Невероятно прекрасна (ЛП)

«Дажбог его подери!» — подумала Бека. Это плохо. Не только для бедного, беззащитного малыша русалки, который был еще слишком молод, чтобы суметь изменить свою форму или дышать вне своей естественной водной среды, но также и для водных народов — Русалок и Шелки, которые успешно скрывали свое существование от людей с тех пор, как остальные сверхъестественные расы ушли в Иноземье; эта ситуация могла стать катастрофической, если их секрет раскроется.

А если учесть, что Бабы Яги действуют самостоятельно, но, в конечном счете, потом все равно отчитываются перед могущественной и переменчивой Высочайшей Королевой Иноземья, провал Беки может иметь катастрофические последствия и для нее. Однажды Королева в гневе превратила с полдюжины служанок в лебедей; у Беки не было никакого желания узнавать, идут ли ей перья.

— А что ваш ребенок делал здесь, в открытых водах? — прошипела Бека, пытаясь унять панику. Не то чтобы она не сочувствовала Русалке, но всеми путями пыталась избегать каких-либо серьезных проблем, так как ее наставница Бренна, Баба Яга, которая вырастила и выучила девушку, несколько лет назад ушла в отставку и переехала в Иноземье, оставив ее саму со всем разбираться. И это после того, как в течение многих лет старшая Баба говорила ей, что она «еще не совсем готова», и тоненький внутренний голосок, казалось, поселившийся в голове Беки, постоянно нашептывал ей то же самое.

— Почему вы не во впадине с вашим народом? — Бека скользнула в студеную воду, едва ощущая холод и пытаясь сообразить, как будет спасать русалчонка, и при этом ей нужно было не попасться на глаза мужчинам — она всмотрелась в гладкий белый бок лодки «Хитрый змей».

Морское существо еще крепче схватилось за доску Беки, с ужасом глядя на сети.

— Разве ты не знаешь? — ее голова то уходила под воду, то поднималась над ней из-за волн, которые она создавала, беспокойно ударяя по воде своим изящным хвостом. — У нас дома проблемы; все живое там отравлено чем-то таким, что наши целители не смогли распознать. Растения, рыба, даже несколько людей заболели из-за этого. Все Русалки и Шелки были вынуждены перебраться поближе к берегу, чтобы избежать заражения, а мой малыш в этой суматохе потерялся.

Она отпустила доску, чтобы ухватиться за руку Беки.

— Пожалуйста, Баба Яга, я знаю, что должна была лучше за ним следить, пожалуйста, не дай ему умереть.

«Ни за что», — мрачно подумала Бека. А затем она стиснула зубы, потому что поняла, что лодка прекратила свое ленивое движение вперед и остановилась. Механический визг лебедки нарушил тишину морского воздуха, и сети начали медленно подтягиваться к корпусу лодки. У Русалки вырвался болезненный крик от осознания того, что происходит, при этом она непроизвольно усилила хватку, а перепончатые пальцы превратились в когти.

— О нет, — проговорила она, и слезы цвета морских водорослей потекли быстрее. — Уже слишком поздно.

Бека покачала головой.

— Еще нет, — сказала она и поплыла сильными, целеустремленными гребками в сторону медленно поднимающихся сетей. — Оставайся здесь, — приказала она через плечо. И затем поплыла так, как будто ее жизнь зависела от этого.

Когда она приблизилась к лодке, то увидела, что та была не такой уж и новой, как ей показалось сначала; черно-синяя корка из ракушек портила вид нижней половины лодки, окрашенной в глубокий зеленый цвет и находящейся в воде, а верхняя половина была покрыта тусклой белой краской, которая уже начала облупливаться. Но, несмотря на все это, сама лодка, выглядела прочной и хорошо сконструированной — ведь, увы, сеть медленно, но неумолимо подтягивалась все ближе к судну.

Бека сделала глубокий вдох и нырнула под воду. К счастью, так как она проводила много времени в океане, то давно провела магический обряд, который позволял ей держать глаза открытыми, даже без защитных очков. Через дырки в сетях, она хорошо видела русалчонка, который в отчаянии наматывал круги в постоянно уменьшающемся пространстве. Его крошечное бледно-зеленое личико было все в слезах, но любой, издаваемый им звук, заглушался металлическим скрежетом лебедки, а поднимаемый невод сжимался все туже и туже. Когда он заметил ее, то мгновенно подплыл к той стороне сетки, где была она, попискивая как раненый дельфин.

