Вольные маги

Мы обошли большую лужу и двинулись дальше. Уже через четверть часа далёкий дымный столб превратился в уютный, будто приглашающий, дым печной трубы. Хутор стоял на краю небольшого березняка, венчающего холм, окружённый простирающимися в три стороны полями. Дальше по дороге, ещё западнее, уже виднелась большая деревня. И её я помнила. Как сон, будто картинку кто показал в детстве, а она и всплыла.

Время было ещё не позднее, мы вполне могли бы дойти и до деревни, но, не сговариваясь, свернули к хутору. Чего туда-сюда ходить-то? Всё равно надо и сюда заглянуть.

А на хуторе нам обрадовались как родным. Едва ворота отворились, и девчушка, что нам открыла, узнала кто мы и откуда, тут же чуть на шею не бросилась, причитая. Оказалось, что жена хозяина рожает, и роды очень тяжёлые – продолжаются больше суток. Местная повитуха выбилась из сил, стараясь помочь, но пока не преуспела, а деревенская колдунья отлучилась неделю назад в город, да так и не вернулась. Девчонку как раз послали узнать, не возвратилась ли колдунья – вдруг боги помиловать решили да дали ей знать, как она здесь нужна? Последняя надежда была на неё! Роженица была уже совсем слаба, хозяин рвал на себе волосы и цедил ядрёный самогон, но от переживаний так и не пьянел.

Но, по воле богов, последней надеждой оказались мы.

Эстэриол без лишних слов отцепил от себя заплаканную девочку, передал мне поводья Ниамо и уверенным шагом быстро направился в дом. Я, чуть отстав, пошла следом. За воротами распластался широкий двор, уходящий за дом справа, с хлевами и прочими хозяйственными постройками. Слева курятник и сараи, а прямо – большой белёный дом, где скрылся мой возлюбленный. Девочка забрала коня, чтобы отвести в стойло, а я, спешно доставая из сумки мешочек с зельями, поспешила в дом. Ну да, я не маг, да и травница начинающая, но хоть чем-то помогу. Если не роженице, то ревущим бабам и отчаявшемуся папаше. Всё же не зря с Инори на занятиях просиживала.

Хозяйскую спальню я нашла не сразу – в доме стояла оглушительная тишина. Когда я вошла, безмолвие нарушали лишь хриплое дыхание со стороны широкой кровати, где лежала бледная как Мора женщина, и тихие нашёптывания Эстэриола, полностью сосредоточившегося на работе. Я, стараясь не шуметь, подошла с другой стороны родильного ложа. Эст бросил на меня и мои зелья взгляд и кивнул, показывая, что справится сам. Тогда я принялась за остальных.

Достала склянку с успокаивающим и тонизирующим настоем, капнула несколько капель в кувшин с водой и дала выпить сначала повитухе, затем другим помощницам, сидящим на лавках по углам комнаты. Настой не только успокаивал, но и давал новые силы, что побледневшим и осунувшимся женщинам совсем не помешало бы. Что делать с хозяином, я не знала. Потому что, как будет реагировать зелье с алкоголем, предугадать не могла, ведь не знала ни количества, ни качества выпитого, поэтому решила пока просто понаблюдать за ним.

Ещё не совсем растолстевший, но уже лысеющий мужик лет сорока сидел на стуле подле кровати, уперев густые усы в ладонь, и глядел в одну точку. Тёмные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Я невольно зауважала его. Не все будущие папаши так переживают за своих жён. Другой бы ушёл в деревню пить с мужиками и беспечно бы ждал, чем кончится, а этот явно переживает!

Мы с повитухой вздрогнули одновременно. Тишину разрезал звонкий писк, лицо хозяина вмиг преобразилось, будто он сбросил магический морок. Жилище тут же наполнилось криками радости и волнения. Эст держал на руках скрипящего и кряхтящего младенца в крови и слизи, и глаза у моего жениха были абсолютно дурными.

Бабы подхватились и бережно забрали дитя из его рук. Эстэриол встряхнулся, не давая себе расслабиться, и тут же вернулся вниманием к роженице. Я тоже посмотрела на неё, и у меня отлегло от сердца. На щеках женщины появился лёгкий румянец, а глаза больше не были потухшими. Теперь мой возлюбленный талантливый маг сможет не только залечить раны, но и снять последствия таких продолжительных и тяжёлых родов! Я гордилась им в этот момент, наблюдая, как одновременно с лёгкими, почти воздушными прикосновениями на лице женщины снова проявлялись краски и осмысленность, кровь останавливалась, и даже живот из дряблого обвисшего куска сала становился вновь ровным, как у молоденькой девицы.

