Рассеянные по Вселенной

– Хэй, Алина, – мелодично пропела фея. – Я смотрю, ты совсем не испугалась меня, малышка.

Пуша вскочил на лапы и тихо, но злобно зарычал на гостью, явившуюся из ниоткуда. Помню, я ответила, что я уже не малышка и скоро пойду в школу. А тебя я знаю, сказала я ей, ты – каэрь, лесной дух. Фея звонко рассмеялась в ответ:

– Умничка, Алина. А у меня для тебя подарок.

И она протянула мне мерцающий зелёный листочек.

– Это не обычный листок, а волшебный, – весело сказала она. – Если захочешь меня увидеть снова, крепко сожми между ладоней этот листочек и произнеси волшебные слова «Квэрионсоархэо, появись!» и я тотчас же приду к тебе, девочка. Но только никому не рассказывай, пожалуйста, про мой подарок, иначе он потеряет свою волшебную силу.

Я едва сдержалась тогда, чтобы не сказать ей, что вряд ли захочу её увидеть снова. Ещё тогда в далёком детстве я прочувствовала весь этот приторно лживый пафос речей Зелёных. А пользоваться радиопереговорными устройствами меня к тому времени научил мой отец Варти.

***

Только, когда мне исполнилось двенадцать лет, я, наконец, узнала, почему я так сильно отличаюсь от других. Ранним утром перед занятиями в школе меня разбудил вызов на раудэре, – радиопереговорном устройстве. Я подумала, что это отец наконец-то вспомнил обо мне, и решила не отвечать. Но потом всё же поднялась с постели и включила тумблер связи.

– Алина! – прозвучал хриплый старческий голос. – Я отец Ваарта, твой дед. У меня для тебя есть подарок по случаю твоего двенадцатилетия. Подойти, пожалуйста, к забору, туда, где начинается овраг, и растут два высоких тиса. Я уже там и жду тебя. Только прошу тебя быстрее, чтобы меня не заметила охрана.

Когда я подошла к забору в условленном месте, то там никого не оказалось. Сильно разозлившись на то, что я клюнула на чью-то неуместную шутку, я собралась уже идти на занятия, как вдруг кто-то негромко окликнул меня по имени. Я повернулась и увидела согбенного старца в зелёной маскировочной форме. Его редкие седые волосы развевались на утреннем ветру. Всё лицо старца было изрезано глубокими морщинами. На вид старику можно было дать все двести – триста лет, что говорило о том, что он уже давно стоит на пороге телесной трансформации, готовясь стать Хранящим Молчание.

– Прости, Алина, что не мог прийти к вам с Ваартом раньше. Меня всё время держали взаперти. Только недавно, когда они поняли, что я больше не опасен для них, я вышел на свободу, чтобы уйти из этого мира навсегда, – в уголках глаз старика наметилась блестящая слезинка. – Возьми, это тебе небольшой подарок. Это фильм об Аэрте, – нашей с тобой настоящей родине, которую я никогда не видел и уже не увижу. А этот кулон мне передала моя амми. Я уже и забыл, как её звали, столько лет минуло с тех пор, когда она покинула меня и вернулась на Аэрту. Она просила меня перенестись на Тэю и в Ареале Ксиорре рядом с Храмом Жизни найти тайник одного из энгарим Изумрудно-Зелёного Клана. В этом тайнике находятся дневник и ключ Трёх Рас. Этот кулон при приближении к тайнику начинает ярче светиться. Таким образом, можно без труда обнаружить это тайное место. Но я так и не смог перейти на Тэю. Мне это было строжайше запрещено под угрозой принудительной отправки на Лорену на вечное поселение. Теперь только на тебя вся надежда, Алина. Когда ты окончишь школу, ты должна будешь перенестись на планетарном катере в Ареал Ксиорри и там отыскать этот тайник. Это очень важно. Об этом просила моя амми. И самое главное, – спрячь эти вещи, как можно надёжнее, иначе гарты или Зелёные отберут их у тебя и уничтожат точно также, как они уничтожили все мои надежды на счастливую семейную жизнь.

Я взяла в руки небольшой маайлэнг и повесила на шею кулон. Я была сильно потрясена услышанным.

– Я тоже аэртийка? Но ведь моя мать энгара Ваэнди.

– Да, Алина. Наша Кровь сильнее Крови Детей Дракона. Помни об этом, Алина. Она всегда поможет тебе в беде и дай тебе бог, чтобы ты увидела неописуемые красоты нашего родного мира.

