Страница 2 из 6
Да, они действительно искали папу. Но не нашего. Папу с большой буквы. Но об этом мы узнали гораздо позже...
В купе было очень уютно. Оно было чуть побольше обычного, и спальные полки были пошире, да еще и мягкие. А в отдельном отсеке, за сдвижной дверцей, был наш собственный умывальник, над которым висел пластиковый шкафчик со всеми туалетными принадлежностями. И все было такое новенькое, чистенькое. Все в купе сверкало и радовало глаз. Похоже, оно и само радовалось своим пассажирам.
Папа сказал: нам повезло, мы едем в экспериментальном скоростном поезде. Такие прежде ходили только в Ленинград и в Санкт-Петербург. А теперь вот первый такой поезд отправился в первый пробный рейс в Краснодарский край...
– А ты говорил, – возразил Алешка, – в Кубанские степи.
– А где, по-твоему, Кубанские степи? В Сибири, что ли?
– В Кубании, – уперся Алешка, не очень сильный в географии.
– Кубань – это река, – вставила мама, разворачивая кроссворд. – Вот тут написано, по вертикали. – И без всякого перехода прервала наш спор: – Давайте ужинать.
Она задернула шторки на окне, включила над столиком матовый плафончик и разложила дорожные припасы. И в купе стало еще уютнее.
А тут еще прибежала проводница Лелька и стала щебетать и ухаживать:
– Вот вам чаек. Сейчас сахарок принесу. Кушайте, товарищ полковник. – Папа был в форме.
Когда проводница Лелька исчезла, мама недовольно проворчала:
– И чего она щебечет?
– Она в папу влюбилась, – сказал Алешка.
Мама внимательно посмотрела на папу и недоверчиво хмыкнула. А папа развернул газету – надо же знать, что происходит на просторах нашей Родины. И за ее рубежами.
Не знаю, что там за рубежами, а на просторах нашей Родины темнело, за окном вагона наступала ночь. Поезд неутомимо стучал колесами, вагон мягко покачивался. В стаканах на столике тонко позвякивали, будто напевая, ложечки. Из кактуса сердито торчали иголки.
Было очень здорово. Настроение прекрасное. Едем все вместе. Впереди – какие-то вольные Кубанские степи в Краснодарском крае...
Тут в нашу дверь кто-то постучал. Она отодвинулась, и возник бородатый начальник поезда. Он отдал папе честь и сказал виновато:
– Извините, товарищ полковник. Тут негативная информация от одной гражданки поступила. Вроде как бы в вашем купе животное провозится. Непорядок, стало быть.
– Какое животное? – удивился папа. – У нас только дети.
– Дикобраз. Бешеный.
– А... Да вот он, – и папа показал на мамин кактус. Который все никак не зацветал.
– Ишь ты! – начальник поезда посмотрел на него внимательно и задумчиво. – Ишь... Зеленый какой. На родину едет? – И как-то неуклюже подмигнул папе и попрощался.
Через некоторое время папа встал и тоже вышел.
– Пойду в тамбуре покурю, – и достал свою новенькую зажигалку. Я ее раньше у него не видел.
Через некоторое время и я выглянул в коридор. Папа не курил в тамбуре. Он стоял возле служебного купе рядом с начальником и внимательно его слушал. А тот размахивал руками, что-то бубнил и как-то тревожно поглядывал вдоль коридора.
Я тихонько задвинул дверь. Ясно – что-то подозрительное произошло в поезде. Или произойдет.
Папа скоро вернулся, сказал, что сейчас придет, и снова ушел.
Алешка с мамой воевали – кто из них будет спать на верхней полке.
– Здорово придумал! – возмутилась мама. – Ты будешь всю ночь падать с полки, а я буду всю ночь тебя ловить и укладывать обратно.
– Наоборот, что ли, лучше? – возмущался Алешка.
А я все время думал – что же произошло? И куда ушел папа? Стало, честно скажу, как-то тревожно.
Но тут пришел папа и уладил все наши проблемы:
– Женщины и дети спят внизу, – коротко распорядился он. – Остальные – наверх!
...Я очень люблю спать в поезде. Постукивают колеса, покачивается вагон, мелькают по стенкам купе тени и блики. Жаль только, что вполне насладиться этим удовольствием не получается – в поезде засыпаешь очень быстро. И спишь очень крепко...
