Мир детектива Поля

3. Третье дело: тайна старой куклы

После разгадки тайны зловещего приведения Поль получил настоящую известность. Теперь о нём знали не только дети, но и взрослые. Первым взрослым, который начал рассказывать всем о невероятных талантах и способностях Поля, стала мама Пети – Лена.

Основной работой Лены, по заявлению Петьки, было быть его мамой, но взрослые знали и о другой стороне её жизни. Лена была востребованным организатором праздников, поэтому её участие в общественной жизни посёлка встречало горячую поддержку со стороны соседей.

Каждую последнюю пятницу месяца её светлый дом становился центром светской загородной жизни. На волшебные вечера, которые назывались пятничными девичниками, слетались мамы со всего посёлка. И пусть папы за глаза называли эти встречи разлёт, потому что после них новости и сплетни разлетались по всему району со скоростью света, пятничные девичники были изюминкой каждого месяца, и мамы ждали их с нетерпением.

На эти вечера Лена приглашала интересных гостей: экспертов по этикету, дизайнеров, шеф-поваров, визажистов. Мамы учились искусству создания шоколадных конфет, букетов и предметов декора.

Пятничные девичники, по обыкновению, завершались традиционным чаепитием в оранжерее дома Лены. Мамы пили чай среди тропических цветов, ели сладости и делились последними новостями.

Благодаря этим девичникам, мамы, которые жили без пап, никогда не чувствовали себя одинокими, а дети открывали для себя удивительный мир необязательных, но приятных знаний. Эти знания сближали родителей с детьми и помогали увидеть мир вне границ школьных учебников.

На октябрьский пятничный девичник Лена пригласила скульптора, который должен был обучить мам мастерству папье-маше.

Папье-маше – это французское слово, которое буквально переводится на русский язык как «жёваная бумага». Это масса из смеси бумаги и клея. Из неё делают кукол, игрушки, маски и муляжи.

Лена была невероятной выдумщицей, поэтому вместо традиционных кукол из папье-маше она предложила скульптору и мамам сделать кукол к Хэллоуину.

Затея удалась: мамы с воодушевлением мастерили зомби и мумий, и лишь мама Кузи отличилась. Она не любила повторения, и поэтому единственная решила сделать приведение.

Наблюдая за тем, как мама Кузи старательно мнёт массу, создавая очередное хэллоуинское пугало, Лена вспомнила о зловещем приведении, которое пытались поймать Петя, Поль и Ваня.

– Девочки, совсем забыла вам рассказать, – обратилась она к подругам, – вы даже не представляете, что недавно вытворили наши дети! – объявила она, чуть посмеиваясь.

Мамы оторвались от своих кукол и встревоженно взглянули на Лену. Слово «вытворили» не сулило хороших новостей. Когда последний раз в их женском кругу употреблялось слово «вытворили», речь шла о двух изобретательных братьях, самодельной космической ракете и о неудавшемся старте с подоконника одного из домов.

– Нет-нет, – успокоила мам Лена, – всё в порядке. Наши дети всего лишь пылись поймать приведение и, благодаря Полю, нашли ему научное объяснение.

Маме Поля была знакома эта история, и поэтому она скромно промолчала. А когда другие мамы принялись расхваливать Поля, она окончательно засмущалась.

– Ну что вы, в самом деле! – сказала она, покраснев. – Если бы не стремление Вани к доказательствам и смелость Пети, Поль не смог бы проявить себя в роли детектива-исследователя. Ваши дети умеют слушать и с уважением относятся к мнению других. Поэтому без них все эти расследования рассыпались бы, не успев начаться.

Октябрьский пятничный девичник особенно удался, и довольные мамы разошлись по домам в сопровождении зомби, мумий и единственного приведения, созданных из папье-маше.

Россией овладел октябрь. И если в жизнь южных частей страны этот месяц вносил лишь коррективы в график пребывания на пляже, то северную и центральную часть он явно недолюбливал. Он лил слезы дождей, обиженно вздыхал холодными порывами осеннего ветра и хмурился самыми серыми тучами.

Сидя в тёплом доме, Поль смотрел в окно и наблюдал за тем, как капризный ветер сдувает последние, самые упорные листья с его любимого клёна.

