Страница 40 из 45
Что же касается свекра… Он во всем этом бедламе не участвовал. И в дни судов спокойно тусил с Мишуткой в детском развлекательном центре. Мы с ним здраво рассудили, что ребенок тут ни причем, что деда он любит, и что мы, взрослые, можем разобраться сами между собой. Он стал единственным человеком из их сумасшедшей семейки, с которым мы расстались полюбовно. Друзьями.
Он, кстати, после всего это о разводе задумался… но это пока большой секрет.
… И вот стояла я вся такая, вспоминала весь этот кошмар, и трясущимися руками искала в карманах юбки мобильник. Хотелось позвонить Барсу, и срочно! Я даже забыла, что сейчас он, наверняка, сидит в самолете и не сможет ответить при всем желании. Но разве я сейчас могла об этом думать? Хотелось наплевать на все, петь, плясать, а еще орать на весь мир о моей радости.
Кто б мог подумать, что какая-то бумажка станет для меня едва ли не лучшим подарком, чем долгожданное возвращение из командировки моего любимого мужчины.
Ой, я сказала «любимого»? Да не. Вам, наверное, послышалось!
- Моя прелесть, - мурлыкая вслух так, что Голум удавился бы от зависти, брезгливо отпихивая колечко задней лапой, я развернулась, озаряя своим светом всю редакцию… И забыла, как дышать.
Из кабинета шефа выходил сам Алексей Александрович и… Нет, не редактор, который должен был как раз получать люлей. А моя бывшая соседка Таня!
Я знала, что они с Барсом разошлись, но понятия не имела, сообщил ли он ей о нас. И сейчас, глядя на то, как она приближается, плавно покачивая бедрами, не скрывая хищной улыбки, внезапно поняла, что она уже в курсе. Не имеет значения, как и от кого – это будет совсем не важно, когда она решит спустить меня с ближайшей лестницы.
Когда девушка в тонком трикотажном платье остановилась в двух шагах от меня, сомнений, по чью же душу она явилась на самом деле, больше не было. Голос внезапно осип:
- П-п-привет…
- Ну, привет, подруга, - усмехнулась бывшая соседка, небрежно поправляя лаковую сумочку на длинном ремешке. – Давно не виделись. Смотрю, хорошеешь с каждым днем.
- Ты тоже неплохо выглядишь, - я машинально скосила взгляд на ее дизайнерские туфли. Женщины, что с нас взять?
- Ну, куда мне до тебя, - рассмеялась она… и я поежилась от того, насколько это было хрипло и ненатурально. Наиграно. – А ты молодец, Катюша. Ловко ты всех вокруг пальца обвела.
- О чем ты? – тут уже я свела глаза к переносице, искренне не понимая суть претензий. Да-да, в критический момент программа дала сбой и ушла нафиг на перезагрузку. От греха!
- Да прекращай, - фыркнула она, небрежно складывая длинные тонкие руки на упругой груди. – Втерлась ко мне в доверие, узнала все, что могла, а потом ловко воспользовалась случаем и увела моего мужика. Браво, Рябинина. Не ожидала от тебя.
- Тань, послушай, - я тяжело вздохнула, не зная, с чего начать диалог. Тут, хочешь не хочешь, а правильных слов не подобрать. Особенно если твой собеседник заранее не собирается тебя слушать.
Так и получилось.
Таня резко наклонилась к моему лицу, благо модельный рост ей позволял:
- Это ты послушай, родная. Морозов был моим, моим и останется. Если б я раньше знала, с кем он спутался, не стала бы так долго ждать. Думала, погуляет и вернется… с кем не бывает. А тут – ты! Благо знающие люди нашлись, открыли глаза на то, что мне казалось дружбой.
Хм. Это что, мой бывший муж во время своего запоя в знак отчаянья ей всю правду вывалил?
- Тань…
- Заглохни, Рябинина, - ядовитой красной помадой улыбнулась мне соседка. – Я даже слышать ничего не хочу. Просто уйди с дороги. Во всех смыслах. По-хорошему прошу!
И, развернувшись на каблуках, гордо удалилась, провожаемая голодными и восхищенными взглядами мужской части нашего коллектива.
И не успела я как следует выдохнуть, как собственная фамилия, которую я еще не успела поменять, тяжелым облаком зависла в воздухе:
- Рябинина, в мой кабинет. Немедленно.