Бека вынырнула на неспокойную поверхность, чтобы глотнуть воздуха, а затем снова нырнула вниз; обратный путь был заметно короче, и она знала, что времени у нее почти не осталось. Было так заманчиво воспользоваться магией, чтобы разорвать сеть, но она боялась случайно навредить ребенку, и магия часто плохо срабатывала под водой, поэтому, в конце концов, она просто достала нож и начала отчаянно пилить прочные волокна.

Еще дважды ей пришлось подниматься, чтобы глотнуть воздуха, но после последнего раза, ее усилия окупились; она сделала неровную дыру, не более чем два фута в длину (ок. 60 см), но та была достаточно большой, чтобы маленький русалчонок смог выбраться. Рыба, которая была в сети, тут же устремилась на свободу, щекоча девушку своими плавниками, когда проплывала мимо нее.

Она показала русалчонку, чтобы тот приблизился, и сразу поняла, что пока она боролась с крепкими волокнами, хвост ребенка запутался в одной из ячеек сети, и он оказался в ловушке, не в силах вырваться из безжалостного плена невода.

Выругавшись про себя, Бека всплыла, чтобы наполнить легкие воздухом, а затем бросилась к дыре и буквально угрем проскользнула через невероятно маленькое отверстие. Она отчаянно боролась с перекрученными веревками, пока малыш не оказался свободен, и она смогла просунуть его наружу. И только, потом обнаружила, что сама угодила в ловушку из быстро сжимающейся сети и стремительно сокращающегося времени и кислорода.

Глава 2

— В сетях кто-то есть! — вскрикнул Кенни, стоя рядом с Маркусом и продолжая с усилием тянуть. — О Боже мой! Мы поймали русалку!

Схватившись двумя руками за край лодки, Маркус посмотрел туда, куда показывал Кенни. Вот же дрянь — в сети действительно кто-то был. ДЕРЬМО. Грубые темные веревки уже были внутри лодки, но большая часть сети все еще была под водой, где он едва различал размытую женскую фигуру, которая отчаянно боролась с веревками, пытаясь освободиться.

Недолго думая, он стянул кроссовки и нырнул в ледяную воду. Удар практически выбил весь воздух из его легких, но он не позволил, чтобы это замедлило его. Оказавшись в воде, он поплыл так быстро, как только мог, используя свою военную подготовку, и держа свою цель в поле зрения каждый раз, когда его голова показывалась над водой. Почти доплыв, он остановился, и, держась над водой, попытался оценить ситуацию.

Маркус не верил своим глазам. Вместо поблескивающей рыбы, которую он ожидал увидеть, перед ним предстало невообразимое зрелище — прекрасная женщина в мокром костюме, держащая нож, чье острое лезвие было явной причиной новенькой дыры в сети, которую он с таким трудом починил не далее, чем три дня назад. Сеть, которая еще совсем недавно вмещала единственный приличный улов впервые за несколько недель. И это было очень плохо, ведь девушка действительно была потрясающей, но он собирался ее просто убить.

Возможно, задушив ее голыми руками. Ну конечно только после того, как спасет. Он видел, что ей почти удалось вырваться, но она не могла одновременно и держать отверстие открытым и высвободиться из спутанных веревок. Она изо всех сил старалась держать голову над водой, ныряя под воду в промежутках между вдохами, чтобы разрезать неподдающиеся веревки, опутавшие ее. Маркус закрыл глаза и нырнул; выхватил нож из руки женщины и на ощупь резанул по той прорехе, которую успела сделать она, увеличивая ее настолько, чтобы суметь дотянуться и схватить незнакомку.

Вытащив ее, он отбросил нож, чтобы обхватить ее одной рукой вокруг тонкой талии, а другой начал грести, чтобы как можно быстрее всплыть на поверхность. И все равно, когда его лицо появилось над водой, он хватал ртом воздух, а женщина, откашлявшись от морской воды, повернулась к нему и сказала: