Видящий Победу

Первое сканирование потенциала произошло в две тысячи двести тридцатом году и скорее напоминало психологическую беседу, нежели медицинскую процедуру. Конечно, анализы тоже брали, но наука была недостаточно развита, чтобы делать практические выводы. Зато появилась мировая база данных, в которую и по сей день сохраняется информация обо всём, что происходит в каждом уголке земного шара.

Когда первые люди, назначенные руководителями мира, успешно выполнили свои первые задачи, совет из правителей доконвенционных стран был расформирован. Действующую организационную структуру можно посмотреть только с высшим доступом к общей базе знаний, только и там вы не найдете конкретных имён или лиц. Но в общем-то, если система отлажена и работает на благо каждого из девяти миллиардов, к чему углубляться в детали? Тем более, если у тебя нет ярко выраженного потенциала управленца.

Никанор застрял в комнате Рины до завершения проверки коридоров. Пожилой сторож, с отпечатанном на рабочей форме номером тридцать пять, медленно поднимался по спирали коридора вверх, до самой арены. Девочка сказала, что на стадионе мужчина задержится на пятнадцать минут, а затем будет спускаться вниз, рассеивая по полу невидимую для глаза специальную пыль. Утром машина для уборки очистит поверхность, одновременно с этим сканируя изменения. И если где-то появятся следы или любые биологические микрочастички, вроде отмерших чешуек кожи, то нарушителя сразу вычислят. А значит, нужно было дождаться пока Тридцать Пятый застрянет на арене и в эти пятнадцать минут добежать до своей комнаты. Добраться за это время проще простого, а вот открыть дверь… Вдруг если часто воображать, что ты другой человек, ты однажды им и останешься?

Ники надул щёки и прищурился, с ненавистью глядя на черный квадратик возле двери. Если бы это устройство не было таким глупым, он бы не вляпался сейчас в эту историю.

– Зато я теперь могу не так много учиться, – произнесла Рина, поставила локоть на стол, упёрлась щекой в ладошку и взглянула на Никанора.

Она не улыбалась и огорчённо вздыхала, а глаза выглядели как два блюдца, наполненных молоком, поблёскивающим в свете настенных ламп. Мальчик, по-лошадиному всхрипнув, выдохнул и скривился, стараясь понять почему победа не приносит ему удовольствия. Сканирование показало, что гениальный потенциал Рины снизился к трём сотым процента, что в семь лет равно абсолютному нулю и не изменится с годами. Кроме этой новости, девочка рассказала, что культуроведы больше никому не нужны, они не вписываются в гармоничную организацию мира. В лучшем случае она получит в будущем какую-нибудь обслуживающую работу вроде тех, что обычно выполняют бесперспективные.

– Ты знаешь…, – задумчиво сказал Никанор, ложась на кровать Рины будто это была его комната, – я читал, что раньше неугодных отправляли в места непригодные для жизни, – он поднял руки и повертел запястьями, разминая их, – я правда потом не нашёл этой информации снова, но она точно была, Если так, то у тебя ещё всё хорошо.

Ники повернулся на бок и зевнул. Было поздно, а в это время он уже обычно спал.

– Я думала, – девочка поджала губы и после паузы продолжила, – что мы можем стать друзьями. – она отвернулась и, всхлипывая, потёрла кулачками глаза, – а теперь, – пропищала она, – ты со мной не будешь дружить.

– Ну, – бегая глазами по стене ответил Никанор, – родители говорили… – он взглянул на девочку, которая перестала всхлипывать и в ожидании чего-то смотрела на него, – родители говорили, что мне нужно с кем-то подружиться. – он снова зевнул, – Можно попробовать.

Рина не отвела взгляд и Ники заметил, как по её лицу скатились по очереди две крупные слезинки. Он никогда не видел как кто-то плачет. На уроках биологии рассказывали о подобных ситуациях, но ему не было ясно какие условия способны заставить человека выделять солёную жидкость из глаз. Бывало, ему будто что-то мешает смотреть или перед глазами будто туман, но вода из глаз никогда не текла.

– Почему ты плачешь? – наивно спросил он.

– Не плачу я! – сквозь улыбку радостной надежды всхлипнула девочка и взглянула на наручный браслет, – тебе пора. – она поднялась и упёрлась взглядом в дверь, – иди.

Никанор встал и подошел вплотную к чёрному квадратику, напрягшись для переключения личности. Рина взяла его за вспотевшую отчего-то ладошку. Её рука оказалась такой тёплой, даже успокаивающей, что Ники стало приятно ее прикосновение. Девочка шёпотом сказала:

– Я открою, – прикрыла глаза и створки моментально открылись, издавая слегка скрипящий звук.

