Мозаика сердца

— Я не предлагаю помощь: ты же очень самостоятельная и все можешь сама, — колюче и зло произнёс он. — Если ты в состоянии убить двух предателей, то и помыться сможешь сама.

— Почему у тебя глаза иногда яркие, а иногда бледные и тусклые? — тихо спросила я, стараясь не обращать внимания на его язвительные слова. Он задет, обижен и напуган. И очень зол. И сейчас я отхвачу по полной программе.

— Это зависит от эмоций, которые я испытываю в данный момент, — серьезно и холодно ответил Дарен. — Забавно, что тебе стало это интересно только через три года супружества.

— Сейчас они яркие, — пробормотала я, снова закрывая глаза и наслаждаясь теплой водой, смывающей кровь, боль и страх. Я давно хотела спросить у мужа о его глазах, но почему-то все время стеснялась, хотя для новой меня стеснение стало практически не характерно. Однако я считала, что так Дарен поймёт, что небезразличен мне, что я наблюдаю за ним и замечаю особенности его внешности.

— Они яркие, потому что я вижу тебя, живую и невредимую, и наслаждаюсь твоей красотой, — серьезно проговорил он. — И очень рад, что ты не с Дэвисом. И ещё: сейчас я очень зол на тебя.

«Зол», — нахмурилась я, вдруг почувствовала чужое прикосновение к телу и невольно испуганно отшатнулась, поскользнувшись и чуть не упав. Дарен поймал меня и удержал. Я испуганно распахнула глаза и встретилась с его колючим взглядом.

— Хотел осмотреть твою рану на плече, — глухо произнёс муж. — Она оказалась серьезней, чем я решил вначале: кровь не останавливается, значит, она глубокая. Кровь помешала увидеть ее серьезность.

— Прости, — виновато прошептала я, — я не ожидала… и испугалась.

Его пальцы приподняли подбородок и прикоснулись к коже на горле, строгое бледное лицо вдруг стало на моих глазах серым.

— Тебе хотели перерезать горло? — слова были глухими и рваными, а глаза стали чернеть. На миг показалось, что я увидела звериный оскал, но потом лицо мужа снова стало обычным. Вернее, каменным.

Я вдруг почувствовала, как Дарену сейчас страшно и больно, и всем сердцем потянулась к нему. Мне тоже стало страшно и больно, как и ему. Ошеломленная, я опустила голову и, как была мокрая, повинуясь порыву, стремительно прижалась к Дарену, обняв его. Вода из душа поливала мою спину и теперь частично попадала на него.

— Все хорошо, успокойся, — пробормотала я, слушая бешеное биение его сердца. — Они уже мертвы. Я убила их и того, кто хотел сделать это.

Он обнял меня так крепко, что я невольно пискнула, а потом чуть ослабил объятия. Так мы простояли довольно долго.

— Дарен… может быть, я уже не буду выходить к гостям и пойду спать? — через некоторое время спросила я, утыкаясь лицом ему в грудь. — Я очень устала… А ты останешься со мной, пока я не засну.

Даже мне мой голос показался очень жалобным.

— Хорошо, — тихо ответил он, поглаживая меня по голове. — Ты — лаэрдина Севера и никому не подчиняешься, кроме меня и императора. Император Аркарт уже ушел, а я… не против.

— Спасибо, Дарен.

Он потянулся через меня и выключил воду, взял огромное полотенце и сначала очень аккуратно и долго вытирал меня и сушил волосы, а затем закутал меня в другое сухое полотенце и на руках вынес из ванной.

— Мисси, сегодня госпожа больше не выйдет, — сказал он горничной, которая ждала меня. — Иди и передай дворецкому, пусть сообщит гостям, что лаэрд и лаэрдина удалились отдыхать, а они могут развлекаться дальше.

— Хорошо, господин, я все поняла, — серьезно ответила Мисси и выскользнула из комнаты.

Дарен молча и очень аккуратно сам обработал мне раны на плече и горле, смазал их заживляющей мазью, надел на меня пижаму и уложил в кровать. Затем сходил к себе в комнату, видимо, чтобы переодеться, потому что вернулся уже в халате, улегся рядом прямо на одеяло, обняв меня. Сейчас я была рада его присутствию и вниманию.

