Видящий Победу

Учитель хотел договорить, но увальни одновременно дёрнули его за цепь и он распластался на полу.

– Ты опять его уронил, – сказал один другому низким, вызывающим дрожь, басом.

– Смертника не жалко, – отмахнулся тот, подошел к учителю и, легко схватив его под мышки, поставил на ноги.

Дальше процессия шла спокойно, без активных действий. Мужчина, видимо, уже бывший главный учитель, еле волочил ноги и заваливался на левый бок. Увальни снисходительно медленно шли, то и дело подгоняя его громким, рассерженным «иди». Ни один ученик не шелохнулся вплоть до того момента, пока в пространстве не прозвучал шелковый женский голос, объясняющий то, чему они только что стали свидетелями. Только он заставил детей выйти из транса и разбрестись по своим комнатам.

– Здравствуйте, дорогие дети, – ласково поприветствовала дама из невидимых глазу микродинамиков, расставленных по всему коридору, – запомните этот день. Выполняющий обязанности главного учителя, – она сделала паузу, – нарушил закон. Он неуважительно относился к бесперспективным, которые помогают вам содержать школу в порядке, обслуживают устройства и готовят еду. – голос сделался строгим, – Каждый из нас является неотъемлемой частью общества и тот, кто не уважает других, будет наказан. – женщина выдержала паузу и тем же мягким голосом продолжила, – Разойдитесь по своим комнатам и подумайте. – она слегка откашлялась, – Завтра в семь общее собрание, после него обычное расписание будет восстановлено. Сегодня отдыхайте.

Вжавшись в стену, Никанор боком продвинулся к своей двери. Он сделал шаг в комнату и застыл на месте, осмысливая увиденное. Створки за спиной закрылись и мальчик облокотился на них, плавно съехав на корточки. Не зная что делать и как жить дальше, он незаметно для себя, минут десять чесал голову в одном и том же месте. Место рядом с макушкой уже пекло, будто там была ссадина, но Ники не останавливался. Нет, один он эти ужасные события не сможет переосмыслить. «У меня есть друг, – подумал он, – и она, скорее всего, тоже напугана». Понадеявшись, что команды управления дверями ещё не перепрограммировали, он вскочил и уставился на черный квадратик. Подходящее ли сейчас время? Днём, когда можно встретить в коридоре кого угодно? «Да, – убедил он себя, – сейчас все в комнатах, а учителей можно услышать за пару кругов». Он решил не закрывать свою дверь когда выйдет, чтобы иметь возможность быстро шмыгнуть обратно. Ники выдохнул, с отвращением представил уродливого толстяка, отбросил от образа увиденное только что и сохранил ту личность учителя, к которой уже привык. Потом прислушался к собственным ощущениям и почувствовал такое огромное презрение к большей части людей, которые не относятся к их школе для великих, что чуть было не выпал из образа, став самим собой. Ники сделал несколько глубоких вдохов, и его тело перекосило влево. Он взглянул на черный квадратик и, со слегка опущенными веками, дал мыслекоманду открыть дверь. К его счастью, всё удалось. Едва Никанор ступил за порог, он тут же забыл о всякой осторожности и помчался на три круга ниже, к комнате Рины.

9. Похищение

Нет ничего хуже, чем увидеть, как твоего лучшего и единственного друга уводит неизвестная женщина, неприятная даже со спины. Чем ближе было к комнате Рины, тем медленнее и осторожнее Никанор ступал. Всего пол витка оставалось до цели, когда послышались непонятные шорохи, похожие на плановую уборку Тридцать Пятым коридоров по ночам. Резко развернувшись, чтобы мчаться к себе, он замер ещё на секунду, стараясь определить куда движется звук. Никаких размеренных шагов, как это бывает, когда работает уборщик, в его сторону не было и Ники перескочил к противоположной стене. Если бы в общежитии школы были углы, как в некоторых зданиях, было бы проще. Но спиралевидный круглый коридор не давал возможности следить за кем-то и при этом оставаться невидимым. Пришлось рискнуть и делать что можешь с тем, что имеешь.

