Страница 4 из 15
– У тебя еще и жена есть? – на автомате произнес я.
– Так у вас еще и предрассудки по гендеру? – Миляха орал так, что член в растворе мелко дрожал. Я из всех сил старался отвести от него взгляд, но он притягивал внимание, словно мерзкая экзотическая сороконожка. – Какие же вы отсталые. Позор! Да у меня муж! И не смотри на мой пенис!
– Миляха, ты чересчур жесток. – строго прервал его Краа. – Даже если Тёма начнет скакать перед нами в ритуальном танце и махать копьем, моя обязанность – проявить уважение…
– О каком уважении речь? – изумленно произнес я, оторвав, наконец, взгляд от инопланетного полового органа в банке. – Погибли двенадцать миллионов человек. Как вину собираетесь искупить?
Из динамиков Миляхи донеслось неразборчивое, но, судя по интонации очень презрительное ругательство, потом он развернулся и уехал в проем двери.
– Цивилизация, которую я и Миляха представляем, давно отказалась от чувства вины – оно зря тратит ресурсы ума. – мягко ответил Краа. – Пожалуйста, прости моего студента, он чересчур максималист – но его смелые поиски себя вызывают у меня уважение. Между нами говоря, движение антикастратов и мне видится довольно радикальным…
Последнее, что мне сейчас хотелось обсудить – взгляд на жизнь и субкультуру идиота-студента, который отрезал от себя все, кроме мозга и полового органа.
– От чувства отказались, но люди вам предъявят. Я даже боюсь представить, насколько… – меня вдруг холодный пот пробил – только сейчас, в эту минуту, я вдруг разом осознал, насколько велика трагедия. Погибла вся Москва. Вся! Все двенадцать миллионов человек! От Химок и до Люберцов, все в трупах: в Метро и на улицах, в автобусах и газелях, в хрущевках и сталинках. Все от того, что один недорезанный студент не проверил тормоза!
– Я понимаю. – кивнул Краа. – Для этого, полагаю, подсознательная часть меня, объединенная с Хуум, и попросила тебя о помощи. Полагаю, он видит, что после трагедии с Москвой земляне настроены воинственно. Я и сам уверен, что дело дойдет до военного конфликта! Если он состоится, потери вырастут и улететь будет крайне сложно. Поэтому нам важно получить согласие на переговоры. Всего один разговор – любой ценой и я смогу объяснить ситуацию, предложить человечеству достойное возмещение… Осталось понять, почему Хуум попросил о помощи именно тебя… Какое у тебя дело в жизни?
– Я просто копирайтер. – буркнул я. – Ваяю на заказ статьи, письма…
– Отлично! Составь письмо новому правительству, объясни в нем все и договорись о переговорах!
По спине пробежал холодок.
– Я перебиваюсь ерундовой работой просто чтобы хватало на еду и коммуналку… Никогда не писал таких писем!
– А кто из нас писал? – грустно усмехнулся Краа. – Мы с Миляхой историки и не изучали земную культуру и историю. К тому же, и уровень земного писательства у тебя развит на порядок сильнее!
– Историки? А зачем на Землю то прилетели?
Краа замолчал на минуту, посмотрел куда-то в сторону, потом зачем-то на свои руки, потом кинул взгляд на меня – словно думая, сказать или утаить.
– У Миляхи дипломная работа по концам света, а по моим прикидкам, у вас очень скоро как раз ожидается…
– Конец света? Так Москва – это начало?
– Не переживай. – Краа смутился, будто уже жалел, что упомянул об этом. – Конец света, в девяносто восьми процентах случаев – вещь рутинная. Жизнь продолжается, меняется уклад жизни на планете. На Земле только за время существования человеческой цивилизации “концов света” было уже пять…
– Но возможен и “кабздец”? – уточнил я.
– Если повезет. – с энтузиазмом кивнул Краа. – Почту за счастье стать свидетелем! Прости… – тут же сконфузился он. – В итоге, ты согласен?
Как будто после всего, что я узнал – сейчас и от “подсознательного Краа”, у меня оставался другой вариант.
…
Краа даже дал мне рабочее место – в паре метров от “рубки”. Белая-белая комната, с рабочим столом, стулом – не каплей, а словно только-только из офиса двуспальной кроватью, тумбочкой и шкафом.