Снаружи пахло морской свежестью, как в дезинфицирующей камере. Сделав шаг в коридор, Ники зачем-то обернулся и посмотрел в глубокие карие глаза Рины.

– Приходи ещё, – шевеля губами, почти без звука сказала девочка, снова прикрыла веки и дверь закрылась прямо перед носом Никанора.

Наверху слышалось шуршание, наверное, Тридцать Пятый выполнял какие-то обязательные вечерние процедуры. Было тихо и каждый шаг Никанора отдавался эхом, заставляя его старательно-мягко ступать с носка на пятку, что больше было похоже на перекатывание, а не на ходьбу. За одиннадцать минут он добрался до своей двери. Сверился с навигатором, убедившись что это именно его комната. Не хотелось бы попасть к кому-то другому и вызвать шум. Номер мог поменяться за время его отсутствия, в ВПД-школе учеников никогда не извещали о переменах в интерьере или изменении образа жизни.

Закрыв глаза, Ники увидел перед собой плачущую Рину, которая никогда не станет гением, и почему-то стало так страшно, что он тоже может растерять свой потенциал. Больше всего пугало то, как об этом он бы рассказывал биологическим родителям. На каждой встрече они пытаются его удивить, порадовать, и всё потому, что он их «гениальный малыш Ники». А если убрать слово «гениальный», то останется просто «малыш Ники», каких существует в мире миллиарды.

Сверху донесся четкий ровный стук. Тридцать пятый начал спускаться. «Ток-ток-ток» – размеренно отражался звук от стен, становясь зловещим. Сердце забилось невыносимо часто. Он напряжённо замер перед закрытой дверью, страшась что первая попытка её открыть может не получиться, понадобится пробовать ещё, а времени совсем не осталось. Затем, взяв себя в руки, Никанор представил как собирает лишние мысли и отправляет в устройство для утилизации одежды. Быстро вообразил, что стоит в комнате и на полке рядом с дверью появляется фигурка грузного больного главного учителя. Он взял фигурку и будто бы даже ощутил мягкую, слегка обвисшую кожу этого человека. Не прошло и секунды, как он сделался им, почувствовал тяжесть нового, пусть и придуманного тела. Подошвы плотно упёрлись в пол, будто расплылись по поверхности под тяжестью туловища. Левое плечо слегка наклонилось и он, устало представив зеленый квадрат, открыл дверь.

Стремительно вбежав и проделав всё то же самое изнутри комнаты, Ники свалился на колени сразу же, как с мягким треском захлопнулись створки. Он закрыл лицо руками и взвыл от пережитого напряжения, но тут же одёрнул себя. Не время расслабляться, опасность ещё не миновала. В это время он должен спать. Да и вообще, что такое происходит? Ладно, сердце бьется часто из-за страха, а ноги не держат из-за усталости и активного дня, но почему хочется кричать? Почему появилось ощущение, будто ничего не можешь сделать? И вообще, с чем не можешь? Что такое с ним происходит? Ники нервно кликнул пару раз по браслету и отправил наночип в организм для внештатного исследования. Получив вполне обычный отчет, он немного успокоился. Встал с колен, которые уже ныли от твердой поверхности пола, снял одежду и кинул на полку. Вместо привычной дезинфекции, он решил полежать в камере сенсорной депривации. Наверное, мозг и тело устали от создания чужого образа, приняли на себя слишком много нагрузки. Постепенно лишние мысли улетучились и Ники расслабился.

После процедур мальчик на автомате, не думая ни о чём, лёг в кровать. Он не обратил внимание на одежду на полке, которую забыл отправить в устройство для утилизации, не надел чистую пижамку и даже не прошел повторную очистку тела после солёной воды камеры для расслабления. Засыпая, Никанор видел себя со стороны, как сначала он летит над зеленой травой арены, широко раскинув руки. Воздух, такой мягкий и приятный, обдувает каждую часть его тела, насыщает кожу кислородом. Он смотрит вниз и там, возле земли видит черные шелковые волосы Рины, залетённые в небольшую толстую косичку, длиной чуть ниже плеч. Ники опускает руку, тянется к девочке, желая окликнуть, но вместо изумрудной травы вдруг возникает бесконечная пропасть без дна. Рина остаётся неподвижной и, будто не замечая опасности, парит над чернотой, вот-вот грозящей утянуть девочку в бездну.