Прижавшись к слегка шероховатой поверхности и ощущая ладонями неровности стены, Ники миллиметровыми шажками продвигался дальше. Немного наклонившись и выглянув из-за поворота, он увидел высокую женщину в ярко-красном брючном костюме, которая сосредоточенно ощупывала дверь в комнату Рины. Стараясь не сильно высовываться, мальчик смог рассмотреть неизвестную гостью. Перед глазами застыл образ рыжеволосой женщины с ровной, до неприятного, осанкой, когда плечи сильно сведены друг к другу. Она показалась Никанору какой-то ненастоящей. Её прямые, шелковистые волосы, будто анимация, двигались абрикосовыми волнами, когда женщина то приседала, наклоняя голову к полу, будто в поисках миниатюрного чипа, то поднималась на цыпочки, стараясь дотянуться до потолка.

Вынужденный дышать ртом, чтобы было меньше шума, Ники прокручивал варианты действий. Пойти в свою комнату и вернуться позже? Но тогда будет непонятно, что происходит. Подождать пока женщина уйдет? Тоже не подходит, вдруг она пойдет в его сторону и тогда времени на то, чтобы скрыться у себя, почти не будет. Пока мальчик, то и дело, плавными движениями руки вытирал со лба капельки проступающего пота, дверь в комнату открылась. Женщина в красном в это время была на корточках и едва зашуршали створки, она резко вскочила, поправляя брючины элегантного костюма.

На пороге стояла Рина с очень серьезным, буквально каменным выражением лица. Она, не моргая, исподлобья смотрела на гостью. Сглотнув комок в горле, Ники едва удержался от порыва выскочить и защитить подругу от неприятной женщины, которой Рина явно была не рада. Девочка немного отодвинулась от прохода, пропуская гостью в комнату. Дверь не закрылась, но приближаться опасно, в любой момент они могут выйти.

От длительного стояния в одном положении у Никанора затекло всё тело. Он переместил вес на правую ногу и встряхнул левую, на которую опирался. Дрыгая ногой и не рассчитав расстояние до пола, который с каждым сантиметром становился ниже, под уклоном уходя вниз, он вовсю топнул. Мальчика будто окатило холодной струёй воздуха, как та, которой очищают станки на производстве. Никанору показалось, что его шаг был громче, чем топот всех учеников школы одновременно. Он повернулся и тихонечко сделал несколько широких шагов назад, чтобы из комнаты его было не видно. Тишина. Даже если его услышали, то к нему никто не идёт.

Ники немного отдышался, приходя в себя от испуга, и прислушался. В комнате что-то бубнил вкрадчивый, мягкий, женский голос, но слов не разобрать. Мальчик вернулся на свой наблюдательный пост и увидел, что Рина стоит на том же месте, что и прежде, и, раздув ноздри и поджав губы, смотрит внутрь помещения. Женщина, судя по всему, ходит по комнате и что-то рассказывает, но совсем непонятно что именно. Костюм гостьи выделялся на фоне стен ярким, режущим глаз, пятном, едва она попадала в зону видимости мальчика. Пронзительно-пёстрый цвет, что-то среднее между морковью и помидором, вызвал в памяти образ красного листолаза, ядовитой лягушки. Наверное, из-за тонких, костлявых рук, которые плотно обтянуты пиджаком.

Женщина подошла к Рине и, наклонившись, попыталась взять её за руку.

– Нет! – крикнула девочка, резко отшатываясь и выдёргивая руку, – не подходи! – она попятилась, глядя при этом не на гостью, а прямо на Никанора, который нервно дёрнулся, готовый бежать на помощь.

Она его видела. Точно видела. И не хотела, чтобы он подходил. Но как же… Не успел Ники собраться с мыслями, как ядовито-красная женщина, так он окрестил её про себя, схватила Рину за плечо. Девочка скривилась от боли и Никанор, присмотревшись, увидел как длинные, такого же хищного цвета, как костюм, ногти впиваются в мягкую ткань ежедневной одежды девочки, будто пропарывая её и пронзая тело до самых костей.

Тихонько застонав, Ники сцепил кулаки, нервно постукивая ими по стене. Женщина оглянулась внутрь комнаты, а Рина в этот момент с обреченным, полным печали взглядом, повернулась к Ники и помотала головой. Девочка подняла ладонь вверх и несколько раз опустила пальцы, будто прощаясь. Ядовитая гостья заметила этот жест, но восприняла так, будто Рина сдаётся и больше не будет сопротивляться. Она быстро схватила её за запястье свободной рукой и отпустила хватку. На плече девочки проступила алая капля крови от острого когтя указательного пальца женщины. Сзади, на плече, видимо, были ещё четыре, расползающихся по ткани, кровавых отметины.