Это откровение и обрадовало, и расстроило меня одновременно, поскольку в Школе нам объясняли, что большинство аэртийцев являются дикарями, варварами, людьми с недоразвитым мыслительным аппаратом. Почему же мне о моём происхождении никто раньше не говорил ни родители, ни учителя, ни каэйры?

– Но как тебя зовут, дед? И почему отец ничего не рассказывал мне о тебе?

– Своего имени я тоже уже не помню. А сыну и его энгаре я больше не доверяю. Их сломали правители Элиоссы, – погасили в них живую человеческую душу и теперь Ваарт и Лаура преклоняют свои колени перед этими мерзкими тварями – каэйрами. Не поддавайся, Алина, на их обещания и посулы. Помни, они очень коварны.

– Я уже знаю об этом, дед. Спасибо тебе за подарок.

– Ну и молодец, Алина. А теперь прощай. Прощай навсегда!

– Я всегда буду помнить тебя, дед, и хранить твой образ в своём сердце. Я обещаю тебе, что выполню наказ твоей матери.

– Спасибо, Алина.

Старец отвернулся и, опираясь на старый, видавший виды, посох, медленно поковылял прочь и скрылся в высоких зарослях грязного придорожного кустарника.

***

Однажды с группой учеников я изучала систему Знаков Крови живых существ Аэрты, в том числе и народов, живущих на ней людей. После уроков одна девочка начала меня дразнить «рыжей аэртийской дикаркой». Это вывело меня из себя, и я сильно ударила обидчицу ранцем по лицу. Нас вызвали к Учителю, и я, размазывая слёзы по лицу, начала объяснять собравшимся, что аэртийцы вовсе не дикари и многие из нас превосходят гартов своими способностями. Учитель внимательно посмотрел мне в глаза, а затем сурово спросил:

– Ты действительно считаешь, что бить одноклассниц по лицу признак высокого ума и культуры общения?

Помню, я покраснела, но быстро нашла, что сказать:

– Я никому не позволю оскорблять память о моих предках. Пусть мы лишены магнетического чутья, но мы в отличие от вас всегда помним и почитаем своих родителей.

Учитель в ответ усмехнулся самыми уголками губ и похвалил меня:

– Молодец, Алина. Ты умеешь за себя постоять. Только, прошу тебя, впредь не прибегай к таким крайним мерам, а то мне придётся изолировать тебя в лечебных палатах. А насчёт наших отношений между родителями и детьми, – это вопрос очень серьёзный, к которому мы вернёмся примерно через год. А пока лишь скажу, что если детей долго воспитывать в родительском Очаге, то они не раскрывают себя полностью, как самостоятельные творческие личности, а начинают копировать айраим своих родителей и это наносит непоправимый вред их будущей взрослой жизни. Дети, привыкшие к помощи своих родителей, становятся неприспособленными к самостоятельной жизни и пасуют перед неожиданными трудностями на их Пути. Наша древняя история знает немало примеров таких деградировавших, правивших Тэей, семей.

Эти слова Учителя глубоко запали мне в айри, и я была очень благодарна своему школьному Учителю, что он так откровенно и спокойно поговорил со мной этим вечером.

– Мы провели тщательное исследования тела энгара, покоящегося в биосаркофаге в Приёмной Башне, и пришли к выводу, что его айри с изменёнными магнетическими рисунками оказало косвенное воздействие на мозг. Его архаичные зоны заметно активизировались, и их сигнал стал напоминать реакцию аэртийцев.

– Вы полагаете, что этот магнетический импринт передастся и на мозг граайля?

– Пока точно не знаю, но и такого варианта развития событий, конечно же, исключать не следует. Помните, в поликристаллической книге «Айрицеон», которую Ио передали нам, говорилось о странной передаче состояний от одних аэртийцев к другим, при которой затылочная часть их мозга сильно активизируется, а Поле Дыхания начинает резко увеличиваться в размерах. Информационная ёмкость, равно как и скорость передачи информации (битрэйт) невероятно низки. Но это касается только информации, передаваемой по магнетическим каналам. А что если существует другой, нам неведомый канал информации, скажем, специфический резонансный способ передачи-приёма жизненного опыта, доступный лишь аэртийцам? Из-за магнитного поля Аэрты им недоступна дальняя магнетическая информационная связь, но вполне допустимо, что природа компенсировала этот недостаток иным способом.