение.
— О да, именно так. Но это еще не все, что ты должна делать. Скользни рукой между своих ног и найди свой комочек.
— Что? — уставившись на него, она перестала скакать. — С какой стати я должна к себе там прикасаться?
Удивление заставило его выпалить:
— Ты что, хочешь сказать, что никогда раньше не пробовала?
— Нет. И не собираюсь начинать делать это сейчас, — дерзко ответила она, возобновляя двигаться вверх-вниз.
И тогда Джаро забыл, почему ему было не плевать, получит ли она от этого удовольствие, поскольку ее скользкое трение уже наполняло его тело его собственным неизбежным, по спирали восходящим блаженством. Стиснув зубы, он сдерживался и наблюдал за ней прищуренными от страсти глазами, в то время как она продолжала свою веселую скачку. Он заметил, что ее дыхание ускорилось, а щеки покраснели от страстного перенапряжения. Он слышал ее хныкающие крики, когда приближался ее оргазм, но собственного пика достигать отказывался.