Сердца войны #4

Я хрюкнула и прикатилась к нему под бок, развернувшись таким образом наполовину. А где половина, там и все остальное, потому через секунду я смогла закинуть на него ногу, руку и голову, заползя под его руку и вынудив себя обнять.

– Это был один из самых лучших вечеров, – отметила я и закрыла глаза.

Смысла в этом правда не было, потому что я вдруг осознала, что являюсь висталкой, а сон для нас недоступен. Тяжело вздохнув, я уткнулась в рубашку Лорда и пробурчала:

– Если ты хочешь, то можешь раздеться.

Я слышала, как с шумом вышел воздух из его легких, и усмехнулась.

– Лесси, напомню тебе, что ты хотела белое платье.

– Так я не предлагаю раздеть меня.

Лорд замер.

– Действительно.

Я прижалась к нему сильнее.

«Мы сидели за большим письменным столом в детской, заваленной всевозможными коробками с игрушками, детскими книжками, пазлами, играми в коробочках и другими совершенно не нужными мне вещами. Нянюшка пытается задобрить меня всем этим, да только мне здесь скучно– я чувствую себя чужой этому затхлому миру с кукольным солнцем, которое даже не жжется.

– Алесса, не вредничай! Тебе нужно поесть! – зло произнесла няня, оглядев меня с усталостью.

Мне было все-равно что она от меня хочет. Я хотела к маме и папе, а не есть невкусный суп с гадким вкусом. Очередная ложка, приближенная служанкой к моему рту полетела в нянюшку, а я с размаху шлепнула ладошкой по лицу девушки, не успевшей отскочить. Я была быстрее и сильнее. Хлесткий звук пощечины и я говорю:

– Скажи ей чтобы не трогала меня!

Няня закрыла глаза, тяжело вздохнула и сказала что-то служанке. Та отошла на несколько шагов, потерла раскрасневшуюся щеку и осуждающе на меня посмотрела. Да разве кто-то из них может касаться меня?! Если бы ее ударил папа, то она бы осталась без лица. Я скучала по стае и дому – там все было правильно.

– Ты не ребенок, а маленькое чудовище! – прошептала няня, глядя на меня.

Я зло посмотрела на нее. Мама запретила плохо к ней относиться. Но она была такой же как все: нарушала правила, осуждала меня и постоянно плакала. Я ненавидела таких, как она.

«Чудовище» – так называли меня всегда, думая, что я не слышу или не понимаю. Так обзывались дети в стае, не принимая меня играть в их дурацкие игры. Так кричали мне вслед те, кто жил в замке деда. Так говорили все.

Хлопок портала, и в мою комнату вошел Фил. Улыбка на его лице превратилась в беспокойство, а глаза оглядели сперва меня, а затем служанку с опухшей щекой. Я нахмурилась – я не хотела, чтобы он тоже назвал меня чудовищем.

Он прошел до стола, сел на стул, поставил в отдалении коробочку с моим подарком и что-то сказал бабушке. Я смогла понять только «Лесси» и «Не хочет». Женщина кивнула ему и перевела мне:

– Он сказал, что принес тебе подарок, но отдаст его только когда ты поешь.

Я разозлилась и поднялась на ноги на стуле, после чего оглядела Фила, смотрящего на меня с ожиданием, и села обратно. Я не хотела, чтобы он считал меня чудовищем.

Указала ему на маленькую тарелку с противным супом и перевела палец на него самого. Я хотела, чтобы он меня понимал.

Нянюшка перевела удивленный взгляд на улыбающегося мне Фила и переглянулась с служанкой. Ко рту же приблизилась ложка с супом, которую я с трудом, но осилила. Глаза защипало, а голова закружилась.

– Лесси! – закричала нянюшка.

Меня вырвало.

– Аллергия? – произнесла она непонятное слово.

Фил взял меня на руки и начал качать. Я смогла дышать. Служанка убрала суп с моих глаз, вытерла стол и убрала полотенце, которое надела на меня няня перед едой.

Фил сказал что-то непонятное, легко коснулся моего лба рукой и удивленно спросил у женщины еще что-то. Та пожала плечами и оглядела меня.

– Почему ты не сказала, что тебе такое нельзя? – строго спросила няня.

Я потянулась рукой к лицу Феликса и коснулась теплой щеки. Он ласково меня оглядел.

– Я говорила.

По ее лицу прошла волна ряби.

