Страница 9 из 13
Виктор смотрел на все эти кривляния с недоумением и в то же время с интересом, похоже дед тут не причем, совсем, это и впрямь настоящие банник и дворовой.
Вот только от куда они по вылазили?
– Эй банник, дворовой, а вы собственно откуда тут в деревне взялись? – крикнул Виктор. Тот совсем разошелся, он хоть и не издавал звуков, но вел себя совсем не прилично, скакал, плясал, рожи показывал и язык, ушами шевелил.
– Осталось тебе только штаны снять и голый зад показать, – тихо себе под нос буркнул Домовой.
И на тебе, словно услышав Виктора, старикашка, быстро развернулся и наклонившись сняв штаны, показав всем находившимся во дворе, свою тощую, белую задницу.
– Эх, далеко, не достать, так бы тебе пинком то под зад дал, быстро б улетел бы в парилку,– крикнул Домовой, скосив глаза на дворового.
– Ты что, совсем из ума выжил старый хрыч, закричал строго дворовой и схватив палку, побежал к бане.
– Не догонишь, не догонишь,– дергая языком и высовывая его, кричал банник и стал убегать за баню.
– Ну, прям сумасшедший дом,– смотря на все это и тряся головой, сказал Прохор Степанович.
Виктор, махнул рукой и, повернувшись к деду Алексея, крикнул.
– А ты что хотел?
– Что? Ась? Приставив к уху ладонь, прокричал дед,
-Я говорю, что зашел, что хотел?
– Так дома сидел, вдруг слышу у тебя тут шум, да гам, вот и решил проверить, подхожу, а тут полный кавардак. Да еще и банника с дворовым увидел. За столько лет ни разу не видел, а тут,– на тебе выползли твои старички. А мои сидят не показываются, все только шумят и стучат, да ломают иногда вещи, ну и живность пугать любят.
– Да я сам просто офигеваю, я такого чуда в жизни не видел, а чтоб еще и с концертом, и с клоунами, – один язык вон банника, что стоит, передразнил, Виктор, высовывая и шевеля языком.
– Эх, так бы схватил его за ухо и глаз натянул бы ему на его голый волосатый зад, – показывая кулак баннику и подмигивая деду Прохору, крикнул на весь двор.
– Тут, похоже, без хозяина, все разваливается, а старички с ума сходят?
Из-за угла выскочил банник и нырнул под поленницу дров. Дворовой, выскочил за ним и стал озираться, не понимая, куда успел улизнуть вонючка.
Дед Прохор, махнув рукой, посмотрел на эти прятки старичков, продолжил.
– Ну, так-то по деревне много что слышно. Одни хорошо живут, богато, со старичками ладят хорошо, те у них спокойно себя ведут, другие, кто бездельник и пьянь, там да, такие концерты с клоунадой закатывают, – пол деревни ходуном ходит, только вот, чтоб так, показались на людях, так я такое в первый раз вижу, сколько лет тут живу.
– Или ты, такой особенный или без хозяина совсем головой тронулись.
– Но, но, не надо обобщать,– кричал банник, высовывая голову из-за полена,– ни кто тут головой не тронулся, и не падал в детстве. Все на месте и работает как часы.
– Видишь новый, точнее старый хозяин, ты вот заселился домой, мы и обрадовались, и от радости и скачем и прыгаем, и рожицы корчим.
– Угу, вижу, как вы тут куролесите,– оценивающе проговорил Прохор Степанович,– такой балаган устроили, не деревня блин, а цирк шапито какой-то. Вот кто интересно убираться будет?
– Вот, вот в самую точку дед ты попал,– поддержал Домовой, Прохора Степановича.
– И давай, ушастый и языкастый, иди печку туши, а то видишь, бак дымит, без воды, да и отменяется на сегодня баня,– крикнул Домовой баннику.
– Все, все бегу, сейчас все сделаю хозяин,– поклонившись Виктору, банник убежал исполнять поручения.
Дворовой, отбросил палку, которой хотел отлупить немытого старикашку в сторону, и пробурчал.
– Что-то на вонючку это как – то не похоже,– просто взял и побежал все исполнять, никак какую-то гадость задумал сотворить. И посмотрев на Виктора, произнес.
– Ты это, с немытым то поосторожнее, он еще тот фрукт,– любит напакостить, а потом рожу младенца делает, невинную такую, как будто он тут не причем.
– Хорошо учту.
– Ну, вот и хорошо, что так закончилось,– улыбался Алешкин дед. Ладно, пошел я спать, а то уже темно и что-то заболтался я тут с вами. Давай Виктор, до завтра и вам непоседам покедова,– помахал рукой старичкам лесовичкам, и поспешил к своему дому.
– Ну вот, хозяин, я все сделал,– выскакивая из двери и кланяясь, улыбался банник.
– Ты это, на нас сильно не серчай, мы уж просто одни тут живем, сколько лет, а сейчас глядишь, и веселее будет. А то как-то завидно, что у других деревенских, домовые, банники, дворовые – все при деле, даже кикимора домашняя есть, а мы болтаемся без дела все время, как говно в проруби,– пробурчал под нос себе дворовой.
Виктор, устало махнул рукой,– ладно завтра разберемся, а сейчас все быстро спать, устал я что-то, за день, а с утра дел много.
– Да кстати чуть не забыл,
– Эй, Лохматый и чумазый, завтра баню готовь, мыться будем, а то сегодня мне не дал грязь смыть, да и сам вон который год поди немытый ходишь, за это тебя, дворовой, вонючкой кличет и за версту несет навозом, хоть нос затыкай.
-А я что, я только за, парилку натопим, ух, и веничком,– так вся грязь и отвалится.
– И будем цвести и пахнуть, словно лешие, болотом и лесом,– и банник заулыбался во весь рот до у шей.
Виктор, пожелав, старичкам спокойной ночи, зашёл в дом и быстро раздевшись, юркнул под одеяло и сразу же уснул.
Всю ночь Домового опять терзал один и тот же сон, и он, ворочаясь на диване, все куда-то спешил и бежал.
Утром, проснулся от того что его кто-то тормошил. Открыв глаза и уставившись в потолок, он, тряхнув головой и сладко потянувшись, скосил глаза на шевелящее пятно сбоку от кровати.
– Тьфу, на тебя, опять ты,– заругался Домовой.
– Тебе, что с утра не спится и в дом приперся,– не хватает бани, что ли? Вот огрею сейчас вон веником, быстро почувствуешь, что почем.
– Это, как его, я конечно извиняюсь,– заикаясь и чуть не плача, давясь словами, бормотал Ермошка. Меня к вам будить послал дворовой Егорка. Он сам бы разбудил, но с утра пораньше по соседям пошел, ну в смысле не по деревенским, а по нашим домовым, дворовым и банникам. Надо бы вечерком отметить, что хозяин вернулся, после долгого отсутствия. Вот он и послал, что бы я вас разбудил и предупредил. Вечером гости соберутся, а днем я баню затоплю, ну и приготовиться надо, гостей встречать.
– Стол накрыть. Все-таки не каждый день, радость такая.