Миры над бездной

Но как?! Ведь только что смотрела в фильме «Назад в будущее-2» вот такие летающие, планируюущие автомобили, якобы будущего, что никак не сбыло в году 2015, да и не скоро сбудется. А они летели над городом. Сон ли это?

– Конечно, я понимаю, Вы сильно удивлены. Но мы на самом деле летим, левитируем над землёй, – прервал молчание этот незнакомец ох каким ореолом таинственности, – И притом никто нас не видит. Компьютер автомобиля задействовал свойства клэйтронной материи, и потому материальное вещество становится как бы невидимкой.

– Но, а почему мы летим? – спрашивала Алина никак не в силах скрыть тон изумления в голосе.

– Компьютер включил под днищем приборы высокотемпературной сверхпроводимости, такие магниты на основе антигравитации. Так будет точно сказано…

Это не сон, никакой не сон, но какая-то невероятная явь, что даст фору любой волшебности сна, а незнакомец в глазах её, в разуме её всё более и более укреплялся в ореоле, образе таинственности.

Ведь знала она про то, что учёные в лабораториях бьются над разгадкой повышения потолка высокотемпературной сверхпроводимости, и если они этого добьются в этом двадцать первом веке, то свершится очередная научно-техническая революция, невообразимая по своим последствиям. И также прочитала о том, что перед двадцать первым веком стоят две огромные научно-технологические вершины: высокотемпературная сверхпроводимость и термоядерный синтез. И если свершится это, то научный, технический, технологический потенциал человечества поднимется на такую вершинную высоту, что сравнимо с разведением огня в пещере, приручением дикой лошади, как транспортного средства, когда уже не пешком, бегом на своих двоих через былые тысячелетия и тысячелетия.

Она стала много читать, когда Роллан в очередной раз упрекнул её в склонности к зубрёжке, когда нет наличия таланта. Что ж, и не такое приходилось слышать её, уродине от природы, и не только от двоюродного брата.

Выходит так, что высокотемпературная сверхпроводимость вовсю задействована в этом автомобиле, в этом летающем каре «селф драйвинг». Но ведь, ни в одной стране, ни в одной экономической державе и близко не подошли…

А они летели и летели, вылетели за пределы Улан-Удэ – столицы солнечной Бурятии. Она узнавала эту местность пригорода, когда всего лишь один раз в детстве ездила с матерью к родственникам по её отцовской линии. Внизу простирались две священные горы Саган-хада и Дяндяжан-хада и рядом с запада на восток улусы, сёла Эрхирик, Дабата, Арбижил. И вот они у деревни, улуса Дабата парящим полётом свернули на северо-восток мимо высокой священной горы Тэмэтэ-хада, а с запада на восток от Селенги до самых лесов бурятского племени хори протянулась живописная горная гряда Улан-Бургасы, в тайгу которой они влетали точно машиной-невидимкой, и потому никто не заметил, не увидел.

– Ну, вот мы и приехали, прилетели. Добро пожаловать в гости! – как-то торжественным тоном, но и тоном искреннего благодушия говорил этот супермен, этот мастер единоборств, этот незнакомец всё тем же ореолом таинственности, указывая куда вниз на кроны сосен, пихт, кедров, лиственниц, составляющих основу сибирской тайги.

На одной каменистой поляне тайги Алина увидела какое-то строение. О, то был такой вот двухэтажный дом красивейшим дизайном, можно точно сказать, что это вилла, не больше, не меньше. Но как такая роскошная вилла оказалась в глухомани, в глухой, глухой тайге?!

6

Всё же она оказалась сильна в психическом плане, когда в подростковом возрасте, в таком уж самом ранимом возрасте показала силу духа, что проявилось в том плане, что не согнулась, не скурвилась, и шла, шла настойчиво по пути жизни к мечте, к цели. А мечта, а цель была одна – поступить в институт, в университет и наперекор судьбе ли получить вот это заветное высшее образование и хорошую специальность, несмотря ни на что, как через тернии к звёздам.

Она никогда не наряжалась в модные одежды, не приукрашивалась косметикой. Да, ей не раз приходилось слышать о себе такое: «Надо же, у этой уродины такое красивое имя…» И потому Алина назло таким языкам старалась черпать ресурсы личности, души разума, как можно, в фанатичной учёбе. Да, этот её двоюродный брат всё же был не прав, считая её зубрилой, а себя таким уж вместилищем таланта. Кажется, всё-таки уродство внешности давали о себе знать, и потому ль была преграда на пути к медали, будь она золотая иль серебряная. Да, в какой-то мере в эту высокоиндустриальную эпоху продвинутого научно-технического, технологического века она была ущемлена в отношении гуманизма, признающего ценность человека как личности. Но она не обиделась, нисколько не обиделась на это.

Да, её никто никогда не звал в гости. Но сегодня…, она прибыла, приехала, прилетела в гости к этому молодому человеку, о котором и думала все дни и особенно много перед тем, как заснуть, но вот во сне, он как-то не приходил. Но кажется, он однажды приснился, как-то навеваясь этаким тёмным образом, не видать лица, и сам образ вдалеке, что проснувшись она так и не смогла понять сути того сна. Да и стоило ли придавать что-то такое, потому постаралась забыть про сон, но ведь как забудешь его самого, с которым она до этого дня встретилась лишь дважды. Но при каких обстоятельствах?! И ведь это имело значение, важное, огромное значение под шлейфом вот такой загадочной таинственности? В гости, могла ли об этом подумать неделю назад, день назад, этим утром, два часа назад…

Это было необыкновенно, видеть красивый дизайном, как бы воздушно кристальный дом, такую роскошную виллу на каменистой поляне в дикой глухой тайге к северо-востоку от Улан-Удэ в сторону священного озера Байкал. И вот перед ними зарябил волнами дверь подобием овального люка, и открывался плавно медленно, и этот молодой человек – всё тот же незнакомец, всё тем же ореолом таинственности, ореолом супермена широким жестом простирал перед ней правую руку, приглашая внутрь…

«В этой роскошной вилле должна быть красивая меблировка», – так думая про себя, мысленно представив роскошную меблировку красивых, богато убранных вилл из индийских фильмов, из мексиканских, бразильских сериалов, что никогда не досмотрела до конца, Алина с трепетом в сердце, входила, вступала внутрь…

Возможно ли такое…, как наваждение…?!

Синее, иссиня синее море веяло прекраснейшим, будто сказочно волшебнейшим ландшафтом, смыкаясь вдали над горизонтом с чисто лазурным небом. И плеск тихих волн о берег, о мягкие ворсистые пески белого пляжа, как идиллии неведомо райского мира…

Но куда она попала, ведь входила в дом, в роскошную виллу посреди глухой тайги? Иль во сне, но ведь как-то может явь отличить от сна…

– Но как?! – в очередной раз так и выдохнула Алина, оглядываясь на него, стоящего рядом супермена, телом, фигурой статно гордо полыханием силы громадной, но ликом, излучающем гостеприимство добра, что как-то уняло волнение, что у неё так и нахлынуло изнутри.

– Вы находитесь в доме мгновенно подвижного дизайна, в доме с концепцией окружающего разума, – совершенно ровным спокойным тоном говорил этот парень, к ореолу таинственности которого добавился и ореол могущества, несоизмеримого могущества, хотя, оно и присутствовало раньше, когда проделывал чудо мастерства воина, феноменального виртуоза единоборств.

– Я думала… роскошная меблировка, но это ещё круче. Но как такая ширина, такая даль в этом доме…? Да, конечно, дом с мгновенным подвижным дизайном, с окружающей концепцией разума. Но всё же не могу понять…

– Вы находитесь в доме-компьютере, создающем круговую стереоскопическую панораму 5D-телеприсутствия. Такая виртуальная телепортация на фундаменте клэйтроники. Панорамное парио.

– Да, как-то стараюсь представить, – только и оставалось вымолвить Алине.

– Можно было бы представить к Вашему посещению дом с красивой меблировкой. Но подумал, что нужен уровень повыше. А для меня всегда предпочтительнее меняющийся ландшафт посредством мгновенного подвижного дизайна какой-нибудь роскошной меблировки.