– Что ты обычно кушала дома? – она виновато опустила глаза.

От этого я злилась больше. Потому отвернулась от нее, уткнулась в грудь Фила и промолчала. Над головой раздался его приглушенный голос, ему ответил взволнованный нянин.

– Что он говорит? – спросила я.

– То, что ты не обычный ребенок, – она тяжело вздохнула, – он чувствует биение двух сердец.»

– Лорд Вольтер не терпит шума, разговоров, неподчинения, непунктуальности, страха, неуверенности, наглости, – послышался приглушенный голос из соседней комнаты.

Я открыла глаза. Из ванной, если быть точнее.

– А еще неопрятности, лжи. Ненавидит, когда слуг видно, если их не звали, и особенно он раздражается, если ты на него смотришь.

Я усмехнулась.

– Лорд Вольтер вообще что-нибудь любит? – разделила мои мысли вторая служанка.

Первая очевидно опешила, потому как с минуту ничего не было слышно.

– А разве я не должна подчиняться Леди Вольтер? – скучающе спросила вторая, голос которой я слышала впервые.

Первой была моя Лира.

– Свадьба Леди Асгард и Лорда Вольтера запланирована только через два месяца, – коротко ответила служанка.

Послышался хмык и радостное:

– Значит эти два месяца я подчиняюсь только Лорду?

Ее веселья не разделил никто. Особенно я, которая села на кровати, оглядела зашторенное окно, сквозь плотную ткань которого пробивались лучи солнца.

– Не думаю, что если вы будете так делать, Леди Асгард оставит вас управляющей после свадьбы, – отрапортовала Лира.

Я же вскочила на ноги, рванула к ванной комнате и рывком распахнула дверь, заставив вздрогнуть двух девушек разом.

– Где госпожа Элина?! – вырвалось у меня.

Однако я уже осознавала, что и кто сделал.

– Лорд… – поклонилась мне моя горничная.

– Где Вольтер?! – я уже выскакивала из комнаты и неслась по коридору.

За мной прошелестели две юбки.

– В своем кабинете, – ответила девушка.

– Она побежала к нему в пижаме?! – обескураженно спросила новая управляющая.

Прошлепав босыми ногами по кафельным ступеням и такому же полу фойе, я рванула по коридору, пробежала тот путь, что совершали мы до этого, и без стука ворвалась в кабинет. За столом сидел холодно оглядевший меня Феликс, перед ним обернувшись ко мне стоял Тодор, а рядом вскочил на лапы Тихан.

– Госпожа… Элина, – просипела я, пытаясь отдышаться.

Вольтер хмыкнул.

– Мне не нравится, что ты врываешься в мой кабинет без стука, – осадили меня, – госпожа была уволена…

– Давно? – перебила я его.

Лорд стерпел – посмотрел на меня, как на будущий труп, но стерпел.

– Алесса, – прорычал он, сузив глаза.

– Пожалуйста! – я жалобно посмотрела в бушующие черные глаза.

Ярость читалась в каждом его движении – даже желваки на скулах ходили необычайно агрессивно.

– Час назад, – последовал его ответ, – новая управляющая должна ждать тебя в твоей комнате.

Я выскочила в коридор и, не закрывая дверь, бросилась обратно к фойе. В начале коридора показались две девушки служанки, которым я бросила громкое «Потом!» и побежала дальше. Через минуту я уже неслась меж солнечных полей по дороге, вымощенной успевшим накалиться камнем. Через еще пару минут я заметила перед собой необычно голубой купол барьера, пересечь который мне удалось без труда. Но стоило мне это сделать, как на голову обрушилась стена воды, а в лицо дунул яростный ветер – эта местность была особо дождливой и промозглой, о чем я забыла совершенно. Однако отступать было поздно, потому я рванула дальше по мощеной улице, направляясь примерно к центру. Там должно быть точно больше людей чем здесь, а значит кто-то что-то знать должен.

Да кому я вру?! Я даже не знала куда она могла пойти! На вокзал? А если в этом городке у нее есть родственники или же домик, в который она может вернуться?

Над головой мигнул черный поисковик, запищал на манер сирены и сзади послышался перестук копыт по камню – далеко убежать мне никто не дал. Два черных всадника промчались рядом. Я остановилась только тогда, когда один из них перегнал меня, развернулся передом в мою же сторону и встал на дыбы в метре.