Страница 14 из 20
Илгик сглотнул содержимое стакана, после чего его осторожно уложили на скамью.
Мальчик на глазах засыпал. Черты лица его разгладились, на устах появилась
блаженная улыбка. Похоже, мальчик пребывал-таки в обещанной им всем здесь
нирване. Выждав некий отмеренный промежуток времени, один из тюремщиков воткнул
в вену на руке мальчика длинную иглу, шланг от которой тянулся к стоящему в
комнате прибору, и начал проводить инъекцию. Некоторое время в поведении Илгика
ничего не менялось, затем он как-то постепенно обмяк, вытянулся на своем ложе и
замер. Прождав еще пару минут и удостоверившись, что мальчик больше не дышит,
мужчины сняли его со скамьи и куда-то понесли. На губах мертвого Илгика так и
осталась сиять улыбка...
Теперь в тюрьме заработал конвейер легкой смерти. Процедура усыпления с
предварительным введением в нирвану была неспешной, и хотя задействовано было
несколько десятков коек, очередь на усыпление шла медленно. Детей забирали
поочередно из разных камер, так что из камеры Огинки за час в среднем выводили
только одного мальчика.
Подали обед, но есть Огинки совершенно не хотелось. Он с трудом заставил себя
проглотить несколько кусков и отодвинул тарелку. У большинства его сокамерников
тоже явно пропал аппетит, но некоторые с жадностью поглощали пищу, словно
отъедались за всю прошедшую жизнь. Экран погас. Мальчикам оставалось напряженно
присушиваться, к какой из камер в коридоре в данный момент идут конвоиры, и с
содроганием сердца ждать, когда отворится дверь в их собственную камеру.
Через час после обеда дверь в очередной раз открылась, и надзиратель выкрикнул
имя Огинки. "Вот и все..." - подумал мальчик, с трудом поднялся и, опустив
голову, побрел в коридор. Внутри у Огинки словно что-то сломалось, он ощущал
странное отупение, не слышал, что говорят ему конвоиры, не глядел, куда его
ведут, только механически переставлял ноги. Перед глазами у него все время
прокручивалась сцена смерти Илгика, только в качестве главного ее персонажа он
теперь видел СЕБЯ...
Когда запыхавшийся Артемов подошел к воротам детской тюрьмы, охранник на входе
долго не мог понять, что ему нужно, придирчиво рассматривал бумаги, но все же
согласился пропустить настойчивого инопланетянина к начальству. Начальник тюрьмы
чуть рот не раскрыл, узрев постановление правительства Дениды, разрешающее гостю
с Земли Николаю Артемову усыновить и вывезти на свою планету мальчика Огинки,
неправоспособного гражданина Дениды, не заработавшего вакансию на жизнь и в
связи с этим приговоренного к усыплению. За все полтораста лет беспорочной
службы на этом посту старому служаке ни разу не приходилось видеть подобной
бумаги, да и вообще за все время контактов Дениды с инопланетными цивилизациями
не было ни одного подобного случая. Но вот оно, это уникальное постановление,
прямо перед глазами - и его следует исполнять! Начальник тюрьмы вызвал двух
охранников и приказал доставить заключенного Огинки в свой кабинет для передачи
его новому отцу.
Минуты ожидания медленно тянулись. Наконец, дверь кабинета открылась, и конвоиры
пропихнули в нее белокурого мальчика. Огинки двигался, как сомнамбула, вперив
взгляд в одну точку. Его остановили, придержав за плечо. Мальчик словно очнулся
от этого прикосновения и недоуменно огляделся по сторонам. Он явно не понимал,
куда попал. Видя, в каком он состоянии, Николай решил все ему объяснить:
- Огинки, я понимаю, для тебя это все будет очень неожиданно, но я теперь
считаюсь твоим отцом. Я обратился к вашему правительству с просьбой о твоем
усыновлении, и мне не отказали, поставив условием, что я отвезу тебя на свою
планету. Твои родители тоже с этим согласились. Теперь ты будешь жить со мной на
Земле, Огинки. Ты понял?
Мальчик уставился на Артемова, но не сдвинулся с места.
Не понимает. Слишком неожиданно для него это известие, парень и без того в шоке,
наверное, он уже готовился умереть, а тут вдруг такая перемена судьбы!
Интересно, что бы ощущал ты сам, если бы оказался на его месте? Все же надо
попробовать вывести его из ступора.
- Огинки, поверь мне, я тебя не обманываю, ты действительно останешься жить, и
ты действительно теперь мой сын! Мы сейчас уйдем отсюда вместе, и ты забудешь
все, что здесь видел, как дурной сон. Иди ко мне, малыш!
Все еще не верит... Оглядывается на охранников, осматривает комнату, словно
чего-то ищет... Снова смотрит на меня, взгляд помаленьку проясняется, кажется,
он что-то начинает осознавать... Поверил!!!
Огинки внезапно метнулся к Николаю, в два прыжка преодолев комнату, буквально
запрыгнул ему на грудь, обхватив своего спасителя руками и ногами, и,
прижавшись к нему, разразился потоком слез. Все напряжение последних дней
выходило сейчас из мальчика с этими слезами. Огинки что-то порывался сказать, но
слова его прерывались новыми приступами рыданий. Николай успокаивающе гладил его
по голове.
Начальник тюрьмы поднес Артемову только что составленный им акт о передаче