Страница 57 из 99
– Кажется, пора рвать когти, – шепнул он.
– Вы полагаете?
Стратополох не полагал, он был в этом уверен. Но тут из-за столика по соседству вскочила одна из трех мегер – та, что помоложе.
– Космополит! – взвизгнула она, указывая на Артёма трясущимся от гнева перстом с коротко, согласно требованиям, остриженным ногтем. – Безродный симулянт! Натурал! Что он здесь делает? До каких пор мы будем терпеть этого!…
Последовало мгновенное сужение сознания, немедленно завершившееся аффективным разрядом. Инстинкта самосохранения как не бывало.
– Грымза фригидная! – проскрежетал Стратополох, порывисто высвобождаясь из тесного пространства между столом и стулом. – Ты уж в чем-нибудь одном обвиняй: или извращенец, или натурал!
Все смотрели на него, гадливо усмехаясь.
– Чего уставились?! – рявкнул он, самоубийственно устремляясь в самое чрево веранды. – Вы же все для меня предатели! Изменники Родины! Что вы тут из себя корчите? И не надо мне рассказывать, как нам плохо жилось в Суслове! Как бы ни жилось, а Суслову я присягал! И вы присягали! Но я своей присяге верен до сих пор, а вот вы…
Давно следовало замолчать и опрометью кинуться на выход, но Артём уже не владел собой.
Скабрезные ухмылки разом оползли, подобно тому как оползает рыхлый склон, обнажая угрюмый оскал каменной породы… «Неплохая метафора, – машинально отметил про себя Стратополох. – Не забыть потом записать…»
Только литератору могут прийти в голову подобные мысли за секунду до того, как ему начнут чистить рыло.
– Да! Фригидная! – визжала оставшаяся в тылу моложавая мегера. – И тем горжусь! И тем горжусь!
Далее визг ее канул в нарастающем ропоте. Из-за столиков взметнулись, надвинулись – и вдруг оцепенели разом. Надо полагать, страшен был в эти мгновения Артём Стратополох.
Оскалившись, он стиснул кулаки и шагнул вперед. Перед ним попятились.
Тишина. Гулкая, как буква «о».
И в этой тишине откуда-то из-за спины прозвучал властный до ворчливости голос:
– Всем на свои места! Тихо сидеть!
Артём почуял слабость в ногах и обернулся. Это были не санитары. Это был ОМОН – отряд медработников особого назначения. А санитары (из тех, что дежурили на площади) оробело толпились за их спинами, даже не решаясь ступить под навес.
Старческой походкой, то есть мелкими шаркающими шажками с неуверенными, недостаточно координированными движениями рук Стратополох тронулся, куда было приказано.
– Куда?
Остановился, растерянно указал глазами на столик, за которым, уныло склонив голову, сидел его недавний собеседник.
– Вон туда, – указали Артёму.
И пришлось подсесть четвертым к задохнувшимся от возмущения старым девам.
Тем временем глава ОМОНа, здоровяк в белом халате без знаков различия, но с полной колодкой орденов Боевого Красного Креста, подошел к бывшему столику Стратополоха.
– Ну и что это за эскапады? – не разжимая зубов, упрекнул он. – Думали, не найдем?
Человек, похожий на доктора Безуглова, с ужимкой выбрался из-за стола.
– Ваша взяла, – не теряя самообладания, отозвался он и, придержанный за локоток, потянулся свободной рукой за пачкой оставленных Стратополохом сигарет.
– А вот этого нельзя, – строго сказали ему. – Это вредно.
– Изверги… – безнадежно вздохнул беглец.
Ведомый на выход, извернулся и, найдя глазами Артёма, помахал на прощание двумя перстами. Этакая боярыня Морозова.
– Ни-ко-гда! – назидательно выговорил он. – Запомни! Полный кавалер Боевого Красного Креста немедленно передал задержанного кому-то из подчиненных и, приостановившись, внимательно осмотрел зал. Никого, слава богу, не высмотрел – и беглым шагом направился к обыкновенной с виду «неотложке», куда уже успели загрузить больного. Сел рядом с шофером.
– В Желтый Дом! – И захлопнул дверцу.
Вот и гадай теперь! Здание Правительства в Сызново тоже ведь желтого цвета…
Глава 8. Ничего личного
Когда жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не Отечеству.
Стоило сотрудникам здравоохранительных структур отбыть вместе со своей добычей в неизвестном направлении, Стратополох снялся воробушком с краешка стула и, прихватив по дороге сигареты, покинул веранду.
Возможно, такая предосторожность была излишней. Любому пат-риопату свойственны почти все виды утраты памяти: от амнезии эпохальной, когда благополучно забываются исторические события в целом, до агнозии на лица, когда встречаешь его на улице, а он тебя в упор не узнает. Так что о принадлежности к некропатриотам и тем более о едва не учиненной драке никто, скорее всего, не сказал бы теперь Артёму ни словечка – напротив, кинулись бы расспрашивать, с кем это он таким беседовал, что его ОМОН брать приезжает.
Этого-то и не хотелось.
Нахлынули светлые весенние сумерки. Центральные аллеи парка Стратополох не терпел за их многолюдность и решил пересечь горсад по краешку, где сразу же налетел на двух сотрудников ветслужбы, разбирающихся с молодым человеком порочной наружности. В ручищах одного из ветеринаров беспокойно крутила головой и прядала обкусанными ушами облезлая бродячая кошка.
– Да я же только покормить ее хотел! – отчаянно оправдывался подозреваемый.
– С какой целью?
– С бескорыстной!
Скорым шагом Артём миновал место происшествия и, не оглядываясь, двинулся дальше, весь в своих мыслях. Одно из двух: либо его недавний собеседник не просто больной, а весьма опасный больной (сбежать из стационара и, судя по всему, не первый раз – это ведь еще уметь надо), либо…
А чем, собственно, жизнь главы государства так уж сильно отличается от жизни пациента? Строгий режим, диета, с утра до вечера медосмотры, процедуры, охрана, отсутствие карманных денег… Да и зачем они ему? Словом, все то же самое, разве что личного времени поменьше.
Независимо от того, с кем сегодня разговаривал Стратополох в «Последнем прибежище», образ доктора Безуглова предстал перед ним теперь в несколько неожиданном свете. Господа, а ведь он благородный безумец! Он действительно пытался нас вылечить, причем заранее зная, что государство, состоящее из нормальных людей, невозможно в принципе. И стал в итоге заложником собственных пациентов… чуть ли не жертвой системы доктора Смолля и доктора Перро…