Страница 3 из 9
– Я польщена, лорд-председатель Форт, – специальный посланник без тени кокетства поправила черную как смоль прядь, упавшую на томные зеленые глаза.
– Карета подана, госпожа, – председатель, не вставая с колена, сделал приглашающий жест в сторону внедорожника.
– На сей раз вы позаботились о подушках? – леди Елей быстрым шагом направилась к машине. Мужчина, на миг замешкавшись, ринулся следом, обогнал, успев с восхищением оглядеть гостью, открыл дверь в салон. Дама грациозно опустилась в кресло, потом поманила его пальчиком, словно приглашая заглянуть в декольте.
– Мой ДНК позволяет воздействовать на плебс широким инструментарием, – в меццо-сопрано прибывшей звучала издевка. – Не удручайте меня, лорд-председатель. Вашему клубу еще предстоит объясниться за технологический скачок на вверенной планете, поэтому не распыляйтесь попусту. Не дайте мне усомниться в вашем происхождении.
Лорд-председатель отпрянул, как от пощечины, оскорбленно вспыхнул.
– Стерва, – буркнул он перед тем, как открыть дверь с водительской стороны. Дама уже отвернулась к окну, ее губки тронула легкая улыбка. Внедорожник был гораздо комфортней примитивной кареты, которую подали во время ее первого инспекционного визита. Шаткую конструкцию на деревянных колесах, вычурно обитую багровым бархатом, сильно трясло на ухабах подобия дорог, и она, помнится, даже набила себе синяк. Сколько с тех пор минуло? Целая эпоха, скучная, темная, удручающе дискомфортная и невообразимо долгая. Здесь до сих пор приходилось скрывать каждое прибытие извне, да и само инопланетное присутствие.
Внедорожник тронулся, вызвав неприметное для лорда-председателя движение вокруг дома. Из зеленки неслышно выбирались покрытые камуфляжной броней безмолвные человеческие фигуры, следом выкатился из скрытого от чужого глаза укрытия легкий броневик, справленный под видавший виды микроавтобус. Воины попрыгали в него на ходу и машина, не зажигая фар, двинулась за джипом, корректно сохраняя дистанцию.
Вскоре о встрече странной пары и загадочном эскорте напоминал только окурок, да тающие вдали задние огни. Когда их угольки угасли, из темного оконного проема выплыло наружу пятно черной маслянистой субстанции. Оно лениво покружилось над лужайкой, примятой колесами, выпустило псевдоподии и ощупало следы небесной гостьи. Трава, которой коснулись черные щупальца, осыпалась в прах. Повисев немного в раздумье, пятно приняло вид идеальной окружности, втянулось в крохотную точку, и с негромким шипением схлопнулось.
03.
– Что со мной будет? – Наф-Наф жалостливо округляет глазки на дознавателя.
– Тебя ждет светлое будущее, – заверяет тот и тянется к кнопке, чтобы вызвать караул, но чутка не успевает. Оборотень – еще неуловимое мгновенье назад поросенок поросенком – превращается в матерого взбесившегося кабана. Стул летит в одну сторону, дознаватель в другую. Цепь стальную проклятый оборотень разорвал и от браслетов едва не освободился. Кисть одна, кажется, только на коже и болтается, но другая рука Наф-Нафа цела и чудовищно действенна.
Дознаватель откатывается и неваляшкой вскакивает. Удар берсеркера разбил забрало шлема, обнажив перекошенное, побитое оспинами лицо, и я понимаю, почему мы в ордене скрываемся, за исключением наставников, под масками. Дознаватель мне знаком – в ложе не раз встречались. Никогда б и не подумал, а, гляди-ка, из наших.
– Напрасно ты это, парень, – зло шипит дознаватель, и любому другому становится страшно, но не берсеркеру. У него волосы на загривке дыбом от ярости. Рядом с ним сейчас смерти подобно. Не жалеет берсеркер никого, не гуманистами запрограммирован.
Я наблюдаю сцену в записи – орден его каждому участнику облавы на визоры[6] скинул, вместе с файлами из камер с братцами Наф-Нафа по несчастью. Судя по хронометражу, берсеркеры взбесились практически одновременно, как по команде, крушат нары, бросаются на двери. Рядом с Нуф-Нуфом и Ниф-Нифом, к счастью, никого нет.
