Страница 8 из 14
Я не могла контролировать ситуацию, он целовал меня, прижимал к себе, пронизывая своими колкими чувствами насквозь. А я лишь поддавалась, то ли не находя в себе сил прекратить это, то ли от того, что на самом деле мне и самой хотелось быть ближе к нему. В голове пронеслись тысячи воспоминаний о нежности и страсти, меня охватило приятное забвение, но в ту же секунду меня вытолкнуло в реальность грубым вопросом, раздающимся в пределах моего сознания: «Что я делаю?». Но вслух звучало лишь: «Я люблю тебя».
Длинный день, оставляющий за собой туманный след, сменился вечером, я, словно кошка, начала видеть яснее, слышать больше. Мы шли вдоль линии невысоких старых кирпичных домов, огибающих практически весь город, и болтали совершенно ни о чём, как раньше. Стена между нами упала, но я чувствовала, что вместе с ней испарились и все мои шансы продолжать жить так, как было в последние полгода. Он снова захватил меня в свой плен и самое ужасное, что я даже не сопротивлялась, хотя заранее знала, что ничем хорошим это не закончится.
– Кого я вижу, привет, – с широкой улыбкой сказал Митя, заметив своего друга в паре метров от нас.
– Какие люди, я думал, ты помер, – посмеялся Миша, – Кира, ты чего молчишь, не рада встрече?
– Привет, Миш, – тихо произнесла я.
– Какая скромная, не то что, – он хотел продолжить, но под строгим взглядом Мити сменил тему, – а вы что ли опять вместе? А как же, – он снова затих.
По лицу Мити было видно, что он хотел убить Мишу прямо на месте. Я собрала его недосказанные фразы и додумала их общую суть – у Мити была другая. Я хотела что-то сказать, спросить, но Миша как никогда не вовремя опередил меня:
– А как же твой парень? Видел вас на одной тусовке. Классно танцуешь кстати.
Мои щёки тут же залило краской, впервые за тот день я вспомнила о Никите, но мои мысли прервал уверенный голос Мити:
– Она сегодня позвонит и расстанется с ним.
Со стороны я представила, как мои глаза расширяются, как тело наполняется яростью, я сжимаю зубы и злостно выкрикиваю: «Нет!». Но я лишь покачала головой, выказывая одобрение его словам.
Мою грудь прожгло чувством жалости, а в горле застрял ком, я не хотела делать этого, но что мне оставалось? Было больно и даже немного стыдно, но этого не хватило, чтоб оправдать и отстоять отношения с Никитой хотя бы в своей голове, не говоря уже о Мите.
Всю дорогу до дома я молчала, изредка и фальшиво восхищаясь историями, которые рассказывал Митя. Я всё искала, куда же подевалась та Кира, которой ничего не стоило высказать своё мнение, делать только то, чего хочется на самом деле. Наверное, она пропала ещё тогда, когда я приняла чувства Никиты, когда не сбежала от них, как было задумано. Он так и не стал чем-то важным для меня, но нам было хорошо вместе. Я ценила его, но не любила, я хотела быть рядом, но не увлекаться.
Я собралась с мыслями, продумала все варианты развития диалога и выбрала самый безболезненный для него, но разговор вышел в разы хуже, чем я ожидала.
– Привет, с тобой всё в порядке? Мне приехать? – донёсся голос Никиты на другом конце трубки.
– Нет, – я сделала паузу, – я хотела сказать…
Он молчал и нервно дышал, ожидая продолжения.
– Нам нужно расстаться, – резко бросила я.
Я отвела телефон от уха, чтоб не слышать его реакции. Мне стало больно и холодно, я не нашла ничего лучше, чем подвести дрожащий палец к экрану и нажать на красную кнопку, ведь ещё секунда и я бы разрыдалась.
Телефон требовательно звонил, мне казалось, что своим жужжанием он сейчас просверлит стол. Я огляделась по сторонам, в моей комнате было по-прежнему темно и тоскливо. Взглянув на экран в последний раз, я встала со стула, затем сделала пару шагов и села на пол, сжала руки в кулаки и заговорила голосом параноика:
– Никаких чувств. Никаких чувств. Никаких чувств.
