Дороги выбора

— А ты? Что ты чувствуешь? Потоки и ветер? Ты же проникаешь во все сущее в твоем мире, это действительно вода и ветер.

— Нет, это… — Мирх замолчал, задумался. — Я порой слышал эти звуки, что поселенцы называют песней, но никогда не чувствовал, кто их издает, но это явно не ветер. А камни сотрясает нечто изнутри, но это больше похоже, как будто внутри кто-то ворочается. Я раньше не обращал на это внимание. Сильные эмоции иногда появлялись у жителей поселения, но они связаны с легендой о деве, пронизанные больше уважением, чем страхом. Потому пока ты не спросила про нечисть, я не задумывался об этом.

— А аномалии? Подумай хорошо, почему ты не видишь того, кто внутри?

— Алгонит.

— Чего?

— Камень называется Алгонит. Это камень из родного мира демонов. В прошлом из него, и правда, хотели выстроить замок, так что внутри скал есть довольно большие пустоты, но так как это порождение чужого мира, мне в него не заглянуть. Пока не появятся отверстия.

— Но если дева не любит мутную воду, значит, она как-то попадает под скалы…

— Там открывается проход, но я не попадал внутрь, мне мешала…

— Мирх, что мешала?

Мирх ответил не сразу, но я уже и без него понимала, что произошло. В одном месте совпали все обстоятельства: полые камни из другого мира, аномалия, которая затаилась в них и нечто, что породила эта тайная аномалия. Жители поселения назвали её Водяной девой, но что это на самом деле?

— Мне мешала аномалия. Значит, это действительно нечисть… — Дух мира явно был озадачен.

— Ну одно хорошо, что она не агрессивная.

— Я бы так не сказал, она мстительная, и, Киани, это хамелеон!

— Хамелеон? Разве у тебя они водятся.

— Сейчас нет, но раньше таким даром обладали речные мирсы.

— Речные мирсы? Я впервые о таких слышу.

— И не удивительно. Они погибли очень давно, когда черные маги устроили на них охоту.

— Покажешь?

— Это было давно, ты уверенна, что хочешь увидеть это.

— Да.

— Тогда приготовься, тогда была война.

Вал расспрашивал старейшину, о чем говорили стражи, что бывали здесь. Коснувшись его плеча, я предупредила, что немного по медитирую, и он согласно кивнул. Облокотившись на стену и, поуютней закутавшись в куртку, я закрыла глаза, настраиваясь на работу с духом мира.

Я почувствовала, как разум Мирха сливается с моим, и в предвкушении открыла глаза.

Вокруг разверзся ад…

Вал

Странная ситуация, здесь явно обитает нечисть, но ее никто не видит. Зато слышит и замечает её присутствие. Я глянул на сестру. Сдвинуты брови, на лице застыло выражение… Злости? Муки? Боли? Что она видит сейчас?

Я вспомнил ее напряженный взгляд. Яйцо. Неужели, оно действительно утеряно? Неужели, у нас появится новый монстр?

— Что случилось? — Ар уселся напротив, заметив напряженное выражение лица у Киани, он напрягся. — Я же просил уложить ее спать.

— Киани считает, что сейчас она на задании. Уложить ее в кровать не реально, тем более, что есть угроза, что яйцо уже заполучила нечисть. И знаешь что? — Ар недовольно глянул на меня. — Я официально разрешаю тебе ухаживать за моей сестрой. Хочу посмотреть, как она пошлет тебя с твоей заботой во время практики.

— Ты серьезно сейчас?

— Ты про то, что она пошлет тебя подальше?

— Нет, я про разрешение.

— Серьёзно. Но я хочу тебе кое-что объяснить. Несмотря на то, что она решила связать свое будущее с тобой, род торков никогда не откажется от нее. Её судьба всегда будет связана с нами. А значит, все праздники и родовые события мы проводим вместе! Когда мы вернемся в семью, сестра займет свое место Хранителя рода.

— Я не возражаю, видел её посох.

Мы замолчали, у Киани вдруг сбилось дыхание, и она тихо застонала.

— Какого мрака! — прошипел Ар. — Выведи её из этого транса.

— Не могу, это её магия, её дар. Пока не увидит все, что должна, в себя не придет. И тебе придется учиться ждать и доверять ей, как научились мы.

— Это тяжело? — дракон внимательно посмотрел на меня. Он не смеялся, не подначивал, и это подбило меня на откровенность.