Наф-Наф пришпиливает дознавателя стулом к стене, и тот болтается черным, истекающим кровью мешком. В помещение влетают охранники, но скорость у берсеркера выше, трещат кости, хрипит разодранное горло, звучат хлопки – оборотень завладел заряженным оружием и бросился по коридору, открывая по пути камеры с братцами. Бойне в тюремном блоке теперь некому помешать, объект остается только блокировать по периметру.
Сигнал тревоги застает всех врасплох. Мы с мастером-наставником и бойцы, бравшие трех поросят, давно покинули объект и теперь мчимся обратно. Наспех собранная боевая группа, тем временем, входит в захваченный берсеркерами блок, но спасать уже некого. Сканеры фиксируют активность двух тепловых пятен и оба оказываются берсеркерами.
Тварей травят нейротоксинами[7]. Ниф-Ниф и Нуф-Нуф – а это были они – мешками валятся на пол. Старшего братца Митькой звали. Дал сволочуга деру в лабиринт технологических туннелей и заброшенных штолен, связывающий объект с городской канализацией. Будто ведал куда шел. Или знал?
В подземном лабиринте темно и пахнет тленом, густой тяжелый воздух влажен. Мастер-наставник разбивает бойцов на триады, а зону поиска – на сектора. Грез мрачен, воображаемым стеком по голенищу иллюзорного сапога разве не стучит, настолько зол. Упустить берсеркера ему никак нельзя. Если оборотень вернется к хозяевам, ложа прихлопнет подполье в два счета. Это, братцы, понимаю даже я, на этой стороне мира сопливый еще новичок, а уж мастер тем паче.
Тройки обшаривают подземелье, а новоприбывающих Грез гонит на поверхность, встречать беглеца фанфарами, красной дорожкой и другими почестями, соответствующими обстоятельствам. Решение, думается, спорное – попробуй угадай, где бесноватый чертик выскочит из подземной табакерки, но самое верное, да и на визоре уже всплывает картинка, на которой берсеркер, сориентировавшись в сетке подземных переходов, выбирается в город. Учуял, поганец, верную штольню. Или все-таки знал?
Люк, через который берсеркер выскочил на поверхность, покоится на дне длинного рукотворного ущелья из обветшалых монолитов промышленных многоэтажек. Тут когда-то был шумный район: все время что-то пыхтело, лязгало, громыхало; надрывно гудели в бетонных коробах станки, обреченно шуршали конвейерные ленты, деловито жужжали погрузчики и мельтешили безликие синие робы. Теперь здесь тихо, как на кладбище. Да, собственно, им все вокруг и было. Погост индустриализации.
Оборотень бежит далеко впереди, ловко избегая столкновений с мусорными баками, брошенной мебелью и хламом. Меня Наф-Наф пока не чует, беспрепятственно позволяя сближаться, но на дистанцию прицельного огня первым выхожу не я, а наставник.
Мастер Грез бесшумно планирует откуда-то сверху аккурат в точку между мной и оборотнем, и бьет короткой очередью от бедра. Берсеркер сбивается с ритма – задело! – но с ног не валится, а палит в ответ. Не прицельно, а поверх и в стороны, чтобы ввести в замешательство. Пули щелкают по бетону стен, а Наф-Наф ныряет в окно первого подвернувшегося подвала. Наставник прыгает за ним, и с опозданием в несколько секунд и я, понимая, что помочь не успеваю. Крысу в угол загонять опасно, а берсеркера – самоубийственно. В замкнутом пространстве боевая зверюга любого противника голыми руками на лоскуты порвет.
В сумеречном ряде сквозных подвальных комнат с редкими подслеповатыми оконцами колышется полумрак. В первой пусто, во второй что-то шевелится в углу, и целеуказатель[8] высвечивает человеческий силуэт. Бездомный на лежанке из прелых тряпок, по тяжелому духу – с будуна и до смерти напуган чужим присутствием, инстинктивно поднимает руки, чтобы закрыться. В полумраке он не видит толком, только какое-то движение, потому безопасен.
Впереди слышны выстрелы, мимо бьет шальная пуля, я ухожу в сторону, жмусь к стенам. Пока дуэлянты заняты друг другом, рывком бросаюсь вперед, но пальба неожиданно стихает. В последней комнате разбито окно, а под ним стоит, яростно вращая глазами, мой суровый мастер.
6
Визор – забрало, подвижная часть шлема, которая служит защитой лица и глаз.
7
Нейротоксин – яд, специфически действующий на нервные клетки.
8
Целеуказатель – часть системы наведения.