Уже засыпая, я услышала:

— Анна, ты очень устала, поэтому все разговоры отложим на завтра, но у меня есть один важный вопрос: как ты узнала об эликсире перемещения? И откуда он у тебя? Ведь именно с его помощью ты исчезла из дворца, а затем вернулась и появилась в ванной?

— Это не один вопрос, а много вопросов, — пробормотала я, замирая от страха и не открывая глаз.

— Демоны Небес! Как ты узнала?! О нем знают единицы даже среди нас! — тихо прорычал Дарен, нависая надо мной, слегка встряхнув за плечи.

Я широко и испуганно распахнула глаза, которые недавно уже успели тяжело закрыться от усталости, и пробормотала:

— Дарен, меня сегодня чуть не убили, чуть не изнасиловали… не мучай сейчас меня…

Нахмурившись, он жестко смотрел на меня.

— И знаешь… я поняла, что мы так мало целовались с тобой за время брака… всего-то несколько раз

— Анна… — строго начал он и осекся, когда понял, что я сказала, жесткое выражение очень-очень медленно сменило сначала недоверчивое, а потом насмешливое.

Будто в удивлении приподняв брови, муж покачал головой.

— Я тебе говорил, что ты не только очень красивая, но ещё очень хитрая и бесстыжая? — тихо рассмеялся Дарен.

— Поцелуй меня, — тихо попросила я, подставляя ему губы и нежно погладив шею и нежное место под ухом. — Мне сейчас необходимо это.

«Чтобы ты не задавал ненужных вопросов. Мне так нужно время», — мысленно добавила.

Некоторое время Дарен смотрел на меня сверху вниз с нечитаемым выражением лица, будто что-то решая для себя, а потом поцеловал.

"Все-таки, когда женщина красивая и желанная, все мужчины очень предсказуемые", — с удовлетворением подумала я, позволяя Дарену целовать себя, раскрывая навстречу губы. Пусть именно его лицо и поцелуи останутся в моей памяти последними.

Дарен целовал и целовал, с огромным удовольствием, пользуясь ситуацией, нежно сминая губы, уверенно проникая языком внутрь податливого рта, поглаживая кончиками пальцев мое лицо, иногда отрываясь от меня и любуясь, словно не мог поверить, что действительно целует меня. Голубые глаза были полны насмешки, но губы были безумно нежные.

«Святые Небеса, как же его поцелуи отличаются от поцелуев герцога!» — мелькнула мысль.

— Я тебе говорила, что ты прекрасно целуешься, и мне очень нравится? — прошептала я в перерыве между нашими поцелуями, невольно млея от его нежности и страсти, обнимая мужа за шею.

Несмотря на то, что были просто поцелуи, и я была завёрнута в кокон из одеяла, низ живота уже наливался теплом и истомой.

— Не думай, что ты заморочила мне голову, Анна, — вдруг серьезно прошептал он. — Завтра мы обязательно поговорим с тобой обо всем, но сегодня я просто не в силах отказаться от твоего потрясающего и неожиданного предложения.

Он снова наклонился, целуя меня, и мне показалась, что он сдерживает себя, чтобы не быть грубым. Только следующий поцелуй продлился уже недолго, потому что я очень хотела спать и стала отключаться. Дарен, заметив это и тяжело вздохнув, оставил меня в покое, улёгшись рядом и осторожно обняв.

Глава 24.2

Я хотела, как всегда, потянуться спросонья, но…обнаружила себя в кольце крепких мускулистых рук и замерла, боясь пошевелиться. Уже много лет я так не просыпалась, а за время последнего брака — ни разу. Сердце встрепенулось испуганной птицей и забилось где-то у горла. Меня даже затошнило от волнения.

Я и Дарен лежали в моей постели под одним одеялом. Я была в ночной сорочке, он, видимо, в халате. Я лежала спиной к нему, упираясь в него попой. Растерянно уставилась на такие знакомые уже обнимающие меня руки с сильными красивыми пальцами, покрытыми редкими волосками, и стала думать, что делать.

Проснуться вместе… что может быть ужаснее, когда ты ставишь всякие преграды для сильных чувств.