Страница 19 из 68
Потом Крис снова горячо, но быстро меня поцеловал и, словно фокусник, достал из кармана маленькую коробочку, в которой лежало изумительной красоты кольцо с бриллиантами. Аккуратно надел его на мой палец. И снова привлек к себе, страстно поцеловав. Ноги подкашивались, а мы не могли оторваться друг от друга.
Я совсем не узнавала себя. Своей любовью Крис что-то будил во мне, что-то совершенно нежное и необыкновенное. Ничего подобного я никогда не испытывала к Джейсону. К нему у меня были совершенно другие чувства. Но я не захотела задумываться об этом. В этот момент я хотела быть просто счастливой, нужной и любимой.
В зал мы пришли до неприличия довольные и счастливые. Торт уже давно выкатили и ждали только меня. Все давно искали нас, и я подозревала, что кто-то, возможно, и видел нас, но не решился побеспокоить. Джейсон с графом Тубертоном встревоженно встретили нас у входа в зал.
— Вас ходили искать, и ни один раз, но нигде не нашли. Что случилось? Где вы прятались? — удивленно спросил граф Тубертон, а Джейсон хмуро и пристально уставился на моё счастливое лицо, затем на губы, зацелованные Крисом.
Я смущенно опустила глаза, не зная, куда спрятаться от его недовольного хмурого взгляда.
— У нас с Лори состоялся серьезный разговор, — невозмутимо ответил Крис, еле сдерживая радостную улыбку, и не выпуская моей руки, на которой было кольцо.
— Заметно, — с прежними издевательскими ехидными нотками произнес Джейсон. — Видимо, очень важный разговор. Настолько важный, что вы закрепили его поцелуями. Многочисленными и долгими.
Я вспыхнула и возмущенно посмотрела на него. Почему он снова так грубо себя ведет?! Пора бы уже успокоиться. И натолкнулась на жесткий и холодный взгляд.
— Отец, ты знаешь, о каком разговоре идет речь, — не обратил внимания на ехидство младшего брата Крис. — Можешь поздравить меня первым: Лори дала согласие.
— Поздравляю, сын! — радостно ответил граф Тубертон. — Лори, дорогая, я очень рад, — он тепло обнял меня. — Наконец-то ты войдешь в нашу семью, дочка.
— Что еще за согласие? — подозрительно и недовольно спросил Джейсон, переводя взгляд с меня, на Криса и отца. — Чего я опять не знаю? — взбешенно процедил он.
— Дома надо чаще бывать и общаться с родными, — теперь уже ехидно ответил Кристоф. Не смог, видимо, сдержаться. — Сейчас узнаешь вместе со всеми остальными гостями.
Крис уже в открытую держал меня за руку и повел в центр зала. Я увидела, как вдруг побледнел Джейсон, будто что-то поняв, как дернулся к нам в желании остановить, но замер, усилием воли заставив себя остаться на месте. Граф Тубертон взял его под локоть, развернул к себе и что-то стал объяснять.
Я не могла оторвать от них глаз. Шла за Кристофом и оборачивалась. Передо мной мелькали удивленные лица Джессики и Мэрини, полные ожидания лица родителей, улыбающееся лицо графини Тубертон, нахмуренное лицо Алана Бродли, вытянувшееся от удивления и разочарования лицо Эвана Симлера, но я все равно возвращалась взглядом к Джейсу.
Граф что-то говорил младшему сыну с серьезным выражением лица, Джейсон внимательно слушал. Но вдруг он резко обернулся. Я встретила его потрясенный взгляд. Он сделал опять шаг в нашу сторону, но теперь уже граф Тубертон крепко схватил его за локоть, удерживая.
Я, как завороженная, смотрела в потемневшие очумелые глаза друга и ничего не понимала. Почему он так потрясен тем, что я стану невестой его брата? Что опять не так? Ведь он, вроде, принял наши отношения. Почему он против нас, как пары?