Я съежилась еще больше. Вот черт! А брату Барса что от меня-то надо?
Пришлось идти, пока всеобщее внимание на меня не стало еще пристальней.
Надо заметить, что те приключения Алексея Морозова и его супруги тоже не прошли бесследно. Они ругались и мерились бессчетное количество раз, пока вся эта котовасия не оформилась, наконец, в полноценный развод. Его они оформили еще быстрее, чем я, но! Если мы с Сашкой спорили, у кого будет жить ребенок, то супруги Морозовы про Ваньку забыли от слова совсем. Все это время он так и жил у Барса, я уже привыкла к нему, да и Мишка, по детской наивности своей, искренне считал его младшим братом. Эту парочку было не разлепить… Если честно, никто и не собирался это делать.
Супруга Алексея после развода укатила в Монако развеяться, а он сам ушел с головой в работу. Каждый спихивал ребенка друг на друга, и забирать его от родного дяди явно не собирался.
Барс в их траблы не вмешивался, я так не лезла тем более. И общаться с его старшим братом не планировала, во всяком случае, пока.
Это был второй мой страх – я до дикой паники боялась знакомиться с родственниками моего мужчины. Я боялась, что они меня, в отличие от общества, точно не примут! И для этого страха были причины.
Пока мне с блеском удавалось не попадаться на глаза старшему Морозову, да ему и не до меня было. Чем же я теперь заслужила такую че… такое сомнительное счастье?
Короче, в кресло перед начальством я усаживалась с самым несчастным видом и нехорошим предчувствием.
- Что-то случилось, Алексей Александрович? – на всякий случай поинтересовалась, мысленно молясь Ктулху о том, чтобы вопрос для обсуждения был исключительно рабочий. Рабочий, я говорю!
Но не тут-то было.
- Так вот ты какая, - усевшись в свое графской… тьфу ты, начальственное кресло, усмехнулся мужчина, ослабляя галстук. – Рябинина. Разлучница, вертихвостка и корыстная дрянь. Я представлял тебя как-то по-иному.
От такой постановки вопроса я, мягко говоря, окосела. Слегка! Пока до меня, хоть и со скрипом, не дошло, что это не прямые обвинения, а всего-навсего цитата недавно ушедшей гостьи.
Надежды поучить нагоняй во имя рабочего процесса и только его накрылись новеньким блестящим медным тазом.
- Алексей Александрович, - забив на всю профессиональную этику, я подперла щеку кулаком, заметно приуныв на глазах. – Давайте не будем ходить вокруг да около, ладно? Эта… цитата с моей краткой враждебной характеристикой является просто воспроизведением полученного мнения или совпадает с вашим собственным?
- Хорошо загнула, - хмыкнул шеф. – А сама как думаешь?
- Теряюсь в догадках, - я решила сразу быть честной с будущим родственником. Хотя он и так уже являлся таковым, пусть и неофициально. Что касается возможного документального скрепления наших с Барсом отношений… Не пойду. Даже если на плече замуж потащит (а он может) – все равно не пойду!
Пускай я сейчас, обжегшись на молоке, дую на воду, но на такой шаг я пока не готова. То есть абсолютно не готова! Причина, думаю, понятна, да?
- Рябинина, ну ты же умная, - потерев едва заметную щетину, молвил порядком уставший босс. – Ты живешь с моим братом, в его доме. Он в тебе души не чает, чего я никогда не замечал у него в отношении других баб… Он обожает твоего ребенка и, на минутку, вы уже длительный срок заботитесь и о моем сыне, как о родном. Ванька, кстати, тоже от тебя в восторге, а детей так легко не обмануть. В профессиональной сфере я тоже ничего криминального не вижу. Так что… хотел бы придраться, да не к чему.
- Правда? – я несколько воспряла духом, посмотрев на мужчину несколько с другой стороны.
То есть, как бы он не был погружен в печали свои собственные, он все равно всё видит, обо всем знает, и всё замечает. Хотя, чего я хотела? Они же с Барсом братья! Кровь, видать, все-таки, не вода. Одного поля ягодки.
В хорошем смысле!
- Правда, - усмехнулся Алексей. – Будь это не так, уж поверь, я давно бы нашел способ вышвырнуть тебя из издательства. И младший братец бы особой помехой не стал. Веришь?