Теперь осталось всего немного, отойдёт плацента, чуть покровит, и ей можно будет заново рожать! Всё же Эст истинный маг! Другой бы, наверное, только разрывы залатал, да и денег вперёд стребовал, а мой вон как старается!

– Маришка! Маришечка! – хриплым басом завопил хозяин, хватая её ладони и с совершено глупой улыбкой глядя ей в лицо. – Родненькая моя!

Эстэриол последний раз провёл ладонями над её грудью и лицом, повышая общее самочувствие и проверяя, вдруг чего пропустил, и удовлетворённо отодвинулся.

– Хроня… – тихо прошептала роженица и улыбнулась мужу.

– Сыночка у вас родился! – радостно провозгласила повитуха, держа орущий комочек в перепачканных простынях.

Бабы уже суетились. Две принялись убирать испачканные тряпки с кровати, остальные столпились вокруг новорожденного, заботливо его обмывая в большом тазу. Эстэриол, убедившись, что с роженицей всё в порядке – а малыша он проверил ещё в утробе, в этом я не сомневалась – забился в угол и глядел оттуда бледный и всклокоченный. Ребёнка водрузили счастливой матери на грудь и с умилением принялись сюсюкать и ахать. Мама бережно прижимала притихшего сына, но руки всё слабели, а глаза сами собой начали закрываться. Видя это, повитуха, подождав ещё несколько минут, тихонечко взяла малыша и переложила в колыбельку. Ну вот, теперь всё хорошо.

Хозяина на радостях, видимо, наконец догнал хмель, и он окосевшими глазами обвёл всех присутствующих и прокричал: «У меня сын родился!!! Канька, неси вина!». Я по своей дурости отойти не догадалась, поэтому в следующую минуту хозяин уже схватил меня в охапку и пустился в пляс. Но не успела я возмутиться, как он сам остановился, вспомнив, что тут его Маришечка спит с ребёнком, прижал палец к губам, вытаращив на меня глаза, и вернулся к жене, чуть ли не собачьими глазами глядя на спящую. Через минуту он уже сам, сидя на стуле, спал счастливым и беспробудным сном. Его кое-как уложили подле кровати на пол, подстелив тюфяк, и, оставив одну из баб следить за порядком, вышли во двор подышать свежим воздухом и успокоиться.

– Ой, батюшки! Хвала Алете! Уберегла нас всех! – всхлипывали бабы, обнимались и целовались.

К нам подошли мужики со двора, ожидавшие вне дома, и тоже принялись радоваться счастливому исходу. Нас с Эстэриолом обнимали, благословляли, благодарили, мало что на руках не носили! Тут же хотели устроить праздник, но я взглянула в осунувшееся и побледневшее лицо возлюбленного и попросила устроить нас на ночлег, потому что магу требуется отдых.

Начались переполох и суета. Нас хотели устроить как можно лучше и под конец настолько перестарались с заботой, что мне пришлось нелюбезно вытолкать за дверь очередную бабу, которая принесла уже третью тарелку пирожков и буквально требовала, чтобы мы обязательно сказали, чего ещё мастерам магии требуется? Похоже, меня тоже заодно причислили к магам. Да и пусть! Что мне их, переубеждать сейчас? Не до этого. Сейчас нужно Эстэриолу дать выспаться, всё же он выложился порядком.

Когда я присела на узкую кровать, принадлежащую старшей хозяйской дочке, которую сейчас отправили вместе с младшей в комнату свекрови, Эстэриол уже спал, даже не раздевшись. И как уснул-то? Мы же довольно громко разговаривали с хуторскими. Устал бедный, вымотался. Сапоги стянул только да так и завалился как подкошенный. Руку под себя подмял, неудобно же! Я подошла, попыталась его раздеть, но жених спал так крепко, что я решила уже не тревожить. Перевернула его на спину и укрыла одеялом. Пусть спит, заслужил. А я пока пирожок съем.

На улице уже темнело. Я и не заметила за всей этой суетой, сколько прошло времени! Казалось – всё так быстро, а оно вот как бывает. А ведь и остальные не бездельничали, переживали! Пусть Эстэриол спит, а я пойду посмотрю, как они? Настойки ещё много, а повитуха тоже умаялась.