— Уважаемые гости и друзья, попрошу всех внимания! — громко произнес Кристоф, остановившись в центре зала. — Перед тем, как мы попробуем замечательный торт, у меня с лерой Лорианной Стенфилд есть серьезное объявление, — он сделал выразительную паузу. В зале стали смолкать голоса и наступила полная тишина. — Сегодня я сделал официальное предложение лере Лорианне, и она дала согласие стать моей невестой! — торжественно объявил Кристоф.
Он поднял наши руки и показал кольца на пальцах. Вокруг радостно зашумели, поздравляя нас. Заиграла торжественная мелодия. Я машинально улыбалась, принимая поздравления, но перед глазами стояло помертвевшее лицо Джейсона. Его потрясенные глаза и бледное лицо отозвались болью в сердце и непониманием в мыслях.
Он стоял рядом с отцом, высокий и прямой, странно окаменевший, и не сводил с меня потрясённого взгляда. Наши глаза встретились, и на миг мне показалось, что я утонула в опасном затягивающем омуте. Я растерялась и испугалась, его взгляд потряс меня. Я застыла с искусственной улыбкой на губах, с которой отвлеклась на одного из гостей, а когда повернулась, Джейсона уже не было. Обеспокоенно осмотрела зал, но нигде не увидела его. Встретила колючий взгляд Алана Бродли, который тоже не сводил с меня глаз, злой — Эвана Симлера, и сердце как будто сжалось в болезненный комок и не хотело давать мне вдохнуть полной грудью. Да что это со мной? И что происходит с Джейсоном?
— Чем ты обеспокоена, Лори? — спросил Кристоф, почувствовавший мое беспокойное душевное состояние.
— Джейсон… Он был очень подавлен нашим объявлением, — нервно прошептала я. — И он ушел.
— Ничего, не расстраивайся, милая. Он воспринимает наши отношения с тобой до странного очень болезненно. Я уверен, что это пройдет. Перебесится и опять придет извиняться.
— Хорошо, если так, — тяжело вздохнула я. — Но у меня странное чувство…
— Лори, ну перестань грустить, — с упреком произнес Крис. — Сегодня праздник, двойной праздник, надо веселиться. Выкинь из головы все дурные мысли.
И я слегка тряхнула головой, словно, действительно, могла так отогнать все грустные мысли, и тепло улыбнулась Крису.
— Ты совершенно прав, Крис! — согласилась я и пошла разрезать торт.
Но весь оставшийся вечер незаметно искала каштановую непутевую голову Джейсона среди гостей. На сердце уже не было той легкости и радости, которая была до того, как я увидела тяжелый и страшный взгляд Джейсона.
И еще я вдруг подумала о странностях судьбы. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я мечтала стать невестой Джейсона Тубертона, и никогда не могла подумать и даже представить, что в двадцать один год стану невестой его старшего брата — лера Кристофа Тубертона.
Глава 7.
Настоящее время. Тангрия. Военный госпиталь. 3202 год.
Я открыла глаза после искусственного сна и рассеянно осмотрела палату. Тут же вздрогнула от неожиданности. Рядом в кресле сидел военный министр Марилии, атер Турнович, внимательно читая документы. Полная раздражения от его присутствия, тут же снова закрыла глаза, успев заметить, что в палате также находились ученый Стонич и сестра Таисия. Но военный министр, похоже, заметил, что я проснулась, потому что тут же холодно и насмешливо произнес:
— С пробуждением, лера Тубертон. Я уже устал ждать, когда вы проснетесь. Сегодня у вас был долгий и беспокойный сон.
Я вынужденно открыла глаза и уставилась в потолок. Голова сильно болела, как будто я не только что проснулась, а всю ночь мучилась от бессонницы. Видеть чопорное и презрительное лицо военного министра Марилии совсем не хотелось. Особенно после оживших воспоминаний о причинах начала войны между нашими империями. А ведь он второй человек в империи Марилии после императора, а военная кампания полностью зависела от его решений.
— Господин Стонич, снимите с пациентки свое замечательное изобретение, — нетерпеливо приказал атер Турнович. — Мы, наконец, поговорим с ней.
Ученый подошел и осторожно снял с меня свою уникальную «шапочку», изучил там показания и нахмурился.
— Чем обеспокоены? — Резко осведомился военный министр.