Привязанность
Тело всё ещё ломало, ведь я не ложилась больше суток, а потом проспала часов 16, я была практически спокойна, но всё же немного взбудоражена. Я оглядела свои раны и осторожно провела рукой по губе, лишь неприятное ощущение жжения напоминало мне о той ночи. Я вернулась в реальность, мне стал не нужен алкоголь и бесконечные тусовки, ведь я и без них чувствовала себя живой, но уже по-другому. Тогда я не знала, чем мне обернутся такие скачки, я даже не думала об этом, пока не ощутила прежнюю боль.
Зазвонил телефон, от одной мысли, что это опять Никита, я вздрогнула, но взглянув на экран, вздохнула с облегчением, это была Алёна. После приветствия она решила избежать банальных расспросов и сразу перешла к сути:
– Ты опять сошлась с Митей?
Её тон был осуждающим, но я всё никак не могла понять почему. Ей не нравилось, что я развлекаюсь и встречаюсь с Никитой, а теперь я с Митей, и снова не то. Может она больше хотела быть ближе ко мне и лечить меня после очередного предательства?
– Да, а что-то не так? – я старалась сохранять спокойствие.
– Ну тогда до встречи на той самой крыше. Или ты думаешь что на этот раз всё будет хорошо? – она не изменяла своей упрекающей интонации.
– Я не знаю как будет, – это и было самым страшным, что я сказала.
– Я не хочу судить ни тебя, ни его, но я буду с тобой, что бы ни случилось.
Я только хотела спросить откуда она узнала о Мите, но в трубке послышались короткие гудки, заставляющие меня саму выстраивать теории о распространении этой информации.
Мне было безумно тяжело, несмотря на всю простоту моей жизни. Одно событие не накладывалось на другое, я не принимала важных решений, не думала о будущем, но ощущала, что меня тянет вниз, прямиком к земле.
Я взялась за перила и начала осторожно спускаться по скользким ступенькам, но я смотрела не себе под ноги, а исключительно вперёд.
– Я так ждал тебя, – ласково протянул Митя.
Я улыбнулась и подала ему руку, но от его ладони я почувствовала лишь холод, сжимающий и крадущий моё тепло, поглощающий и высасывающий остатки желания жить. Его улыбка была похожа на хорошо прикрытый оскал, или же просто я видела его таким?
– У меня для тебя сюрприз, – его голос словно эхом просочился сквозь мои мысли.
– Какой? – воодушевилась я.
– Минут через 15 придём ко мне и ты всё узнаешь.
Он говорил уверенно, не приглашая, а ставя меня перед фактом. Хотя чему я удивлялась, он всегда был таким. Митя никогда не спрашивал разрешения, он просто брал и делал. Временами я ненавидела его за это, ведь мы даже встречаться начали без моего согласия. Он решил всё за меня. Не скажу, что была сильно против, но если бы я могла вернуться в то время и ответить самой себе на вопрос: «А нужно ли мне это?», я бы сказала «нет». Я бы с радостью и облегчением развернулась и ушла от него, не ввязалась бы в его проблемы, не утопила бы в нём свои мысли, не подарила бы ему своё сердце.
Я любила его всеми фибрами души. В каждой ситуации, при любых обстоятельствах я была на его стороне и искренне поддерживала, но чем он мне отплатил?
– Ну как тебе? – спросил Митя, усевшись на диван.
– Ободранные стены? Очень круто смотрится, хорошее дизайнерское решение, – посмеялась я.
– Точно! Краску забыл достать, – он вскочил и заметался по комнате.
– Мы будем красить стены? В этом твой сюрприз? – я наигранно возмутилась, наблюдая за его передвижениями от одного шкафа к другому.
– Мы будем рисовать, я всё помню, ты года два назад мне говорила, что мечтаешь разрисовать комнату.
– Но я не умею, ты уверен, что сможешь жить в окружении моих корявых рисунков?
– И они всегда будут напоминать мне об этом дне, – Митя вытащил кучу банок с разноцветными красками, – и о тебе самой, – подошёл и нежно поцеловал меня в лоб.
Я прекрасно помню тот день. Мы развлекались как могли, включали музыку на полную громкость, рисовали, пачкались краской, изредка отдыхали за просмотром первого попавшегося по телевизору фильма. Нам было хорошо, весело, будто всех предыдущих расставаний не было, будто мы жили вместе, и уже довольно давно.