— Тяжело, но я тогда всегда тянусь к нашей связи, чтобы почувствовать её, это помогает. Знаешь, она спасла меня и Тая. Вытащила с того света нас обоих. Маленькая, хрупкая и в то же время, невероятно отважная и смелая девочка.

Я осторожно обнял сестру, ее била мелкая дрожь.

— Меня практически засекли до смерти, а брата выпили. Целитель, что смотрел брата, сказал, Киани удержала каким-то чудом душу брата в теле. А ведь она была совсем кроха и только познавала свой дар. Когда Киани назвала нас братьями, я ухватился за этот шанс, привязать её к нам всеми доступными узами. И никогда не откажусь от нее. Слышишь?

— Слышу. И… я тебя понимаю. Не совсем понимаю чувства вашей связи, но желание быть рядом, связать себя с ней всеми доступными средствами, чтобы иметь право оставаться рядом с ней…

— Киани не потерпит посягательств на ее свободу.

— Я просто хочу отдать ей свои крылья, не больше…

Я замолчал. Видимо, на откровения пробило не только меня. Отдать крылья. Я слышал об этом. Парни в классе шушукались. Драконы очень редко связывали свои жизни с людьми. Чтобы продлить им жизнь и время, делились с ними своей жизненной энергией. Это навсегда лишало их возможности летать… Значит, у сестры и Ара действительно все серьезно. Остается лишь принять это, но это так тяжело…

— Может, её лучше перенести в комнату?

— Уверен, если бы ты сидел на моем месте, ты бы так не говорил, — хмыкнул я. — Кстати, ты сказал, что обнаружил кое-какие странности? Поделишься?

— А для начала своими новостями, не хочешь?

— Поселенцы рассказали легенду про несчастную любовь, и то, что в скалах, что стоят на изгибе реки, живет водяная дева. Иногда скалы сотрясаются, иногда там кто-то поет. Но никто никого там не видел. Стражи, что делали здесь обход территории, сказали, что никаких аномалий не заметили, кроме одной странности, на этой территории нечисть не появляется. Мало того, она эту территорию обходит по кругу. И центр — наши скалы. Сестра переживает, что яйцо она не слышит именно потому, что его заполучила эта речная дева. Но кто это и что это, пока не известно. Думаю, когда Киани очнется, кое-что прояснится, но вот время… Тому, кто живет в этих скалах, очень много лет. Вернее очень-очень много.

— Значит, все-таки нечисть. Только у них искривлённое бессмертие, — нахмурился Аргайл. — Стражи, что прибыли к нам на помощь, сказали, что все утопленники и магические предметы, что попадали в реку, никогда не уходили дальше опять же этих скал. Все, что падало в эти воды, исчезало и теряло магический след. Если допустить, что яйцо попало к нечисти, сколько у нас времени?

— У каждого новорожденного было по-разному. У Буни, Пельмешка через семь дней появился, а вот у второй домовушки только через девять дней. Еще яйца отдавали разумной нечисти Белоухому. Так у него тоже малыши по-разному появились. Один через пять дней, а второй через восемь. Пока не понятно что на это влияет.

— В любом случае три дня у нас есть, — кивнул Ар и, махнув рукой, призвал лист бумаги и самописец. — Для начала камнетворцев пригласим. Завтра утром парочка точно подоспеет. Мне, в любом случае, интересно, кто там песни поет, и скалы шатает.

— Селяне просили не тревожить деву. С одной стороны, их понять можно, она им нечисть столько лет отгоняла, но если яйцо у нее…

Киани опять застонала, и по ее щеке скатилась слеза.

— Ко всем тварям мрака, что она видит, — прошептал Ар.

Вглядываясь в бледное лицо сестры, я видел явную муку на ее лице, стерев аккуратно слезу, я прошептал.

— Сестренка, возвращайся поскорей, а то тут два крутых парня уж слишком паршиво себя чувствуют.

Киани

Я смотрела вокруг и не узнавала земли Миолы. Война и смерть исказили прекрасный мир, стерев с его поверхности все живое. Небо светилось красным, и алые молнии сполохами освещали пропитанную кровью и магией землю. Тут и там пылали кострища из сложенных кучами тел. Вокруг витал удушающий запах горящей плоти и гнили. От всего этого голова шла кругом, и спазмы ужаса волнами накрывали меня.