Вдруг мимо кто-то прошмыгнул. Поль вгляделся: чья-то рыжеволосая голова плавно перемещалась вдоль кустов по направлению к входной двери. «Кузя!» – узнал Поль друга и с таким рвением бросился ему навстречу, что споткнулся о ковёр и чуть не упал.

Услышав глухой топот внутри дома, Кузя слегка замешкался. Когда странный звук стих, он занёс руку, чтобы постучать, но не успела его рука коснуться двери, как та внезапно открылась.

Обладатель рыжеволосых кудрей вздрогнул от неожиданности.

– Привет! – радостно поздоровался Поль.

– П-п-п-привет! – отозвался замёрзший гость.

– А почему ты без шапки?

– Т-т-так в-ведь не х-х-холодно… – заикаясь и трясясь от каждого дуновения ветра, сообщил Кузя.

Поль недоверчиво покачал головой – в добавок к тому, что Кузя был плохим метеорологом, он ещё не любил головные уборы.

Причину этой нелюбви он всегда объяснял по-разному. «У меня аллергия на шерсть», – говорил он друзьям, «Я глупо выгляжу в шапках, они мне не идут», – сообщал он девочкам, «Мне не холодно» или «Я буду играть в тени», – убеждал он маму.

Конечно, мама не слушала его и с упорством военачальника следила за выполнением требования: «Ша-а-апку наде-е-еть!», которое нарушалось сразу же, как только Кузя оказывался вне маминого поля зрения.

Переминаясь с ноги на ногу на пороге дома Поля, Кузя трясся от холода и не подозревал, что прямо сейчас мама вяжет для него шапку-мечту. Единственную из всех, которую он будет носить, не потеряет, и ту, которую по-настоящему оценит. Но закончит она только через месяц.

Поль прищурился.

– Мне кажется, или ты стучишь зубами? – поинтересовался он и жестом предложил Кузе войти, но тот отказался.

– Спасибо, конечно, – сказал Кузя, хлюпнув носом, – но я и сам хотел тебя позвать в гости. Только не к себе, а к Марусе. Она пригласила нас украсить её дом к Хэллоуину! Пойдёшь?

– Спрашиваешь! Конечно, пойду! – обрадовался Поль. – Тем более, что бабушка прислала мне из Норвегии такие красивые хэллоуинские фонарики! Я могу их взять с собой.

Он быстро оделся, поспешно сложил фонарики в рюкзак и вышел на улицу.

Погода была мерзкая: моросящий дождик и холодный ветерок будто соревновались в шалостях. Первый осыпал мелкими каплями лица мальчишек, а второй резкими порывами сдувал их.

Друзья шли по широкой дороге прямо к каменному дому на холме, где жила Маруся. Поль вгляделся в его размытые моросью очертания. Летом, утопая в зелени высоких деревьев и в нежной дымке розовых цветов, он напоминал старинный замок, от которого приятно веяло духом старины. Но теперь, поздней осенью, последний жёлтый лист, улетая вместе с порывами ветра, уносил с собой шарм этого дома, обещая бережно прятать его под зимним снегом до следующего лета.

Поль мечтательно улыбнулся.

Из-за туч выглянул яркий смелый луч и устремился к серому дому на холме. Облака поддались его напору, и вот уже не один, а несколько солнечных лучей узким потоком лились на старый дом. А он в ответ источал ослепительный свет в глубину мрачного пейзажа.

Полю казалось, будто не сама природа, а добрая волшебница сделала дырочку в сером облачке и направила свет волшебной палочки прямо на дом, собираясь совершить очередное чудо. «Ты больше не будешь обычным серым домом, ты станешь настоящим золотым замком для красавицы-принцессы!» – словно заклинала она, сидя на облаке и размахивая волшебной палочкой. Но волшебство закончилось, не успев свершиться: волшебница передумала и оставила всё как есть. Наверное, потому что вспомнила, что истинная красота не сверкает и не блестит с самых высоких холмов, а скромно скрывается где-то в глубине. «Пусть останется каменным замком настоящей принцессы, окружённым терновниками и драконами!» – словно решила волшебница и улетела.