Стул на ощупь – собран из пластика и мягкой обивки, остальная мебель – собрана из теплого гладкого дерева где-нибудь в ИКЕА. Матрац податливый, одеяло на нем словно пуховое – теплое и мягкое.
И всё абсолютно белое! Я даже вспомнил, что такой цвет зарегистрирован как “white christmas” – писал один раз статьи для сайта по покраске автомобилей…
Здесь я заснул, а потом проснулся и почуял запах гречневой каши. На тумбочке с кроватью кто-то заботливо поставил глубокую тарелку с вареной крупой, залитой прохладным молоком. Я осторожно взял белую ложку, зачерпнул молока, понюхал… пахнет детством, летним утром и маминой заботой. Почти каждое второе утро ел её на завтрак…
Настоящая! А еще очень вкусная.
На белом столе обнаружился ноутбук – того же цвета, что и все в комнате, но абсолютно рабочий и, почему-то, с допотопной системой Windows 98.
Я сунулся в коридор, но не увидел хоть намека на звуки или какую-либо жизнь. Попробовал дойти до вчерашней комнаты с мигающими стенами, но дверь туда исчезла – а я помню, что Краа вел меня по коридору всего десяток секунд. Поэтому я вернулся к себе, съел гречку, сел за комп и какое-то время тупо глядел в синий экран с рядом древних иконок по левую сторону.
Навалились невеселые мысли.
Как так получилось, что я сюда попал? Почему я им помогаю? Они убили весь город! Может, они и меня убьют, а сейчас просто туманят голову? Надо бежать..!
Ладони вспотели, перестало хватать воздуха, по спине пробежал мерзкий холодок.. Мне стало казаться, что комната специально сделана для моей смерти – я должен здесь задохнуться, или потолок сейчас упадет…
В момент, когда я уже почти вскочил на ноги и в панике бросился по коридору, компьютер пикнул и на иконке Microsoft Outlook появилось пиктограмма письма. Все еще судорожно глотая воздух, я протянул руку до мышки, навел и дважды кликнул.
“Взбодрись! Просто делай своё дело и всё наладится. Я в тебя верю, Миляха – ржёт, но тоже считает, что все будет прекрасно. Берись за задачу! Краа.” – обратный адрес указан не был.
Пиликнуло снова – на этот раз в обратном адресе значилось “[email protected]”
В письме оказалось фото инопланетянина – два сосуда, в каждом по известному мне органу. Текст письма: “Перестань смотреть на мой пенис!”
Интересно, он всерьез или у инопланетян тоже есть чувство юмора?
Не знаю, от чего – от поддержки Краа, или специфического юмора Миляхи, но мне стало легче. Я клацнул “Пуск”, строчки “Programs” и “Microsoft Word”. И до самого вечера меня более никто не беспокоил, ни Краа, ни Миляха – видимо, дел у инопланетян хватало и без меня.
…
Работал? Работал. Что сделал? Ничего.
После целого дня безделья под названием “вроде работаю”, я встал, потянулся. И опять открыл дверь своего офиса, в поисках рубки. “Почему здесь нет окон?” – подумал на ходу, уже видя знакомую дверь. – “Сидим как в коробке, не видим улицу. Может нас уже окружили. Да и просто, на небо посмотреть…”
По стенам рубки так же бегали огни. Краа в одиночестве сидел за столом и смотрел в окно – типичное ПВХ, такие же стояли на моей кухне. Квадратное стекло, подоконник, рама, и даже ручка. Всё нормально, если не считать, что вчера на этом месте белел пластик и бегали огоньки.
– Корабль тебя принимает. – задумчиво произнес инопланетянин. – Эту форму он взял из твоей памяти.
За окном виднелись сумерки и Красная площадь. Я увидел, как в свете фонаря пробежал человеческий силуэт.
– Это человек? Кто-то еще остался жив?
– Сложно сказать. – покачал Краа головой. – Час назад люди просто поднялись и отправились по своим делам, на Хуум не реагировали, а вот на меня и роботов – нападали толпой… Я провел кое-какие исследования и они показали, что люди в Москве сейчас находятся между жизнью и смертью. Похоже, что их мозг на автомате воспроизводит последние сутки жизни, у каждого сейчас – свой персональный закольцованный двадцати четырёх часовой сюжет. На всякий случай я объединил их эмоции со своими – просто на всякий случай, чтоб погасить агрессию. Сейчас они в покое, как и я.