Медовый Спас

– Конечно.

– Всё же, мне непонятно – неужели понадобится так много времени, чтобы исправить отчёт? – поинтересовался Павел.

– Просто мне будет некогда. Ведь в середине июня мне ещё предстоит лететь в Красноярск на научную конференцию. Я должен подготовиться к выступлению на ней.

– Неужели ты полетишь на конференцию? – оживился Павел.

– Вы уж извините, но ваш заместитель – Иван Петрович направил в Красноярск меня. Он сказал, что вы не сможете туда полететь. Ведь вы серьёзно больны.

– Отчего же не смогу? Вполне мог бы полететь.

– Но это не я решаю.

– Миша, давай посмотрим на закат, – предложил Павел.

Они вышли на балкон.

– Сегодня удивительный закат. Солнце над парком необычное – янтарное, словно пропитано мёдом. А в последнее время солнце по вечерам было красным, – сказал Павел.

– Возможно, это происходит потому, что сегодня над городом не стоит смог, – предположил Печёнкин.

– А я думаю, что солнце будто налилось мёдом, приветствуя твой успех в борьбе с апимортозом.

– Вы романтик, Павел Витальевич!

– Я каждый вечер восхищаюсь чудесными закатами над городом, – сказал Павел.

Когда солнце скрылось за лесом, хозяин и гость вернулись в комнату.

– Расскажи, что происходит в нашей лаборатории? – поинтересовался Павел.

– На нашем опытном участке при лаборатории находились четыре пчелиные семьи. Одна недавно погибла из-за банального меланоза, а три другие заболели апимортозом. Один рой мне удалось вылечить. А вот больные пчёлы в последнее время стали агрессивными. Они покусали нескольких сотрудников. Теперь в лабораторию приходится заходить только в защитной одежде. Кстати, ваш защитный комбинезон висит в шкафу, на своём месте, – рассказал Михаил.

– Молодец! Так держать!

– Павел Витальевич, я сделаю доклад в Красноярске о результатах своих экспериментов.

– Непременно сделай, – поддержал Павел коллегу.

Павел проводил гостя и снова расположился на диване. Он долго не мог заснуть. Павлу передалась увлечённость работой Печёнкина, и он захотел вернуться в лабораторию и работать. Он даже на время забыл о Боли, но она тут же напомнила о себе резкими всплесками в желудке. Он сделал себе обезболивающий укол. Спустя полчаса Боль ушла, и он уснул. На этот раз сновидения его не посещали.

Утром позвонил Печёнкин и сообщил о резко возросшей агрессивности пчёл, заражённых апимортозом.

Павел решил немедленно ехать в лабораторию. Он вызвал такси, быстро оделся, подошёл к зеркалу и ужаснулся, увидев, как на нём висит одежда.

Павел вышел на улицу и сел в такси.

Возле входа в лабораторию, расположенную в центре Ботанического сада, его встретил взволнованный Печёнкин.

– Пару часов назад заражённые апимортозом пчёлы из двух ульев, которые были изолированы противошумовыми экранами, набросились на здоровых особей, и те все погибли. На проявивших агрессию пчёл не воздействовала чудодейственная мелодия. Все мои труды напрасны! Когда я снова смогу провести подобный эксперимент? На опытный участок страшно зайти без защитной одежды, – сообщил Михаил.

– Какие меры безопасности предприняты? – спросил Павел.

– Раздвижная крыша над опытным участком закрыта. Мы не допустим вылета агрессивных заражённых пчёл за пределы лаборатории. А что делать дальше, никто не знает. Ваш заместитель вылетел утром в Башкирию. Там ситуация критическая. Уже десятки людей погибли в результате нападения на них пчёл, заражённых смертоносным вирусом. В предсмертной агонии инфицированные домашние пчёлы стали нападать не только на людей и животных, но и на диких пчёл. И какими бы сильными и выносливыми ни были их дикие собратья, домашние пчёлы их уничтожают. На Земле скоро не останется пчёл. Ведь в итоге поражённые опасным вирусом пчёлы тоже погибают. И такое происходит не только в Башкирии, но и на всей планете. Вирус апимортоза совсем недавно стал вызывать приступы агрессии у заражённых пчёл перед их гибелью. Вначале заражённые пчёлы, как это бывало и раньше, становятся вялыми, но теперь за несколько часов перед смертью, они проявляют невероятную агрессию. Скоро последние оставшиеся на Земле пчёлы погибнут, – рассказывал Печёнкин, когда они с Павлом направлялись в лабораторию. – Полагаю, что по неизвестной причине произошла мутация вируса апимортоза, и он стал вызывать у заболевших пчёл повышенную агрессивность во время предсмертной агонии. Впрочем, несмотря на эти неприятные события, как я уже говорил, мне удалось вылечить пчелиную семью. Пчёлы были здоровыми трое суток, и при этом не проявляли агрессию.