Правда, довольно скоро я проснулся. Наверное из-за разговора мамы и папы. Разговора вполголоса. А когда говорят вполголоса, то всегда очень хочется услышать – о чем...
– Значит, ты нас опять обманул? – сердито шептала мама. – Никакой у тебя не отпуск, да? Очередное задание, да?
– Приятное с полезным, – оправдывался папа смущенным голосом. – Вы немного отдохнете, я немного поработаю.
– Знаем мы твое «немного», – вздохнула мама.
– Нет, правда, – виновато шептал папа. – Мне только надо с местными товарищами проверить один факт...
– Это не опасно? – встревожилась мама, забывая свое недовольство.
– Ничуть!..
– Тише! Ребят разбудишь.
– Их разбудишь... – Он понизил голос и зашептал так, что я почти ничего не мог разобрать. Так, отдельные фразы.
– ...Напечатали целую гору фальшивых долларов... Но они исчезли... Есть сведения, что их тайно отправили куда-то на юг, по железной дороге...
– В Кубанские степи? – по голосу я понял, что мама усмехнулась.
– Возможно... – Папа разделся и забрался наверх. И сказал мне: – Не спишь? Подслушиваешь?
Я, конечно, не ответил – что я, дурак, что ли? Только пошлепал губами, будто во сне, и отвернулся к стенке.
И мгновенно уснул, подумав, что за папой надо приглядывать.
А на самом деле оказалось, что приглядывать-то нужно за нами с Алешкой...
Глава II
ТАИНСТВЕННЫЙ ВАГОН
Утром я проснулся оттого, что поезд стоял. Вернее, оттого, что папа дернул меня за ухо и сказал:
– Пошли прогуляемся. Стоянка – двадцать минут. Славный город Курск за окном. Людей посмотрим, себя покажем.
Мы выскочили на платформу. Утро было солнечное. Яркие летние лучи освещали здание вокзала с названием города, несколько деревьев и веселых курских теток, которые продавали пассажирам плоды щедрой курской земли. В основном сигареты, сникерсы и орбиты.
Ночной разговор я почти забыл – так приветливо светило солнце, столько вокруг было нового и интересного...
Мама осталась в купе – красить глаза и губы и приглядывать за кактусом, а мы стали прогуливаться по платформе и поглядывать – что бы нам такое купить, приятное и полезное. Чуть было не купили яблоки, но они были еще такие зеленые, что даже на вид кислые.
Тут где-то, в конце состава, раздался мощный металлический стук и побежал от вагона к вагону.
– Тронулся! – обрадованно закричал Алешка. Ему, видно, очень хотелось вскочить в вагон на ходу.
– Не, – огорчил его стоящий рядом железнодорожник. – Это вам еще вагон подцепили, попутный. Цирк!
– Почему цирк? – удивился папа. – Какой цирк?
– Обыкновенный. Они на гастроли едут.
– Со зверями? – восхитился Алешка.
– Не. В энтом вагоне они свое имущество везут.
– Пап, посмотрим?
– Успеем? – спросил папа железнодорожника.
Тот кивнул:
– Еще как успеете. Отродясь тута в срок не трогались. Хоть вы и фирменные.
Но цирковой вагон нас не порадовал. Он был самый обычный, товарный. С двумя узкими окошками, закрашенными изнутри белым и забранными снаружи решетками. Правда, на вагоне был нарисован тигр, похожий на рыжего кота, и написано загадочное слово «Шапито». И еще почему-то к двери была привернута табличка с собачьей мордой и предупреждением большими буквами: «Осторожно! Злая собака!» А на площадке вагона топтался охранник. Похожий на злую собаку.
– А кто такой шапито? – спросил Алешка папу. – Тигр?
Папа усмехнулся.
– Передвижной цирк. Он ездит по городам и дает представления в брезентовом шатре.
– Позавидуешь этому шапито, – сказал Алешка, и мы пошли к своему вагону.
– Не расцвел? – спросил папа, кивая на кактус, когда мы вошли в купе.
– Не видишь, что ли? – обиделась мама. – Когда он расцветет, вы все зажмуритесь.
– От запаха? – спросил Алешка.
– От красоты, – еще больше обиделась мама и нежно погладила колючки.