Страница 8 из 52
Мы, конечно, позавтракали бутербродами и кофе, потом Матвей включил телевизор и, сидя в кресле, переписывался с кем-то по мобильнику. Мой телефон почти разрядился, а зарядника у меня с собой не было, поэтому делать мне было совершенно нечего, оставалось только смотреть в телевизор. На самом деле я смотрела на Матвея и недоумевала в душе: «Что же происходит? Почему он сидит в этом кресле, не подходит ко мне, почти не разговаривает со мной и даже не смотрит в мою сторону? Как чужой». Он продолжал вести с кем-то переписку и мрачнел после каждой новой смс. Я догадалась, что он переписывается со своей женой, мысль эта, мягко говоря, удовольствия мне не доставила.
Он перебрался на кровать, но продолжал пялиться в телевизор, включив там какие-то новости, и в свой телефон. Я была совершенно лишней и чувствовала огромное желание просто уйти. Останавливало меня то, что ехать мне надо было несколько часов и, конечно, то, что я просто хотела хотя бы немного побыть рядом с Матвеем. Я лежала рядом с ним, гладила его по спине и млела от удовольствия, что он рядом, что я могу коснуться его, а он все также не обращал на меня внимания. Я вздыхала, убирала руку и просто лежала, глядя на него.
Через несколько часов он отложил свой телефон и наконец-то снизошел до меня, как будто только что обнаружил, что он не один и рядом с ним вполне симпатичная женщина, которая изнывает от желания. Я, конечно, не супермодель, рост, как говорят, метр с кепкой, зато фигура загляденье, и это несмотря на рождение двоих детей – небольшая, но упругая грудь из тех, что уютно помещаются в мужскую ладонь, тонкая талия, крутые бедра, попа покруче, чем у Джей Ло, стройные ноги. От нечего делать я весь день слонялась по квартире, то выходя на балкон, то в ванну – принять душ. Проходя мимо зеркала в одних белых стрингах на упругом загорелом теле, я смотрела на себя и думала о том, что если бы я могла, я бы давно уже сама себя изнасиловала, в хорошем смысле этого слова, конечно. Но мужчина, при одном только взгляде на которого, в моей душе все переворачивалось, а пресловутые стринги мгновенно становились мокрыми, не удостаивал меня даже взглядом и вот, наконец, заметил.
Его губы и язык, двигаясь по моему телу, плавно переместились в самую сокровенную точку моего тела, где все горело от желания. Как только его язык коснулся меня там, я отключилась от реальности и перестала понимать – кто я, где я и зачем я. Откровенно сказать, чаще всего в постели с мужчиной, чтобы достичь высшей точки наслаждения, я обычно закрываю глаза и фантазирую. О своих фантазиях я, пожалуй, рассказывать не буду, это всего лишь фантазии, большинство из которых, мне бы отнюдь не хотелось испытать в реальности. Но в этот раз я не могла ни о чем думать, мыслей не было, были только чувства и ощущения, которые накрывали меня волнами, не позволяя думать ни о чем, а только чувствовать его горячий язык у себя между ног. Мне показалось, что прошло всего пару минут, как я вознеслась к вершине возбуждения и обрушилась с нее, излившись ему в рот.
Он тихо лег рядом, продолжения не последовало. Я обняла его, но стойкое ощущение того, что мыслями он далеко от меня (я искренне не понимала, как такое возможно), не позволило мне отблагодарить его ответными ласками. Полежав какое-то время, обнимая его, я уснула. Больше между нами в тот день ничего не было. Только телевизор и новости. Хотелось плакать. Нет, не плакать, а выть от бессилия и нелепости ситуации. Если бы я только знала тогда, что это всего лишь цветочки, а ягодки, да еще какие, будут впереди, я бы бежала от него, как от огня. Но я, как и все влюбленные женщины, надеялась на лучшее.
Я проснулась рано утром с единственной мыслью: «Я хочу его». Других мыслей не было. Я обняла его, начала гладить его тело, медленно проводя рукой по груди, животу, опуская руку все ниже, пока не завладела его мужским естеством. В этот момент я ощутила жгучее желание почувствовать его у себя во рту, желание было настолько острым, что я не смогла противиться ему. И в следующую секунду, я сама не успела осознать, как это произошло, мой язык уже ласкал его возбужденный член. Потом я вобрала его в себя целиком, одновременно посасывая и лаская языком по всему напряженному стволу. О, какое это было блаженство. Через несколько минут, он кончил мне в рот, с благодарностью обнял меня, чмокнул куда-то в плечо и на этом наш утренний секс закончился. Но мне было хорошо от того, что я подарила любимому минуты радости, пусть и недолгой. Впоследствии он сказал мне: «Сексуальность женщины для меня теперь определяется утренним минетом, после того утра в Сочи». Это было приятно, хотя и глупо, на мой взгляд.