– Принеси мой защитный комбинезон, – попросил Павел. – Пойдём на опытный участок.

– Сейчас, Павел Витальевич! – Печёнкин вытащил из шкафа белый комбинезон из плотной ткани и широкополую шляпу с лицевой сеткой.

Павел надел защитный комбинезон с нашивкой над правым карманом с надписью «П.В. Смирнов». Комбинезон оказался слишком свободным для него.

«Как же я похудел!» – испуганно подумал Павел.

Печёнкин также облачился в защитную одежду.

К Павлу вернулась Боль в желудке. Пересиливая себя, он направился на экспериментальный участок. Пройдя через турникет мимо бесстрастно смотревшего телевизор дежурного охранника, и открыв стеклянную дверь, Павел и Печёнкин оказались на опытном участке, представлявшем собой павильон с газоном и раздвижной прозрачной крышей. На участке стояли десять ульев, большинство из которых, пустовали. Возле стены стояла звуковая аппаратура.

Возле двух ульев, от которых исходил угрожающий резкий отрывистый гул, стояли сотрудники в защитных комбинезонах. Несмотря на то, что лица были закрыты сетками, Павел узнал Дмитрия, Кирилла и Веру.

– Добрый день! – приветствовал Павел сотрудников.

– Здравствуйте, Павел Витальевич! Как хорошо, что вы поправились! – обрадовалась Вера – миловидная молодая женщина с каштановыми волосами.

– Мне вряд ли удастся победить болезнь. Однако я решил проведать лабораторию. Слышал, у вас возникли проблемы, – сказал Павел.

– Да, проблемы появились. И день сегодня не совсем добрый, – вздохнув, сказал высокий худощавый Дмитрий, державший в руке дымарь.

– Михаил уже сообщил мне об ужасной гибели выздоровевшей пчелиной семьи. Что думаете делать? – поинтересовался Павел.

– Мнения разделились. Вера считает, что надо продолжить наблюдение за больными пчёлами, а мы с Кириллом собираемся их уничтожить, – сообщил Дмитрий. – Пчёлы стали слишком опасны перед своей гибелью от апимортоза.

– Но ведь ещё можно попытаться вылечить эти два роя. Правда, Миша? – обратилась к Печёнкину Вера. – Ведь мелодия, которую ты проигрывал пчёлам, способна творить чудеса.

– К сожалению, я не мог знать, что с выздоровевшими пчёлами расправятся больные особи, – вздохнув, сказал Печёнкин. – Кстати, теперь противошумовые экраны убраны. Можно включить музыку и попытаться вылечить этих агрессивных пчёл.

– Пчёлы всё время норовят вылететь и гудят необычно – резко и прерывисто, – сказал Дмитрий и поднёс дымарь к летку, из которого попыталась вылететь пчела.

Пчела всё же прорвалась сквозь дымовую завесу и стала носиться над головами людей. Рой в улье угрожающе загудел.

– Дымом этих пчёл не удастся успокоить, – сказал Кирилл – широкоплечий юноша.

– Ты прав. Михаил, включай музыку! – попросил Павел, и тут же резкая Боль скрутила его желудок. У него закружилась голова, и подкосились ноги. Печёнкин не дал ему упасть, поддержав его под локоть.

– Что с вами, Павел Витальевич? – встревожилась Вера.

– Душно стало, и голова кружится, – проговорил Павел и, сорвав себя шляпу с лицевой сеткой, швырнул её на газон.

– Здесь опасно находиться без сетки, – заволновался Печёнкин и повёл Павла к двери.

Кирилл подобрал шляпу и направился следом за ними. Пройдя мимо охранника, Печёнкин усадил Павла на стул, стоявший в помещении охраны.

– Принести воды? – взглянув на побледневшего шефа, спросил Кирилл.