Страница 53 из 66
Служанка ставит перед Машей десерт, но она на него даже не смотрит. Хозяин дома не называет своего имени, не представляет гостю, кормит ее, словно на убой...
Мужчина он, конечно, во всех отношениях приятный, но... разве это нормально? Почему с ним она ведет себя, как со старым знакомым, больше того - другом? Ни страха, ни беспокойства...
Кстати, о беспокойстве. А его гость? Он просто ужасен! С крупными чертами лица, мясистыми губами и маленькими глазками. И горой мышц - он вообще не похож на нормального человка в общем смысле этого слова.
Маша ловит себя на мысли, что опять думает о попаданках и тут же со злостью ругает себя. Не хватает еще впасть в маразм, когда, может быть, ее похитили и грозящая опасность даже отдаленно не напоминает любимый ромфант.
По спине ползут толпы мурашек и Маша оглядывается. У стены с камином стоит та самая пухлая служанка, что принесла суп и десерт. Смотрит как будто сквозь Машу, но она почему-то уверена, что просто так встать и уйти ей не позволят.
Маша берет в руки вилку и заставляет себя попробовать торт. Бесполезно, от нервов она утратила способность различать вкусы. Тогда Маша берет в руки стакан с водой, но потом передумывает и обращается к служанке.
- А можно мне колу?
Женщина замирает, словно Маша попросила ее не газировку принести, а решить сложное алгебраическое уравнение в уме. Потом медленно кивает и, бросив короткий взгляд в ту сторону, куда ушел хозяин дома, скрывается за противоположенной дверью.
У Маши есть минута, может две. Идти за служанкой, так же как и за мужчинами - чистое самоубийство. И что тогда остается?
Есть такое понятие как «топографический кретинизм» - это тяжелый случай, когда человек полностью дезориентирован в пространстве и не может самостоятельно проложить маршрут из точки А в точку В, не говоря уже о любых отклонениях от маршрута в точке С.
Маше повезло, с двеннадцати лет она занимается спортивным ориентированием, поэтому бежать решает через третью дверь, которая, конечно, уводит ее вглубь дома.
Стараясь, чтобы солнце в окна светило всегда с одной стороны, она бежит по череде коридоров, мысленно молясь расчитать все правильно и, в конце концов, выйти к оранжерее, а оттуда уже на свободу.
Толкнув стопервую по счету дверь, Маша пробирается в просторную кладовую, заполненную удобрениями и садовым инструментом. Она улыбается, потому что знает - следующая дверь выведет ее куда нужно.
Переведя дыхание, она прокрадывается в оранжерею и замирает.
- Нет нужды соваться в мир людей. С рождением суккубы, Гарут отрастил новое крыло, а значит какое-то время не может передвигаться. Воспользуйся этим и найди его.
Маша приседает на карточки и сжимается в комочек. Черт! По голосу она узнает хозяина дома и его гостя. Маша ползком возвращается в кладовую и осматривает оранжерею на наличие еще одного выхода. Он должен быть, она может ошибаться.
Горьковато-сладкий аромат кружит голову, но из-за густых насаждений и хаотично расположенных грядок она не видит выход. Маша перебегает к противоположенной стене и голоса мужчин стихают. Сердце колотится как сумашедшее и она с сожалением вспоминает о стакане воды, оставленном на столе.
Конечно, отправляться в бега без еды и воды было опрометчиво, но Маша надеялась, что цивилизация близко и на какой-нибудь заправке или придорожном кафе она сможет попросить помощи. Хотя бы позвонить родителям. При мысли, как они сейчас волнуются, к глазам подступают слезы.
Надо бежать, бежать из этого места как можно скорее! Маша делает шаг и вдруг из-под земли в паре метров от нее проклевывается что-то древовидное с темными впалыми глазами и плетьми вместо рук. Зажав рот руками, чтобы не закричать, Маша пятится и больно бьется затылком о камень стены.
А в это время человекоподобное существо, показавшеся из земли уже наполовину, встряхивает кустистой головой, так что с нее сыпятся маленькие вытянутые листочки, и открывает беззубую пасть.
Что оно собиралось сделать, съесть ее или позвать на помощь, Маша так и не узнала - потому что в какой-то момент стена за ее спиной провалилась и, оступившись на ступенях, она кубарем полетела вниз.