Через пару часов мы собрались и пошли к дороге – ловить такси. Пока мы шли Матвей вдруг ни с того ни с сего сказал:
– Вот вы с Олегом были идеальной парой – сразу было видно невооруженным взглядом, что ты его любишь.
– А он меня? – спросила я, недоумевая в душе, к чему весь этот разговор?
– Ну, и он тоже, – добавил Матвей.
Судя по всему, его больше волновало именно мое отношение к Олегу. Хмм, с чего вдруг? Или он этим хочет сказать, что вот тогда, когда я любила Олега это было видно сразу, а вот сейчас, когда я призналась ему в любви, он не чувствует и не видит, что это правда, так что ли получается?
– Какое это имеет сейчас значение? – помолчав, спросила я. – Все это было очень давно…
– Мне кажется, что вы должны быть вместе, вы прямо созданы друг для друга…
– Да о чем ты говоришь? У него давно своя жизнь, у меня своя.
Матвей, слава Богу, не стал дальше развивать эту тему. Я вообще не очень понимала, почему он об этом заговорил. То есть, я, конечно, понимала, что вспомнил он это в свете моего признания ему в любви, но зачем? И потом, Олег не был женат и тоже любил меня. И не просто любил, а еще и учил меня проявлять свои чувства, говорить о них, выражать их, ощущать, понимать…
Мы дошли до дороги, поймали такси, он отвез меня на вокзал, высадил из такси и был таков. Оставил меня одну посреди огромного туристского города на вокзале. Нет, он не пошел со мной узнавать, как скоро будет электричка на Лазаревское (где, собственно, я и жила с детьми и мамой) и не купил мне билет, он просто уехал. Я была несколько ошарашена, хотя, по правде сказать, была рада остаться одна, мне было некомфортно в обществе человека, который еще несколько часов назад кончал мне в рот, а потом вел себя как чужой, глядя на меня взглядом, который выражал только одно: «Что я здесь делаю?». И мне очень хотелось убежать от этого взгляда и не думать о нем, а думать о том, как мне было хорошо в его объятиях. Пусть и недолго.
Электричку пришлось ждать часа полтора, состояние у меня было, как с глубокого похмелья, я с трудом воспринимала реальность и даже кофе, выпитый в привокзальном кафе, не помог. В себя я пришла, только придя на пляж к детям и маме и искупавшись в море. На уме было одно: «Что все это было?». Рядом со своими детьми я вновь обрела ощущение реальности, а все, что происходило в Сочи казалось просто дурным сном. И я начала придумывать ему оправдания и мечтать, что в следующий раз все будет по-другому.
Но следующий раз не случился. Точнее случился, но все было примерно также. Мы провели день на пляже в Сочи, вечером сняли апартаменты, в которых я в первую очередь пошла в душ. Выйдя из душа, я попросила Матвея помочь мне намазать спину кремом. Он, конечно, намазал, но никаких дальнейших действий не последовало – ни нежных объятий, ни поцелуев, ни тем более секса. Я оделась, и мы пошли в кафе ужинать. Вечером все происходило по знакомому уже сценарию. Я безумно хотела его, а он снисходил до меня, при том не всегда удачно, в том смысле, что у него в очередной раз были проблемы с эрекцией. Утром, пока мы ждали хозяйку апартаментов, я пыталась приласкаться к нему, села к нему на колени, обняла. Он выдержал ровно минуту, после чего вскочил и выбежал на площадку. Я, честно говоря, подумала, что он плохо себя чувствует. Он снова смотрел на меня взглядом, выражающим непонимание по поводу того, кто я вообще такая и что делаю рядом с ним. На вокзал мы пошли пешком, в этот раз он пошел вместе со мной, электричка отправлялась нескоро, а вот автобус должен был отправиться через полчаса. Матвей предложил сходить выпить кофе, чтобы скоротать время, я, конечно, согласилась. Выпив кофе, он проводил меня до автобуса, но билет я снова покупала сама.